Барбинизатор (СИ). Страница 4

— Главное, чтобы оно не попало в плохие руки, — сказал Боря, — как раньше было!

— Думаю, что с таким руководством этого можно не опасаться, — сказал я, — если уж они Пауку столько времени успешно противостоят, то мало кто им может что-нибудь сделать.

— Может, и так, — согласился Боря, — это всё, или есть ещё причины?

— Есть ещё одна, очень меркантильная… своего рода личная заинтересованность, — сказал я.

— Да? — удивился Боря, — и в чём она заключается?

— Если помочь Барби в трудную минуту, когда им кроме себя, положиться больше не на кого, то что произойдёт впоследствии? — спросил я.

— Не знаю, — пожал плечами Боря.

— Мы станем друзьями, — сказал я, — а мне бы хотелось иметь друзей с таким вот местом, куда можно прийти и забыть обо всём. Посидеть за крепкими крепостными стенами и хотя бы выспаться. В этом рухнувшем мире такое дорогого стоит.

— Да, — согласился Боря, — только вот для этого нужно не умереть в процессе.

— Странно слышать это от тебя! — усмехнулся я, — ты же вроде как неуязвимый?

— Почти, — не очень уверенно сказал Боря, — но я не о себе переживаю. Больше о тебе, да и обо всех этих девчатах. Может быть, не стоит им держаться за это место, а уйти отсюда. А кристалл этот проклятый взорвать к чёртовой матери. И всё, тогда они никому больше не будут нужны, и нападать на них не будут.

— Всё равно будут, — задумчиво сказал я, — женщинам сейчас непросто приходится, если они не состоят в какой-нибудь сильной группе. Но да, такой вариант можно рассмотреть, на случай, если удержать оборону не получится. Как говорится, план «Б».

— И как ты думаешь, это можно сделать? — спросил Боря.

— Самим никак, — ответил я, — но можно предложить этот вариант Магдалине. К тому же они сами об этом думали. Девочки рассказывали. В общем, идея не нова. Но мне будет жаль этот белый замок. Вот прям очень жаль!

— Мне всё-таки кажется, что проблем от этого Барбинизатора больше. И всегда так будет! — сказал Боря.

— Ты рассуждаешь мудро, — кивнул я, — а вот я не могу в себе побороть какой-то внутренний трепет перед этим местом. Оно мне нравится, оно меня завораживает… мне хочется, чтобы оно было, и всё тут. Вопреки всем сложностям!

Мы уничтожили все, что было на столе, до последней крошки и до последней капли.

— Ну что, позавтракали, можно и на боковую… — сказал я, потягиваясь и зевая.

— Боюсь, биоритмы не дадут мне уснуть, — вздохнул Боря.

Я на него удивлённо посмотрел.

— Серьёзно? Биоритмы? А вот у меня, кажется, в организме никаких ритмов не осталось. Ни био, ни каких-либо других. Ем и сплю, когда есть такая возможность, — сказал я.

— Я тоже, — признался Боря, — но вдруг?

Боря зря переживал. Не успели мы разойтись по комнатам, как башню огласил богатырский храп бугая.

А вот у меня, наоборот, уснуть сразу не получилось. Уж не знаю, биоритмы ли заявили о себе, или просто нервное перевозбуждение после всего пережитого ещё не улеглось, но ворочался я долго.

Окон в комнате не было, но под потолком была лампочка! Это тоже было удивительно. Замок растёт из-под земли, с дверями, горячей водой и электричеством! Или я просто чего-то не знаю? Надо будет спросить у Магдалины. Уж не знаю, ответит она на мои вопросы или нет, но задать их определённо стоит. Что это за самоподдерживающийся очаг коммунальных удобств?

Мы были заперты, в башне никого кроме нас не было, стены были толстые, и если снаружи и были какие-то звуки, то сюда они не проникали. Тишина была практически мёртвая, если не учитывать Борин храп, который с лихвой компенсировал все отсутствующие звуки.

Но минут через сорок Боря вдруг затих. Наверное, перевернулся на другой бок и перестал храпеть. Как только это произошло, тишина стала просто звенящей.

А я всё продолжал ворочаться. Было то странное состояние, когда ты смертельно хочешь спасть, но никак не можешь уснуть. В голову лезут разные мысли… а, учитывая тот хаос, который творился у меня в сознании, это всё умножалось ещё в несколько раз.

