Петля, Кадетский корпус. Книга тридцатая первая (СИ). Страница 44

— Ваала рано или поздно убьют байстрюка и это станет началом гражданской войны, он опасен, особенно своими стихами, — привела довод королева и добавила, — Если это сделаешь ты сам, ради всеми любимой Родины, то конфликта не будет.

Незаконнорожденный сын слыл добрым и сильным парнем, не раз был замечен в благотворительности и рыцарских делах. Ко всему популярность в народе приносили простенькие стихи, однако задевающие самые острые проблемы бедности и несправедливости. Лакшмана, как и всякий отец, до поры не видел масштабы угрозы, однако окружающие и особенно клан Варнаси давно били тревогу. Предложение британцев пришлось как нельзя кстати.

— За столь активное содействие в вопросе борьбы с общим врагом Британская Империя готова пересмотреть ряд соглашений в пользу Бангладеш, — коварный дипломат нанес, что называется, удар под дых.

— Хмм… мы изучим ваше предложение, — фактически сдался монарх.

— Хорошо, — ответил дипломат, обдумывая предстоящий визит в Бирму. Король Байинуннаун слыл еще более упрямым и независимым нежели Лакшмана…

Глава 23

Родная кровь

Клан Тукай никогда не был в числе знатнейших родов Бенгалии, однако славился богатством, влиянием и обширными связями. Одни Благородные Дома обрели силу в битвах, другие сделали состояние на торговле, третьи жили интригами, однако Тукаи умели просто дружить. Их любили, с ними почти не конкурировали, девять из десяти аристократов считали представителей семьи приятными в общении людьми. Они издавна устраивали роскошные приемы, занимались посредничеством при конфликтах, поиском партнеров по бизнесу или даже выполняли роль профессиональных свах.

Неудивительно, что одна из дочерей главы клана в свое время смогла очаровать самого Лакшмана Сену. При этом благородный род не претендовал на место фаворитов, просто положение семьи стало выше, а аристократы, прибегавшие к услугам Тукаев, начали платить на порядок больше. Родившийся бастард еще больше упрочил позиции Благородного Дома, ведь они стали чуть ли не родственниками монарху, а парень и вовсе прослыл любимчиком народа. За добрый нрав, простоту и душевные стихи Дхойи-поэта с распростертыми объятиями принимали в модных салонах знати и самых простецких городских тавернах.

— Госпожа, к вам посетители, благородные, инкогнито, — охранник привык к тому, что дворец посещают аристократы, скрывающие лица, посредники должны были мириться с опасностью и быть открытыми для всех.

— Пригласи, — ничуть не удивилась бывшая любовница короля. Вскоре в будуаре появились несколько ноблей, укутанных с головы до пят в темные плащи.

— У нас есть проблема, которую можете решить только вы, — с ходу начал мужчина в маске.

— Внимательно слушаю, род Тукай сохранит ваши секреты и постарается помочь, — отреагировала молодая женщина.

— Тебе и твоему ублюдку придется заплатить за прелюбодеяния, — вдруг прошипела до того ничем не примечательная женщина, срывая маку.

— Ваше величество, — немедленно узнала несчастная.

— Я здесь не как королева, а как мать сыновей Лакшмана из рода Сена, — с ходу ответила Варнаси и зло добавила, — Твой ублюдок Дхойи должен выполнить одно смертельно опасное получение, иначе весь род Тукай будет уничтожен.

— Вух!!! Вух!!! — снаружи послышались звуки короткой схватки, посредники не умели воевать, поэтому быстро покорились боевому клану, долгие годы стоящему подле трона…

— Мой сын сделает все, что нужно, — покорна ответила женщина, она всегда знала, что однажды монарх заберет ее мальчика.

В молодости короля Байиннауна откровенно боялись все соседи. В те временя патриарх был свиреп и горяч, поэтому любой вопрос решал силой. Наверное, правитель пришелся ко времени, на планете разразилась Большая Война, в которой сверхдержавы были заняты друг другом, а самые дерзкие старались под шумок захватить как можно больше земель. Юный воитель воспользовался ситуацией, он сумел покорить западный Лаос, север Сукотая и даже часть китайской провинции Юньнань. Королевство Бирма превратилось в Империю.

