Предзимье. Осень+зима (СИ). Страница 97

Тая мягко прервала её:

— Скинь номер счета — в ближайшие дни постараемся решить вашу проблему с Ильей.

— Тая…

— Ничего не говори! — Она услышала слезы в голосе Жени. — Ничего не надо. Просто сейчас успокойся, пойди поцелуй детей в макушки, обними мужа и не волнуйся!

— Тая…

— Все! Пока! Мне звонят по другой линии! — солгала Тая. Чем чаще лжешь, тем легче получается. Пора с этим завязывать. Она нечисть, ей нужно быть осторожнее с ложью.

Тая отключила телефон, но он снова ожил. Она было решила, что это Женя, но номер был незнаком. Тая осторожно приняла звонок:

— Подосинова, слушаю.

Голос на другой стороне телефонного канала был хриплый и какой-то отчаянно горький:

— Скунсик… Коту, значит, позвонила, а я?

— Гордей… — с облегчением выдохнула Тая. — Ты жив.

Тот обиженно прохрипел:

— Угу…

— И хрипишь. Трубкой складки задели? — спросила Тая. Так бывает. Или у него ожог верхних дыхательных путей?

— У-у-у, — пожаловался он. — Врачи хуже террористов, ей Богу. Не добили те, так врачи точно добьют… Я же тебя слышал тогда. Только эти чертовы успокоительные или что там мне кололи… Таюшка, ты там жива?

Она не сдержала улыбки:

— Жива.

Следующий вопрос её озадачил — она ждала, что Гордей спросит: «Ты ела? Ты вообще питаешься?!» — но он сказал иное, чуть понижая голос, отчего его хрип стал совершенно непонятен:

— А змей твой?

— Гордей?

Тот откашлялся и снова спросил:

— Змей жив? Таюшка, я бы попросил тебя кивнуть, но не увижу же.

Тая боялась поверить — Кот-то отказался её даже слушать, а Гордей… Он раньше всегда был на её стороне. Он и остался на её стороне?

— Ты веришь, что он невиновен?

— Я это знаю…

Таю с головы до ног затопило тепло. Гордей ей верил и верил Илье. Ноги чуть не обмякли, Тае пришлось замереть, чтобы не упасть ненароком.

Гордей виновато продолжил:

— Только доказать не могу. А Кота заело. С ним такое бывает, сама знаешь. Дай ему время. Отойдет. Включит мозги. Тогда и поговорим предметно.

— Гордей…

— Навестишь, а? — совершенно нагло и хрипло сказал он. — Я тут больной, хворый, совершенно несчастный. Никто не верит, что я волкодлак и на мне само все заживет, главное — оставить меня в покое… Приходи, а?

— Приду. Скоро приду.

— Буду ждать, Скунсик. И ничего не приноси. Не надо. Просто приходи сама.

Он разорвал звонок. Хотя не он. Над магкластером, над одним из зданий клубами пыли, осколков и дыма разрастался гриб взрыва. Кто в этот раз?! Кот, Гордей или… Илья?!

Главное, чтобы не все втроем сразу…

Глава десятая, последняя

Вслед за гулом взрыва болью понеслись через Таю, через людей, через лес и дома волны магоэнергии. Там, у магкластера, кто-то сцепился в бою не на жизнь, а на смерть. Грохотало так, что уши закладывало.

Тая, игнорируя поднявшуюся панику, бросилась в ближайшую аптеку. Она купила шприц вместо скальпеля — все же боли она боялась, да и не понимала, когда в книгах описывали широкие жесты главных героев, щедрой рукой перерезавших себе ладонь, чтобы пустить кровь. Там же сухожилия, там же мышцы и нервы! Лишить себя подвижности или чувствительности в пальцах — да надо ли оно?! Не говоря уже о том, что такие раны мерзко заживают из-за постоянных движений мелких мышц.

Уже вылетев из аптеки, Тая вспомнила про стерильные салфетки. Чума на них! Пока она тут страдает по всяким микробам, пестуя мизофобию, там Илья погибает! И Гордей, и Кот, и случайные люди. И вообще, вена — помойка, так говорили на сестринском деле. Вот подкожно ставить инъекции их препод откровенно боялся — там плохое кровоснабжение, там получить гнойник раз плюнуть. О чем она вообще думает…

Надо вернуть себе власть над землей. Дед или Белкин, с кем бы не схлестнулся Илья, могут забирать себе жизненные силы земли, когда как Илья так не умеет. Она не позволит им красть не принадлежащее им! Луговушка — она, а никак не дед или Белкин.

