Эмиссар (СИ). Страница 3

— Может быть, — соглашаюсь. — Только я его прочитать не успел — вы подошли. Так что вы уж простите, но, боюсь, читать мне придется в одиночестве.

— Я отойду, конечно, — кивает, — Но вы же потом запишете, правда?

Вот тут в сигнатуре у менталиста появляются признаки интереса, но даже они, несмотря на показанный интерес, такие… холодные, что ли. Нет, точно, взаимодействовать с этим магом больше необходимого я точно не хочу.

— Может быть, — соглашаюсь. — Но пока не обещаю. Я не совсем понимаю, что тут происходит, но понятными для меня слова из книги не становятся. Точно так же, как и вы, видел набор рисунков и букв. Пояснения и слова совершенно не на русском языке, хотя русскими буквами.

— Интересно, — удивляется библиотекарь.

— Да, мне тоже. Так что, если позволите, я всё-таки до момента прихода консультанта попробую поизучать. У нас тут кризис, вроде как.

— Да, да, да, конечно, Максим.

Библиотекарь быстро отходит от стола с очевидной надеждой, что раз уж получилось один раз, то получится и дальше. В принципе, я тоже уверен, что так и будет.

Опять подаю магию в книгу. Стараюсь это сделать так же, как в прошлый раз, и снова книга разворачивается. Я так понимаю, что это тест на принадлежность именно к «видящим».

Пытаюсь понять, о чём текст, но нет даже узнавания слов. Набор славянских букв без пробелов, без отделения смысловых частей друг от друга. Просто сплошной текст, и нет даже ни одного слова, за которое я мог бы хотя бы зацепиться.

С графиками и рисунками тоже не всё так просто. Они есть и вроде бы очень похоже на какие-то важные составляющие ритуальных кругов, но пояснения точно так же зашифрованы. То есть я почти уверен, что книга имеет определённый шифр. А вот как его прочитать или активировать, нужно ещё понять.

А может быть, и не шифр, а выполнение какого-нибудь условия. В общем, нужно хоть что-то, от чего я могу отталкиваться.

Библиотекарь наблюдает за мной с неослабевающим интересом. При этом поддерживает разговор с Никитой. Я так понимаю, что этот хранитель архива новостей не слышал. Так что узнать от одного из участников всю эту историю с поднятыми мертвыми ему важно.

Закрываю книгу и начинаю ее осматривать. Ничего сверх того, что я уже определил, вычленить не могу. Обложка — обычная, ничего скрытого ни в самой обложке, ни в книге. Все управляющие плетения в тонкой пластине корешка и самих страницах. Их смысла я не понимаю, но сложность определенно могу оценить своим зрением.

— Уважаемый библиотекарь, — спрашиваю хранителя архива. — Подскажите, это первый дневник этого автора, или существуют ещё какие-то дневники?

— Знаете, Максим, а в этом действительно есть определённый смысл. Сейчас я вам их найду. У этого автора было еще два простейших учебника по взаимодействию стихий и ритуалистике. Причем настолько простейших, что несоответствие этих записей и вот этой третьей неоткрываемой части было чем-то вроде небольшой местной загадки. — Кивает Никите, встает.

Безопасник с облегчением расползается на стуле.

Насколько я мог слышать, библиотекарь буквально вытаскивает подробности происшествия: где, кто, как стоял, что происходило и тому подобное. То есть он словно пытается влезть в эту историю с головой.

Библиотекарь уходит на несколько минут.

— Максим, долго мы еще тут? — с надеждой спрашивает Никита.

Я развожу руками:

— До прибытия нашего консультанта, а потом у нас с вами тест получившегося амулета и, возможно, будем думать, что можно сделать с этим всем.

Никита тяжело вздыхает и обречённо склоняется к столу.

Через пару минут подходит библиотекарь, с небольшими книгами в руках.

— Вот это первые его книги. Этот автор — один из последних видящих Рода Останиных. Род уничтожен полностью еще двести лет назад. Но они делали очень хорошие защитные амулеты, и ставили прекрасные контуры защиты от чего угодно на здания. На Новгородском Кремле стояла защита именно их авторства, поэтому Матвей настаивал, чтобы я нашел вам записи именно этого мага. Вот у нас их всего три его книги. Копий нет, но я не думаю, что они вам понадобятся. Первые две мы активировали — там простейшие знания, то, что у нас проходят чуть ли не в лицее, разве что оформлены значительно удобнее.

