Душелов. Том 7 (СИ). Страница 17

— Да он банально мог бояться участи, постигшей всей остальной его семьи!

— Может быть и так. А может быть и нет. Я… Мне кажется, ему нужно дать шанс. С того инцидента прошёл почти год. Он, как и мы, через многое прошёл за это время, резко опустившись в иерархии на самое дно. Вполне возможно, он действительно мог измениться в лучшую сторону. И при условии, что это и впрямь так — он станет первой ступенью к тому, чтобы перейти на следующий уровень. На тот уровень, при котором мы будем в высшей лиге и с нами никто не захочет ссориться, как никто не хочет ссориться с родом Агнэс. Такого я хочу достичь, чтобы раз и навсегда обезопасить всех вас. И ради такого я готов отринуться от своей предвзятости к нему и прошу об этом также вас. Дадим ему шанс. Всего один. Если он даст хотя бы шанс, что просрёт его — мы от него тут же избавимся. Обещаю. Хорошо?

— Мне не кажется, что это хорошая идея, но раз ты так просишь и вы согласны… — обвела взглядом Элизабет с Евой, — хорошо, я согласна, — явно пересилила Алиса себя.

— Ладно… Я тоже согласна. Но при одном условии.

— Каком?

— Когда он облажается — я тут же сама убью его.

— Хорошо… — постаравшись не обращать внимания на это, тут же спросил: — А что насчёт его слов о наборе слуг рода из школы? Думаете, он прав?

— Скорее всего, да, — ответила Ева. — Сам посуди, кто ты в их глазах? Бывший простолюдин, что рос среди высшей аристократии, но всё равно не стал при этом зазнавшимся мудаком. Так ещё и сразился с мудаком за освобождения одной из них, при этом ничего не получив взамен. А после — то и дело стоял на слуху, причём опять же не как мудак или проигравший. Так что, может, кого-то из них и смутит твоя нестабильность и вечное влезание в новые проблемы, но большинство, я уверена, с радостью побегут к тебе, стоит тебе публично дать знать о наборе в слуги рода. Однако тут вопрос вообще не в этом.

— А в чём?

— В нужде от таких слуг. Ну появиться у тебя несколько десятков слуг: во-первых, они ещё школьники, а некоторым и вовсе по шестнадцать лет; во-вторых, боевая подготовка у большинства из них отсутствует; в-третьих… это будут одни бабы, ибо мужиков с Даром — особенно с хорошим потенциалом — разбирают ещё в начальной школе, а значит, придётся ещё изрядно так изъебнуться, чтобы достать для них мужиков с Дарами, дабы они плодились и создавали роду новых слуг. Короче говоря, что в краткосрочной перспективе, что в долгосрочной — это жопа. Может, конечно, будет парочка-другая исключений, но в целом всё та же жопа. Так что вопрос не в том, пойдут ли к тебе в слуги; а в том — наберёшь ли ты в слуги достойных? Нам ведь нужны взрослые и с каким-никаким, а боевым опытом, вроде той этой… как уж её?

— Джил.

— Да, нам нужны как минимум «Джил», но только желательно ещё и с членами вместо вагин.

— Замечательно. Жаль, пока что у нас есть только одна «Джил», да и та с вагиной, а не членом.

— Верно. Поэтому для начала в любом случае берём чуть ли не всех, кто пойдёт к нам. Если у них всё будет хорошо — это привлечёт и других. А к тому моменту, как это произойдёт, нужно будет менять стратегию. Как-то так.

— Хорошо, обдумаем тогда это позже. Пока что же перейдём к последней проблеме, которую уже нельзя откладывать, — посмотрел я на Виолетту. — Пора и нам вступить в войну кланов…

Глава 10

В отличие от остальных проблем, обсуждение проблемы Виолетты прилично так затянулось — как оказалось, там куда больше нюансов, которые нам нужно знать, чем мы предполагали изначально.

Конечно, это не означает, что мы собирались подходить к этому делу спустя рукава. И уж тем более это не говорит о нашей излишней самоуверенности, которой на самом деле нет и не было.

Каждый из нас с самого начала подходил к этому вопросу, отлично осознавая его серьёзность. И всё же… такого наплыва количества информации мы не ожидали. Ну, разве что Элизабет является исключением. Мы же вчетвером были буквально обескуражены всеми собранными Виолеттой данными, в число которых входили даже такие, казалось бы, не относящиеся к делу мелочи, как, например, любимые места отдыха доверенных лиц глав кланов.

