Барбинизатор (СИ). Страница 30

Бывают враги, которые в силу определённых причин оказались на другой стороне. Они против тебя, но ты понимаешь их мотивацию, даже если с ней не согласен. Часто они даже заслуживают уважения! Нет, не пощады и не прощения, но уважения, вполне. Потому что они личности, пусть и со знаком минус.

Этот же ублюдок никакого уважения у меня не вызывал. Только обострённое чувство ненависти. Хотелось его убить, но обязательно небыстро. Я вроде бы к садизму склонности не имею, но эту тварь очень хотелось заставить помучиться.

Когда мы выбрались на открытое пространство, всё лицо у меня было в ссадинах и царапинах. Хорошо ещё, что глаз не выколол, хотя пару раз вполне мог бы — еле-еле удалось увернуться.

Открытым местом была когда-то асфальтированная дорога, но с ней что-то приключилось пару лет назад. Она была вся разворочена и покрыта воронками. Во вздыбленных торосах дорожного полотна начал расти кустарник, так что образовалось нечто вроде лабиринта. Но, там, где асфальт сохранился, идти… а в моём случае лететь, можно было совершенно спокойно, не рискуя получить ветками по лицу.

Да и хиппи уже успокоился и просто доставлял меня к месту назначения.

Вскоре мы вышли на относительно целый кусок дороги, где стояло несколько автомобилей, а поблизости бойцы в срочном темпе возводили несколько армейских палаток.

Меня несли к большому чёрному автобусу. Наверняка раньше он был туристическим, это угадывалось по его большой высоте, из-за расположенного внизу багажного отделения. Но от былого назначения не осталось и следа. Сейчас автобус весь был обварен металлическими листами, так что стеклянных окон у него не осталось ни одного, кроме лобового, за которым сидел водитель. И покрашен этот монстр был, естественно, в чёрный цвет. Эдакий железный гроб на колёсах. Без окон без дверей… хотя нет, двери у него были. Целых две! И вот в одну из них меня и внесли, не преминув приложить пару раз об углы. Хиппи — сука!

Внутри было всё не по автобусному. Там было скорее по тюремному. Сидений не было. В самом начале салона, возле водителя, который находился за глухой металлической перегородкой, стоял железный стол с железным же стулом за ним. Над столом была лампа на гибкой ножке, а напротив, стоял железный табурет, привинченный к полу.

С другой стороны от двери салон был пустой, только в самом конце стояла большая железная клетка, разделённая на две части. Сразу вспомнилось слово «обезьянник». Эта клетка занимала всю торцевую часть салона.

Да, ещё по стенам шли крепления, куда, видимо, подвешивали людей. Похоже, что допрашивали здесь не только устно, но и не стеснялись применять всякие средства, делающие пленников более сговорчивыми.

«Надо же, целый автобус оборудовали под пыточную! — подумал я, — Серьёзный подход! Можно ведь и просто так, возле дерева или стены допросить того, кто попался. А здесь специальный, очень большой автомобиль, который ещё и проедет-то не везде. Больные ублюдки!»

За столом сидел человек в белом халате и очках. Линзы у очков были очень толстые, что делало его глазки маленькими и смешными… хотя мне, конечно, было не до смеха сейчас!

Когда я оказался внутри, хиппи сразу же швырнул меня на пол, без всяких церемоний.

Кроме немолодого очкарика, хиппи и меня сейчас в автобусе никого не было. Видимо, местный «специалист» маялся без работы и очень обрадовался, когда меня увидел.

— Где взяли? — тут же с интересом спросил он.

— Чуть дальше по берегу, там, где пожары и музей, — сказал хиппи, — с музеем, кстати, похоже, тоже всё плохо.

— Потому что это тупость располагаться на берегу, на глазах у противника! — тут же согласился очкарик, — но кто нас будет слушать? Они же всё лучше знают! Что скажешь по пациенту?

— Летел над лесом с ведьмой на метле. Думаю, она везла, сам вряд ли левитировать умеет. Я их сбил, потом нашли его в куче говна, — сказал хиппи.

— Говна? — сморщился очкарик и посмотрел на меня, видимо, восприняв слова буквально.

— Ну, мусора, — раздражённо пояснил хиппи, — не цепляйся!

— Что ещё про него известно? — спросил очкарик.

