Древесный маг Орловского княжества 9 (СИ). Страница 32

— Уйди, дурочка! — Кричу на весь лес, пока несусь на него!

И в прыжке прямым ударом ноги в нос сваливаю верзилу на землю. Вместе мы вываливаемся прямо на поле перед рощей, где я спрятал корзину.

Шкаф, размером с гору обрушивается, создавая землетрясение баллов в пять. Приземлившись следом, я спешу добить, пока не очухался. А он уже встаёт, пусть и тяжело. Но это не мешает мне зарядить ещё более опасный удар! Выбросив ногу сбоку, я точным медиум–киком попадаю по шее. Монстр валится на бок, как кукла. Никакой верзила не выдержит такого подлого удара сзади.

Подскочив, рублю мечом по шее. Первые два удара отлетают, как от бетона, но третий проходит! Клинок врубается до хребта, Бейга даже не успевает ничего толком сделать.

Ещё два удара требуется, чтоб отделить его голову, которую я тут же хватаю. Следом подбираю секиру и поднимаюсь на холмик, с которого видно всех догоняющих.

Два пятнадцатиметровых и десять средних волотов уже близко. Вижу у троих средних луки, где взведены стрелы с горящими наконечниками, ещё у двоих — копья в руках с похожей магией. Хорошо же они ко мне подготовились, несмотря на ночную встряску.

Как только они увидели меня, спесь их сошла на нет. Встали, как вкопанные, с раскрытыми ртами. Потому что рассмотрели голову своего поверженного претора.

— Ваш претор сдох! Кто следующий⁉ — Ору я бешено на их языке.

Гориллы переглядываются, а затем разворачиваются и бегут обратно.

Ну вот и отлично. А то сил нихрена не осталось.

Спускаюсь с холма, наблюдая, как возятся у рощи людишки. Василиса бежит обратно, отец бранится на неё. Следом идут оба витязя, видимо, они за ней и погнались, чтоб вернуть.

Возвращаюсь к трупу Бейга, прихрамывая. Похоже, нормально меня потрепало на этот раз. Пока идёт восстановление резерва и физического тела, под наблюдением подопечных собираю трофеи. Снимаю цепь и перевешиваю себе, но не чувствую при этом той же защиты. Тогда ковыряю его доспехи, разобравшись, снимаю их полностью, и только тогда нахожу под его вонючей сорочкой метрового диаметра амулет с впаянным плоским камнем оранжевого цвета. И он не на шее висит, а приделан к коже путём пирсинга в трёх местах.

Срываю, и перекрепляю себе, задрав кольчугу. По мысленной команде Дух впаивает его быстро, полностью поглощая под броню. Вскоре я уже чувствую, как нечто тёплое разливается по древесной коже. Как при этом резервируются магические силы на такое удовольствие.

Доспехи мне велики, их решил не трогать. Жаль, что Бейга не таскал ничего больше из оружия. А ему и не надо, он же командир, скорее всего, у него оруженосцы есть. Впрочем, я и крутой секирой доволен. Прикрепил её за спину, ощущая огромный вес и мощь.

Но самый главный трофей тут другой — это его башка, которую я тоже забираю, сварганив на спине поверх плаща корзину в виде рюкзака.

Когда снова обращаю внимание на подопечных, они уже сидят в корзине и ждут. Вот деловые!

Мысль промелькнула, вернуться на Оку и дать бой, чтобы был шанс у большего количества людей уйти. А с другой стороны, я рискую проиграть, потеряв исполина. Хотя и держу в уме, что у меня есть платочек Мейлин, с которым ещё восемь попыток переиграть любой эпизод.

Однако даже убив их главного, не уверен, что справлюсь ещё хотя бы с двумя пятнадцатиметровыми. После всех ранений, Дух забрал под тысячу резерва на восстановление. До кучи амулет дососал остатки.

А ещё эти в корзине. Смотрят теперь на меня вопросительно. И куда Василису бросить? Одиночные волоты разгуливают по округе. За мужчин даже не переживаю, но ею рисковать не могу.

— В Калугу? — Уточняю, подойдя ближе. Мало ли, планы у них изменились.

— Ты как? — Спрашивает Василиса деловито, проявляя всё больше заботы.

Вопрос явно риторический. Мало того, что не все стрелы с тела убраны, продолжая торчать обрубками, так ещё часть древесины на мне подпалена до чёрного. Её понемногу обновляет Дух, оставив напоследок, как менее приоритетное.

