Черный ратник (СИ). Страница 41

Я едва помещался на нём, но даже так я хотя бы смог перевести дух. Пальцы были стёрты в кровь, а перед глазами бегали чёрные точки. Но главное — я был наверху, на карнизе. Я подышал несколько минут, позволяя себе восстановиться. Затем я медленно поднялся на локти. Карниз был не более полуметра в ширину.

Я сунул крюк обратно за пояс. Пальцы онемели и слушались плоховато, но первый этап был пройден. Передо мной находилось окно, ради которого я чуть не свалился вниз на камни. Оно было невысоким, с толстой деревянной рамой и двумя квадратами стекла.

Свет изнутри ослепил меня, и мне пришлось прищуриться. Я дал глазам немного привыкнуть и увидел, что там, за стеклом, был небольшой кабинет.

Магический светильник под потолком отбрасывал мягкие тени на стены. Вдоль них стояли шкафы с бумагами и документами. Но самое главное, что посреди царства бумаги и свитков стоял стол, и прямо за ним, склонив голову на сложенные руки, спал молодой паренёк в серой робе.

Похоже, что он был писцом, потому как перед ним лежало несколько стопок бумаг и стояла чернильница с пером. Паренёк явно вырубился от усталости.

Я использовал чёрную ауру и аккуратно прикоснулся ей к стеклу, а затем к раме. Но нигде я не почувствовал магической ловушки или защиты. Скорее всего, паренёк часто использовал это окно и потому деактивировал защиту. Либо магия была настолько тонкая, что мои нынешние способности не могли её уловить.

В любом случае, это был мой единственный путь внутрь.

Я осторожно прикоснулся к раме, проверяя, не заперта ли она наглухо. Дерево было старым, но при этом прочным. Проблема была в простой железной щеколде, которая уходила толстым язычком в паз на той стороне. Примитивно, но эффективно. Её нельзя было поддеть, только сдвинуть.

Я выдохнул и сдвинул поясную сумку вперёд, затем достал оттуда шило. Если бы не инструменты, я бы уже валялся без сознания на камнях. Я кое-как пристроился сбоку от окна, чтобы моя тень не упала на спящего писаря, затем медленно просунул тонкое шило в узкую щель между створками. Дерево предательски скрипнуло.

Кончик шила упёрся в железную поверхность щеколды. Нужно было зацепить её, не допустив громкого скрежета. Я выдохнул и принялся за работу.

Металл скользнул по металлу и… заскрипел. Звук казалось разнёсся по всей комнате. Писец на стуле пошевелился, что-то пробормотал сквозь сон и повернул голову на другой бок.

Пронесло.

Я вытащил шило и вставил его в щель снова, только под другим углом. На этот раз я упёр острие не в бок щеколды, а в её торец, стараясь так сдвинуть её в сторону.

Я надавил. На этот раз всё пошло лучше. Я не спешил и медленно двигал щеколду в сторону. Она поддалась не сразу, но капризно сдвинулась на сантиметр, а затем ещё на один. Между ней и пазом образовалась достаточная щель, чтобы её поддеть.

Я перехватил шило левой рукой и надавил, одновременно потянув инструмент на себя. Раздался глухой щелчок — негромкий, но отчётливый в ночной тишине кабинета.

Путь был открыт. Писец даже не дёрнулся, всё так же спал, погружённый в свои сны. Я убрал шило в сумку и вытер ладони о штаны.

Я осторожно потянул окно на себя.

Писец всхрапнул, его стул скрипнул.

Я подождал пару мгновений и, как змея, проскользнул в окно, медленно отводя створку в сторону, чтобы не задеть её плечом. Оказавшись внутри, я первым делом прижался к стене рядом с окном, там, куда не доставал свет магического светильника.

В комнате пахло старой бумагой, чернилами и пылью, а сам воздух был спёртым. Я окинул кабинет взглядом. На стенах висели грубо сколоченные полки, а бумага валялась даже на полу. Спина писца поднималась и опускалась в ровном ритме. Это означало, что он точно спал. Дверь в коридор, или куда бы она там ни вела, была где-то в пяти шагах от него.