Поскольку уснуть не получалось, я пытался выстроить какую-нибудь понятную схему из того, что удалось вспомнить. Но были проблемы как с хронологией, так и с сопутствующими деталями. Многие события как будто повисали в воздухе, не имея в воспоминаниях необходимого контекста.

Я был даже готов терпеть боль в затылке, лишь бы воспоминания продолжали возвращаться… но в отсутствие внешних стимулов этого, к сожалению, не происходило. Нужны были какие-то триггеры, чтобы механизм запустился.

Испытать сейчас такой приступ, как раньше, было самое благоприятное время. Нет никакой опасности, никто меня не видит, даже объяснять никому ничего не придётся. Но приступа всё не было.

Я лежал и думал о боли, но та, которую я сейчас ждал, так и не пришла. Зато внезапно появилась другая. Где-то внизу живота, почти в том месте, откуда ноги растут. И вспыхнула она там так неожиданно, что я не удержался и вскрикнул.

В тишине крик мне самому показался оглушительным. Вдалеке Боря отозвался на него громким всхрапыванием, и вновь воцарилась тишина.

Тишина вернулась, а вот боль никуда не ушла! Я стиснул зубы, чтобы не кричать, и скорчился в кровати сотрясаемый судорогами.

— Что! Это! За! Хрень! — сквозь зубы отрывисто процедил я.

Первый приступ немного отступил, и боль из пронзительно острой перешла в ноющую.

Что это? Последствия не давней смерти?

А может быть, нас эти кажущиеся милыми девушки, просто траванули чем-то?

Эту мысль я отмёл. Хотели бы травануть, вряд ли бы я сейчас лежал и корчился от боли. Да и Боря не всхрапывал бы время от времени в своей комнате. Да, попытка отравить может быть и неудачной… типа, хотели, то что-то пошло не так…

Но нет! Мысль про отравление не выдерживала никакой критики. Контекст для этого не подходил. Я же видел девочек, общался с ними. Было просто немыслимо, что у них здесь существуют такие методы расправы. Если мы здесь лишние, можно было для начала просто попросить нас уйти, зачем сразу такие радикальные меры? Да и многие другие нюансы свидетельствовали о том, что дело не в отравлении.

Накатила очередная волна и вместо тупой, ноющей боли вернулась пронзительно острая. Я был готов, получилось не закричать, но из-за судороги резко дёрнулся, запутался в одеяле и свалился с кровати, приложившись головой об пол.

Воспоминаний это не вернуло, но ко всему остальному добавилась ещё и головная боль.

Спазм пронзил всё тело, я выгнулся дугой, опираясь на пол только пятками и затылком, находился в таком положении некоторое время, как парализованный, а потом вдруг тело резко обмякло, и я шлёпнулся на пол, добавив себе ещё ушибов.

Становилось всё хуже и хуже. Сначала я собирался перетерпеть, что бы это такое ни было. Но теперь мне уже становилось просто страшно. Было ощущение, что когда сюда кто-то придёт, то они найдут только мой остывший труп. В Барбинизаторе есть медики, как я понял. Может быть, они смогут мне помочь? Но для этого нужно как-то позвать на помощь…

С трудом проанализировав ситуацию, потому что вспышки боли затмевали сознание, я пополз в сторону Бориной комнаты. Разумнее всего было попросить его позвать кого-нибудь на помощь.

Комната у меня была большая, и я сумел преодолеть только половину пути до выхода, когда меня вдруг снова скрючило. Но в этот раз ощущение было другим. Вообще, с момента, когда боль началась, она всё время изменялась. Теперь я чувствовал внутри жар, как будто во мне горит огонь. И это не образное выражение. Было полное ощущение, что в меня каким-то образом поместили огненный шар.

По-прежнему стараясь не кричать, я часто дышал, с такой силой стискивая зубы, что они, наверное, уже начали крошиться.

Вдруг огонь начал постепенно ослабевать… точнее, он стал трансформироваться во внутренний свет, который начал растекаться по всему моему телу. От низа живота вверх, через грудную клетку в голову, а также в руки и ноги.

Это трудно описать, но я именно чувствовал свет внутри себя, хотя как его можно почувствовать? Да, может, и не свет это был никакой, а просто мой мозг подобрал самую подходящую ассоциацию возникшим ощущениям.