Сухой закон 4 (СИ). Страница 10

— Я готов обеспечить часть месторождений охраной. Моё охранное агентство будет работать и здесь. Я ведь прекрасно понимаю, что вам подчас непросто приходится с приезжими… — многозначительно произнёс я.

Артур быстро бросил на меня горестный взгляд и кивнул:

— Да, проблемы случаются…

— Подумайте над моим предложением, вождь. У меня действительно надёжные люди. Думаю, Гайавата вам рассказывал о них…

Почему Бербанк? Да потому что я должен опередить Эрнеста Марланда. А он, насколько я помню, сейчас на свой страх и риск исследует недра земель Оклахомы. Когда я писал в «прошлой» жизни статью о найме рабочих-мигрантов в нефтяной отрасли США, то меня поразила эта история. Она являлась совокупностью упорства, опыта и везения.

Марланд, занимавшийся черным золотом и ранее в Пенсильвании, нанял хороших геологов и вложился в земли Бербанка. А когда нашёл нефть, по-быстрому напрямую арендовал её. Так что у меня мало времени. Ведь, насколько я помню, уже в мае Эрнест наткнётся на самое крупное месторождение. Правда потом в Великую Депрессию разорится, слишком поверив в свои силы. Мне нужно его сейчас опередить.

За три года, с двадцатого по двадцать третий, добыча в Бербанке вырастет со ста пятидесяти тысяч до двадцати шести миллионов баррелей в год. А за ближайшие десять лет стоимость нефти, выкачанной из этого месторождения, составит почти триста миллионов долларов.

Вот она — истинная цена за решение вопроса с Аунего. И вот почему после договорённости с Гайаватой и мохоками мне стало абсолютно плевать на заводик около общины сектантов. Настоящую ценность представляла возможность заключить с осейджами договор, ради которого я теперь приехал в Павуску.

Пока вождь думал, навстречу нам показался автомобиль, летящий с такой скоростью, что я даже начал бояться: как бы он не потерял управление на размытой скользкой дороге. Водитель заметил наше авто и начал махать рукой.

— Это Кваху. Странно, чего он хочет?

Паккард поравнялся с затормозившим Фордом и остановился. Водитель-лихач выскочил из своего автомобиля. Он подбежал к Артуру. Вождь открыл дверь.

— Дин Шикоба убит!

— Как? — остолбенел Бонникасл.

— Мы нашли его неподалёку от скал. Я еду за шерифом и коронером.

— Где это произошло? — требовательно спросил вождь.

— За мостом через реку сразу поезжайте направо и вдоль берега до самых скал.

— Понял. Еду туда. Пусть шериф поторопится!

А наш Паккард понёсся по дороге. По пути вождь молчал. Лишь на лице у него отражались горечь, боль и злость. Мы промчались через мостик над небольшой речушкой, свернули с дороги, и машину затрясло. Здесь не было даже накатанной колеи. Вскоре впереди показалась небольшая группа людей. Они облепили дорогой автомобиль. А неподалёку стоял грузовой фордик.

— Вождь приехал! Вождь! — разнеслось среди индейцев, и они склонились в небольшом поклоне. Шляпы все держали в руках.

Мы с Артуром прошли через столпившихся зевак и увидели на камнях около автомобиля труп мужчины. Он лежал на спине, раскинув руки. Пальто распахнулось, явив свету шикарный европейский костюм. Волосы, жёсткие и чёрные, были заплетены в две длинные косицы. В груди убитого индейца торчал длинный мясницкий нож. А на глазах лежали два «Пенни Линкольна». Монетки по центу каждая.

— Я так понимаю, Артур, это и есть ваши «проблемы»? — указал я на труп.

Бонникасл сокрушённо покачал головой и произнёс:

— Знать бы, кто это сделал…

Я молча смотрел на убитого. Ведь я прекрасно понимал: кто в о́круге занимается такими грязными делами. Только вот осейджи мне сейчас ни за что не поверят. Придется действовать тонко и осторожно…

Уважаемые читатели! Следующая глава по подписке, что не дороже чашки кофе. Как Вы уже поняли, нас с Соколовым и его людьми ждёт борьба на «трёх фронтах»: В Оклахоме, в Нью-Йорке и на Сицилии. На кону большие возможности, а против нас — серьёзные «игроки»!

Спасибо, что Вы со мной и моими героями! Приятного чтения!