И всё же, не задавая вопросов и не прерывая, мы продолжали её слушать, ведь кто знает, когда и как может неожиданно пригодиться подобное?

Тем не менее итог подобных длительных посиделок после и без того достаточно загруженного дня закономерен — к концу многие уже были уставшими и сонными. И больше всего это, конечно же, касалось меня. И не знаю, то ли они заметили мою усталость, то ли просто забыли об этом, но когда мы расходились, никто так и не поднял вопрос «выбора красавицы на первую ночь», который я благополучно избежал ещё утром благодаря неожиданному случайному вмешательству Виолетты.

С этими мыслями я поднялся на второй этаж и прошёл по длинному коридору в свою новую, непривычно огромную для меня спальню, что больше моей прошлой раза так в два. А может даже и в два с половиной.

Оказавшись же в ней, ощущая странные смешанные чувства и неторопливо осматриваясь, нерешительно прошёл к кровати. Ощутив, как задумавшись, вновь погружаюсь в ненужные, лишь угнетающие меня мысли, постарался их выкинуть из головы, после чего, выдохнув, расслабился и прямо в одежде плюхнулся на кровать, размеры которой, кстати, мне ещё более непривычны, чем размеры самой спальни.

Поначалу такие изменения мне даже понравились, но прошло всего пару минут, и я кое-что ощутил…

Одиночество.

Ужасное, полностью подавляющее и изматывающее, непреодолимое одиночество, которое только усиливалось огромными размерами спальни и кровати, словно с каждым мгновением понемногу всё больше и больше сводя с ума стоящей гробовой тишиной, что разбавлялась лишь внутренним голосом, без конца напоминающим то, о чём не хочется даже думать.

Всего каких-то несколько минут назад я радовался, предвкушая, как впервые за долгое время смогу отдохнуть, побыв в одиночестве, но вот стоило получить желаемое, как оказалось, что я уже и забыл, какого это — засыпать одному.

Совсем одному…

— Уже спишь? — внезапно разошёлся голосом негромкий вопрос по спальне.

Вернувшись в реальность и перевернувшись, посмотрел на стоящую рядом с кроватью Карэн, одетую в одну лишь оверсайз футболку.

— Извини, задумался и даже не заметил, как ты вошла…

— Ничего страшного, — помотав головой, прошла и залезла на кровать. — Ты сегодня хорошо постарался. Молодец.

— Спасибо.

— Давай помогу? — задала она явно риторический вопрос, начав помогать мне раздеваться.

— Эм… — неуверенно протянул, сняв и скинув на пол толстовку, — ты зачем-то пришла?

— Ну как же? Ты же так и не сделал свой выбор — вот мне и пришлось попросить остальных оставить эту ночь за мной.

— Прости… — снял и скинул футболку.

— Неважно. Подобное даже по-своему мило, ведь это значит, что ты боишься сделать нам больно своим выбором. А раз боишься сделать больно, значит очень сильно любишь. И нам всем этого более чем достаточно, — и, расстегнув ремень, усмехнулась, добавив: — Хотя, с другой стороны, если бы ты всё же сам выбрал бы кого-то, то, несомненно, этим очень сильно бы осчастливил её. Ну или их…

Ответить мне было нечего, поэтому, лишь улыбнувшись, уже молча снял и скинул на пол джинсы. После этого, ни о чём не задумываясь, наконец со спокойной душой улёгся на подушку, ощущая, как скопившаяся за день усталость резко наваливается, и я быстро проваливаюсь в сон.

Вот только уже собирался засыпать, приобняв прилёгшую рядом Карэн, кое-что мне всё-таки так и не дало этого сделать…

— Карэн?.. — растерянно спросил я, открыв глаза и посмотрев на неё.

— Что? — невозмутимо спросила она в ответ, продолжая трогать член.

— Зачем ты… делаешь это?

— А что, мне, твоей любимой, нельзя трогать тебя, где захочу?

— Можно, конечно, но…

— Что «но»?..

— Я же сейчас возбужусь…

— И что в этом плохого? — несильно сжав и без того уже приставший член, начала вводить его вверх-вниз.