— Давайте, — говорю, — поищу подсказку и в этих книгах.

— Первый этап по взаимодействию со стихиями, второй по ритуалистике. И то и другое — это просто банальная основа. Даже в лицее, скорее всего, это проходили, — повторяет библиотекарь, — а вот третья была загадочной. Ну и сейчас остается, если по-честному.

Кладу перед собой все три книги. У всех этих книг одинаковые обложки, отличаются только толщиной и названия разные. Единственное, что у первой обложка слегка поцарапана.

Те же углубления на каждой странице под палец, те же самые непонятные схемы, те же самые непонятные значки.

Открываю первую книгу, подаю в углубление на странице магию. Возникают объемные схемы и очень много текста. Вчитываюсь — на самом деле примерно то же, что и давали нам на первых же занятиях. Но отложить книгу не дает ощущение некоторой неправильности.

Всматриваюсь в текст и замечаю небольшие, на грани заметности подсвеченные буквы в тексте, из которых при некоторой фантазии можно вычленить фразу «в обратном порядке». Ну пусть. Если принять, что ключом на третьей книге оказались именно «цвета» магии, то, пожалуй, и эта фраза моет означать как раз доступ.

Подаю в начало книги спектр магии, но как и написано — в обратном порядке. Для видящего — вообще никакой проблемы, а вот для другого мага, даже для универсала с артефактными очками — вопрос.

Книга снова словно гаснет и открывается в том же месте. Вроде и картинки те же самые. И текст. Только вот внутри самого текста сейчас видны некоторые буквы — чуть-чуть сильнее подсвечиваются, чуть отличаются по цвету от остальных, и из них складывается довольно простое письмо.

Забавно решается этот ребус.

«Дорогой видящий, мои дневники оставляю в наследство только носителю этого дара. Тебе они откроются только после клятвы самому себе, что передашь их точно такому же видящему дальше. И постараешься не передавать эти знания кому бы то ни было или передавать со специальными встроенными ловушками, о которых мы с тобой поговорим позже…».

Довольно архаичный язык, но смысл послания примерно таков: наше время — открытая охота на всех, кто видит магию. Эти дневники — это единственное, что я оставлю. Лет пять-семь я ещё продержусь, но скрываться вечно я смогу.

'…Морозовы меня обязательно найдут и уничтожат. Я их понимаю и зла на них не держу. Всё же именно благодаря мне уничтожена главная ветвь Рода. Так что право на месть они имеют. Но это всё тебя не должно касаться.

В этих, скорее всего, трёх по моему плану книжицах, я постараюсь передать тебе то, что передавал мне мой наставник, а ему его наставник. Возможно, даже при переходе на третий том расскажу, отчего мы опасаемся всё время. Не торопись, изучай постепенно. Для видящего потоки магии всё равно отличаются значительно больше, чем для тех же артефакторов. Как ты уже успел заметить, очки артефакторов — немного огрубляют потоки Мира. А тонкие манипуляции недоступны для тех, кто сам видящим не является. Сильно переживаю, что наши потомки утратят то, до чего мы умудрились докопаться после Сопряжения…'

Понимаю, что это не язык автора, но тут словно бы предусмотрено. Книга будто меняет язык, подстраивается под меня, и первые, слегка архаичные фразы быстро меняются на вполне современные, и читать их становится намного проще.

'… С самого начала считал, что использовать видящих в качестве военной силы невероятно глупо — слишком нас мало. Те, кто дадут тебе изучать, всё равно не поймут даже половины. Да и я постараюсь замаскировать книги. Изучай спокойно. Не знаю, успею я или нет. В общем, изучай. Я ещё, возможно, буду писать какие-то личные заметки, но по большей части здесь всё, что я хотел сказать.

Вопрос не в том, что я хочу, чтобы эти знания не попадали другим магам. Вообще, не в этом дело. Дело в том, что если они поймут, что ты видишь больше, чем доступно даже тем, что называют себя Повелителями, и можешь взаимодействовать с Миром на более тонком уровне, чем они, — тебя тоже уничтожат просто потому, что им так будет спокойнее, а повод — обязательно найдут.