Глава 5

Дьявол в овечьей шкуре

Большой лайнер «Каро» отходил от пристани. Словно гигантское мифическое чудовище, судно вздымалось над жалкими домами терминалов. Надстройки «Каро» были значительно выше двух- и трёхэтажных строений пассажирского порта Нью-Йорка. А огромные, выкрашенные в цвет красного золота трубы дымили так, что шлейф растворялся уже где-то над Лонг-Айлендом.

На палубе было мало людей. Неважно, во что были одеты пассажиры — Зимний ветер океана пронизывал до костей. Но Волков с Молотовым стояли у бортов, держась за поручни и жадно вглядываясь в туманную дымку Нью-Йорка. Удаляющиеся высотки и первые небоскрёбы уже были почти не видны в ней. Лишь очертания, походившие на футуристический геометрически правильный лес.

Эта чужая земля стала им пристанищем, но каждый думал о своём. Молотову не хватало здесь жаркого лета родной Кубани, а Волкову — гомонящей Одессы и величественного Санкт-Петербурга, где он чувствовал себя как рыба в воде.

Впереди почти десять дней плавания, а если погода испортится, то и все одиннадцать-двенадцать. Они взяли самые «быстрые» и потому самые дорогие билеты. Когда Молотов осмотрел каюту, то горько усмехнулся. По сравнению с теми военными пароходами и торговыми лоханями, на которых полгода назад ему приходилось спешно эвакуироваться из Крыма, «Каро» был настоящим дворцом королей на воде.

Лайнер дойдёт до Генуи, но там придётся пересесть на небольшое судно, которое уйдёт в сторону порта. Сейчас он принадлежит союзу моряков и доковых рабочих, без разрешения которого ни одно судно не может ни пристать, ни уйти из порта. Большинство пассажирских лайнеров идут до Триеста. Италии повезло: после войны ей достался Триест с кусочком Австро-Венгрии. Отличная глубокая гавань. Но чтобы сойти на берег там, пришлось бы медленно огибать всю Италию, а в Палермо «Каро» не останавливается. Поэтому придётся ехать на поезде из Генуи в Реджо-ди-Калабрию, и там садиться на паром до Сицилии.

Вообще, Италию сейчас лихорадит. Волков с Молотовым уже обсуждали это, но Илья Дмитриевич всё равно напомнил:

— Говорить всегда буду только я. Вы и ваши люди нигде не светитесь и помалкиваете, Степан Григорич. Если нас примут социалисты, то застрянем там надолго и потеряем время.

— Помню, — кивнул Молотов.

«Красное двухлетие» Италии уже в разгаре. Рабочие захватывают заводы. Бастуют крупнейшие предприятия в Турине и Милане. Того и гляди там остановят производство. Крестьяне совершают захваты земель старой знати по всему югу. А социалистов болтает из стороны в сторону. Они стараются привести этот бардак в порядок. Внутри их партий разброд и шатание. Поэтому лучше не попадаться на том, что ты эмигрант из империи.

— А ты взял рекомендательные письма, которые Торрио написал Де Луке? — как бы между прочим скучающим голосом спросил Волков и перешёл на ты.

На лице казака отобразился ужас, и он резко развернулся к шулеру:

— Так ТЫ же должен был принять их у Виктора, когда он привёз их из Чикаго!

Волков недоумённо смотрел на напарника секунд десять, а потом на его губах возникла глумливая улыбка.

Молотов с шумом выдохнул и скрипнул зубами:

— Никак не могу привыкнуть к твоим шуткам.

— Письма у меня, — успокоил товарища шулер, — Но думаю, легко нам там не будет…

— Судя по тому, что сказал Алексей, придётся проворачивать целую операцию, чтобы вытащить семью Паоло оттуда. Её будут охранять, — согласился Степан.

— Жаль, что ты не умеешь говорить на итальянском. Внешне сошёл бы за своего, — намекнул Волков.

Кареглазый казак хмыкнул и убрал выбившиеся из-под шляпы чёрные как смоль волосы. А Илья Дмитриевич облокотился на поручни и посмотрел туда, где за тёмными водами океана скрывался благодатный берег Сицилии.

— Мы справимся…

А Молотов улыбнулся и произнёс:

— По-другому и быть не может. Я не умру на чужбине. Ни на Сицилии, ни в Америке! Только дома…