Она промчалась через проспект Науки под вой клаксонов и крики прохожих — плевать! До пустыря бежать было далеко, и Тая решилась — тут кругом лес, весь город окружен им. Не полям тягаться с вековой тайгой.

Она стащила с себя куртку, бросая её на землю, закатала рукав свитера и без жгута вколола иглу в вену, благо, что они у нее всегда были хорошие. Другие медсестры в ППП на ней тренировались.

Кровь струйкой полилась на рыжие сосновые иглы, стремительно впитываясь в землю.

— Тебе отдаю. Тебя прошу. Я твоя хозяйка. Не дай никому иному забирать силы земные. Не позволь тянуть из полей жизнь, не дай тут появиться мертвой земле. — немного архаично звучало, но лесу так понятнее. Ну или Тая заблуждается, не в силах придумать что-то более адекватное.

Кровь катилась и катилась из вены, пока не закружилась голова, пока не дрогнули ноги, пока седая тайга вокруг Змеегорска не ответила Тае, мощной волной силы оттекая прочь от холма, где продолжался бой. Теперь Илье будет проще, теперь у него появился шанс. Тая вытащила иглу из вены и, пошатываясь, пошла обратно к дороге. Ей надо в магкластер, только подвезут ли её? Таксисты даже днем туда неохотно ездят, а уж сейчас, когда земля трясется от боя, и ухает в воздухе волна за волной магоэнергия, идиотов ехать туда точно нет. Скорость ударов поражала — совершенно нечеловеческая, а еще говорят, что змеи медленные и неторопливые по осени.

Завывали сирены экстренных служб — мимо по дороге неслись на холм машины жандармерии. Только подвезут ли они Таю? Она нагло вышла на дорогу перед одной. Та затормозила — не стала объезжать по встречке. Выскочивший жандарм почти даже не ругался:

— … да трам же тарарам… Госпожа Подо́синова? Правильно?

Надо же… Илья научил своих жандармов правильно произносить её фамилию. Глупое тепло трепыхнулось в сердце Таи — ему была важна даже такая мелочь, как правильное произношение её фамилии… Педант.

— Да!

Если честно, Тая не помнила этого жандарма и плевать, откуда он её знает.

— Садитесь! — жандарм распахнул для нее заднюю дверцу. — Я вас помню по разбору завалов после взрыва маглева. И впредь воздержитесь от бросаний под машины — в следующий раз может не повезти.

Тая лишь кивнула. Она села в пропахший бензином и куревом салон, только сейчас понимая, что забыла про свою куртку. Та так и осталась лежать в лесу. Плевать. Снегурочки не мерзнут. Сейчас она подумает и решит, как же опознать Илью в двух почти одинаковых змеях. Или даже трех… Если Белкин в деле.

Машина, хорошо экранированная от волн магоэнергии, так что сердце перестало заходиться от боли, резко рванула дальше штурмовать холм. Город вымирал — горожане были хорошо выучены Зимовским: они послушно прятались в многочисленных магобомбоубежищах. Точно, Илья в войну тут не скучал, ему тоже было «весело», как и Тае, Гордею или Коту. Хотя нет, у Кота бывали отпуска в столице, когда никого не надо было вдохновлять… За окном проносились автобусные остановки и цеха промзоны. Не о том Тая думает — ей надо понять, как опознать Илью. Она обязана ему помочь!

Общая нить жизни — она как пуповина связывает её и Илью. Только куда как больше вероятность, что так Тая найдет деда. У него Таина нить куда как длиннее.

Она не поймет, кто из них Илья. Тая еле сдержала рвущиеся из неё ругательства — она поняла свою ошибку с нитями жизни. Её не тянуло домой, её не тянуло к деду… Значит, он её нить использовал совсем недавно, чтобы превратить Глашу и еще какую-то неизвестную девушку в живые бомбы. Тогда, тринадцать лет назад, он как кость собаке бросил Зимовским небольшой кусочек Таиной жизни, а потом годами копил силы на мамином веретене.

Тая не сможет вмешаться на стороне Ильи, пока достоверно не опознает его. Но как его опознать?! А если заморозить обоих, давая шанс гвардейцам вмешаться? Замедлить полозов… Тая принялась снижать температуру воздуха, чтобы маги-гвардейцы могли спеленать полозов. Только бы не убили в порыве энтузиазма… Обоих.