— Бывало и хуже, — отвечаю, вспоминая, как её батька мне в горло клинок вонзил ещё на первой блокаде.

А я тут уже два дня с ними вожусь, никак не спасу.

— Нечего болтать, — ворчит князь. — В Калугу нас тащи, коль добра желаешь!

— И скажи, кто прислал тебя, великан? — Выпалил Зоран. — Как звать самого?

— Да и так понятно, кто послал, — бурчит Ратко. — Вовек теперь не расплатимся.

Ничего не отвечаю, поднимаю корзину с людьми и устремляюсь дальше. Проще было бы идти спокойным шагом, чтоб быстрее восстановиться. Но не нравится мне это затишье. Волоты в спину дышат, как бы не нагрянули с подкреплением.

Поэтому, дав людям попривыкнуть, шагов через сорок устремляюсь бегом. Километрах в семи за Белёвым выхожу к Оке. И дальше продвигаюсь вдоль неё на небольшом удалении, держа ухо востро.

Ведь с такой длинной секирой, значительно возвышающейся над головой, меня должно быть видно за несколько километров. Надо было пятиметровую башку Бейга на неё насадить, чтоб другим неповадно было.

Не думал, что претор так рьяно бросится на меня. Он явно переоценил свои возможности. Видимо, подумал, что я уже серьёзно ранен, и оставалось добить. Но он не учёл того факта, что исполин не живой в том смысле, какой известен этим мирам.

Похоже, нервишки у претора шалили после ночного провала. Даже не знаю, как бы я справился, если бы с ним стояли ещё пятнадцатиметровые.

А вопрос остаётся актуальным. Ибо насколько я понял, есть ещё два претора. Ита, стоящий лагерем под Москвой, и Муга, войска которого пребудут на третьем корабле.

Интересно, каких габаритов другие?

А что об этом мне скажет Могута, точно предсказавший количество легионов?

У меня предчувствие, что он сидит сейчас где–то в Калуге.

Как раз после полудня огромная крепость показалась на горизонте, словно глыба айсберга на водной глади. Никогда бы не подумал, что здесь может быть нечто столь колоссальное и выдающееся.

Когда с бега перехожу на шаг, подопечные спокойно встают к бортикам и разглядывают округу. Видимо, понимают, что мы уже вне опасности. По пути миную уцелевшие деревни и сёла. Судя по всему, волоты сюда ещё не заходили, хотя прослеживается атмосфера отчуждения: большая часть поселений пустует. Или люди слишком хорошо от меня прячутся. Хотя их легко бы выдал домашний скот, а тут ни звука.

— Ты хорошо сражался, — продолжает пытаться завязать со мной разговор Василиса. — Чем мы можем тебя отблагодарить?

— Если он служит этого поганцу, мы уже с ним расплатились с лихвой, — снова заворчал князь. — Эй? Твой владыка Ярослав? Признавайся?

— Полно, князь, успокойся уже, — бурчит на него Зоран.

— Да как тут успокоишься, с этими великанами, — зашипел Славик себе под нос. — У меня ничего не осталось. Теперь вот идём милостыню у калужского князя просить. Какой позор.

— Ничего просить не придётся, папенька. Нас там хорошо примут, — погладила Василиса князя по горе–головушке и мне: — Не хочешь разговаривать? Ну и ладно. Тоже мне важный гусь.

Опускаю голову, смотрю на неё с улыбкой. А она в ответ глядит в изумлении распахнутыми глазищами, от которых даже исполинские зенки слепит. И моё крохотное человеческое сердце греет. Оттого и улыбаюсь.

А она вдруг смотрит с таким подозрением! Неужели узнала?

Молчу, как партизан.

До Калуги добираемся без происшествий.

Глава 13

Калужская крепость

Теперь я понимаю, почему здесь собираются самые хитрые. В этом мире с Калугой произошёл некий серьёзный катаклизм. Может, магическая аномалия случилась, разверзнув землю и образовав такое чудо, выбивающееся из общего пейзажа.

Ока здесь впадает в серо–чёрное озеро с высокими скальными берегами. Водоём величиной примерно два на три километра, если навскидку. Посередине озера стоит мощный вулканический остров, смахивающий на ледяную глыбу, только чёрную, что смола. И эта глыба переходит в огромную крепость, которая возвышается метров на пятьсот чуть ли не к самым облакам.