— Ничего! Тебе оставили возможность с ним побеседовать, ты же у нас специалист! — сказал хиппи, — замешан ли он в том, что творится на берегу, я не знаю, но думаю, что да. Наглый больно. Весь поломанный, а хамит.

— А зачем вы его поломали? — удивился очкарик, — просто так ломать не нужно было. Я бы сам поломал, но точечно, чтобы повысить коммуникабельность.

— Говорю же, они летели, я их сбил. Наверное, пока падал, поломался, — снова начал раздражаться хиппи.

— А ведьма где? — спросил очкарик, — с ведьмой очень интересно было бы пообщаться! Ни разу эти сучки ко мне в руки не попадали!

— Не знаю! — хиппи уже еле сдерживался, чтобы не сорваться, — ищут её пока! Кстати, оборотни твои, плохо слушаются! Проведи воспитательную работу!

— А я говорил, что их ещё рано брать в дело! — возмутился критикой очкарик, — они ещё не готовы. Я их ещё не доломал, взбрыкивают периодически. С ними ещё пару месяцев работать надо, чтобы шёлковыми стали.

— Ты же знаешь, кто это решение принимал, — сказал хиппи, понизив голос, — сюда все силы стянули. Готов, не готов, неважно! Всех в дело пускают. С людьми то же самое. Даже тех, кого вчера завербовали, без всякой подготовки уже везут сюда и по отрядам рассовывают. Видимо, сильно припекает!

— А главное, непонятно зачем! Зачем им эти бабы? Зачем им этот конвой сдался? Копили, копили ресурсы. Людей собирали и учили, и теперь всё это вылетает в трубу! — вздохнул очкарик, — не удивлюсь, если половину бойцов уже угробили.

Они увлеклись разговором и про меня как будто забыли… или не воспринимали за человека, а в их глазах я был расходный материал, который нужно допросить и утилизировать.

Однако, судя по всему, разговоры они вели крамольные, в какой-то момент до обоих это дошло, и они медленно повернулись в мою сторону.

— Не волнуйся, — усмехнулся очкарик, обращаясь к хиппи, — когда я с ним закончу, он если и будет жив, то максимум что сможет делать, так это под себя ходить!

— Ладно! — тут же успокоился хиппи, видимо, методы очкарика знал хорошо и доверял ему, — пойду, посмотрю, что там с поисками ведьмы.

Очкарик встал из-за стола, подошёл ко мне, достал из кармана прибор, который я тут же узнал. Это был манометр! Точно такой же, как дал нам добрый Папа за работу, и который, так и остался у Амины.

Очкарик приложил прибор мне ко лбу, и через некоторое время удивлённо хмыкнул:

— По нулям! Надо же! Давно такого не видел! Он что, вообще магией не владеет? У любого нашего бестолкового наёмника маны больше, а этот вообще пустой!

— Может, маскируется? — пожал плечами хиппи.

— Как? — удивился очкарик, — как можно спрятать ману, если она у тебя есть? Я про такое даже не слышал никогда!

— Ну, мало ли, — махнув рукой, сказал хиппи и направился к выходу.

— Забрось его в клетку, — сказал очкарик, — тебе же проще!

Хиппи не стал возражать, лёгким жестом удалённо распахнул решётку, чуть ли не одним броском швырнул меня туда, и с лязгом захлопнул дверцу.

Это было очень больно, я снова чудом удержался на грани сознания, но умудрился не вскрикнуть, а только тихо застонал.

Да, маны у меня по-прежнему не было. Вся она уходила на лечение. Но, зато чувствовать я себя стал немного лучше. Моё состояние потихоньку стабилизировалось, хотя и медленно. И ускорить я этот процесс никак не мог.

— Ты это, оборотней всё же накажи! А то того и гляди на нас начнут кидаться. Огрызаются постоянно. Особенно девка! — сказал хиппи и ушёл.

Очкарик проводил его задумчивым взглядом и повернулся ко мне.

— Сам будешь говорить, или заставлять придётся? — спросил он.

Я не удостоил его ответом.

— Понятно! — ничего от меня не дождавшись, сказал он, — значит, придётся заставлять!

Он подошёл к клетке, в которой я лежал, и упёрся лбом в решётку, внимательно меня разглядывая. Как будто ему загадали загадку, а он готовился её решить. Но пока что не начал, а только предвкушал процесс и собирался с мыслями.