Однако вскоре огромные владения рассыпались, как карточный домик. Дом Хуанди в начале подержал Бирму, так как те воевали с мятежниками-южанами, пытавшимися отделиться от Пекина, вспомнили времена Трех Царств. Однако после завершения конфликта, Сын Вечного Неба потребовал провинцию Юньнань обратно. Отказать Поднебесной, находящейся на пике могущества, было невозможно. Следом Британская Империя сказала свое слово за Сукотай, Винчестеры оказались весьма доходчивы, а вежливую просьбу джентльменов поддержала полумиллионная армия Мадраса и боевые эскадры Роял Нави.

Лаос бирманцы покинули сами, стихийные выбросы Ангкор-Вата отравляли жизнь захватчиков. Местные кое-как приспособились к магической аномалии, однако развивать эти территории не представлялось возможным. По итогу великий император Байиннаун из династии Таунгу растерял все свои завоевания и вновь превратился в заштатного короля. Он пытался огрызаться сверхдержавам, упорно воевал, однако к внешним проблемам добавились внутренние. Наиболее воинственными в Бирме всегда считались куки-чинские племена. Гвардия и силы быстрого реагирования почти полностью состояли из горцев.

На особом положении держалась сотня охранниц юного Императора. В когорту отбирались самые сильные и красивые колдуньи, которые доказали свою исключительную преданность в десятках сражений. Куки-чинов считали неподкупными, абсолютно лояльными трону, так что иностранцы долгое время считали горцев родичами правящей династии. Никто и ничто не могло заставить бодигардов изменить клятве верности, девушки без раздумий защищали повелителя собственными телами. Но однажды сам монарх нарушил обычай племени.

Сюзерен выбрал девушку-телохранительницу, воспылал к ней страстью, ведь чертовка и в самом деле была хороша, как на поле боя, так и в любовной схватке. Только монарх забыл, что куки-чины выбирают пару один раз на всю жизнь, измена считалась позором, а многоженство преступлением. Байиннаун полагал, что верная охранница сделала исключение для сюзерена, а старейшины одобрили нарушение традиций, ведь император сам по себе закон. В свою очередь девушка и ее родственники наивно полагала, что неженатый повелитель вскоре попросит у ее отца руку и сердце.

Однако в день, когда глава Дома Таунгу решил заключить династический брак, его гвардия и личная охрана в полном составе покинули столицу. В стране появились мятежники, которые контролировали довольно обширные, но малонаселенные горы. Байиннаун попытался договориться, даже принес извинения, племена были отчаянно нужны ему на войне. Он бы не вернул бунтарям места в личной охране, но с легким сердцем отправил бы в бой. Однако упрямый куки-чины даже не пошли на контакт. Попытки разобраться сепаратистами военным путем, закончились большой кровью.

Гвардейцы и на открытом пространстве на голову превосходили армию Бирмы, а у себя в горах и вовсе играючи перемалывали всех и вся. К тому же на них работала репутация непобедимых воинов, солдаты из других провинций буквально трепетали перед бывшими телохранителями Байиннауна. К тому же другие аристократы, глядя на куки-чинов, тоже попробовали выразить непокорность трону. В итоге пришлось окончательно забыть о завоеваниях, силы ушли на подавление внутренних бунтов. Монарх с трудом смог стабилизировать королевство, однако горцы так и остались непокоренными.

Со временем проблема утратила остроту, куки-чины безвылазно сидели в своих горах и не беспокоили трон. Однако недавно по Бирме пронесся слух о непревзойденной воительнице Мойон-Нага. Девушку прозвали воин-носорог, так она появлялась на поле боя верхом на гигантском броненосце, что было само по себе удивительно, ведь всем известно, что живой танк не поддается дрессировке. Амазонка и ее зверь, защищенные артефактами, спокойно сносили со своего пути тяжелые танки и растаптывали в пыль пехотные батальоны. До того неагрессивные горцы вдруг вынесли все заслоны и совершили ряд дерзких набегов на близлежащие провинции.