Я сделал один шаг, осторожно распределяя вес, затем второй и третий. Я оказался в середине кабинета. Я поднял ногу, и в этот момент писец снова заворочался. Он что-то пробормотал, его рука бессознательно потянулась к шее.

Я застыл в неестественной позе: одна нога в воздухе, тело наклонено вперёд. Мышцы спины и ног напряглись до предела. Писец повозился секунду, вздохнул и снова затих. Я сделал несколько осторожных шагов и оказался у крепкой деревянной двери с железной ручкой. Я медленно обхватил её и надавил. Дверь поддалась беззвучно, она явно была хорошо смазана.

В комнату ворвался поток прохладного воздуха и тусклый свет из коридора. Я бросил последний взгляд на писца и бесшумно вышел в коридор, медленно прикрывая за собой дверь.

Я облокотился на шершавую прохладную стену, стёр пот тыльной стороной ладони и достал карту. Пора было понять, куда я попал.

Я осторожно развернул свёрток, который мне вручил Олаф. Стоило моим пальцам коснуться поверхности, как бумага отозвалась лёгкой вибрацией. На поверхности начали проявляться и сплетаться в чёткую схему тусклые линии.

Перед моими глазами был план третьего этажа башни архива, на котором я и находился. Я видел лабиринт из коридоров, комнат и лестничных пролётов. Но самое главное — на карте среди них двигались слегка светящиеся точки. Одна из них, неподвижная, была прямо рядом со мной, за соседней стеной. Я чуть не присвистнул. Карта показывала не только точное строение этажа, но и людей, присутствующих на нём.

Точки были размытыми, без деталей, и определить, кто именно это был и сколько человек, было практически невозможно. Я нашёл и своё местоположение — маленький кабинет на окраине этажа.

На краю карты загорелись буквы. Там отобразилась моя цель — секция «Срочные донесения» на пятом этаже в противоположном крыле здания.

Я прищурился, вглядываясь в карту, и пробежался по старой бумаге пальцем. Самый прямой путь лежал через центральную лестницу, но там неподвижно светились несколько точек — скорее всего, посты охраны. Обходной путь был длиннее и лежал через северное крыло, затем вверх по узкой лестнице и через ещё один переход.

Я сложил карту так, чтобы видеть совсем небольшой её кусочек, там, где находился я сам. Прижал её к ладони и бесшумно двинулся вглубь коридора.

Я прислушивался к шороху своих шагов и регулярно бросал взгляд на карту. Из широкого коридора я нырнул в небольшой, тускло освещённый зал, а затем оказался на другой стороне. Карта предупредила меня — впереди, за поворотом, две светящиеся точки двигались мне навстречу. Я ускорил шаг и скользнул в небольшую нишу, где в полумраке стояла пыльная мраморная статуя какого-то давно забытого архивариуса со свитком в руке.

Я вжался в углубление и затих. Через мгновение послышались размеренные шаги и глухой скрежет доспехов.

— … говорю, конец смены через час, а он мне «ещё один обход», — проворчал первый голос. — Как будто тут кто-то будет тут шастать.

— Терпи, Вася, всем нелегко, — более спокойно ответил второй.

— Если бы не дураки-подмастерья снаружи, давно бы дрых уже, — снова пожаловался первый.

Они прошли в паре шагов от меня, не замедлив хода, и их тени мелькнули на стене. Я подождал, пока звук шагов не затих в противоположном конце коридора, и лишь затем выбрался из ниши, стряхнул с плеча паутину и двинулся дальше.

В архиве ночью было пустовато, поэтому по третьему этажу я двигался быстро. Вот только путь в северное крыло лежал через короткий арочный переход. Казалось, ничего сложного.

Но, подойдя к нему, я увидел то, чего не показывала карта. На высоте примерно по колено от пола поперёк всего прохода мерцала едва видимая сеть из тонких синих линий. Она пульсировала слабым светом, а воздух вокруг неё дрожал.

Обойти её было негде — сбоку находились глухие стены. Я изучал паутину несколько мгновений. Линии были натянуты туго, но вот между ними и потолком оставалось достаточно пространства, чтобы перелезть. В моём же случае, чтобы перепрыгнуть. Было рискованно активировать ауру внутри, но карабкаться по стенам во второй раз желания было мало, да и был риск соскользнуть из-за уставших мышц.