Страшные истории. Метро после полуночи. Страница 7

Группа двинулась по коридору гуськом. Анна шла второй, сразу за Михаилом Петровичем. Сердце колотилось так громко, что казалось, его слышно на весь подземный комплекс.

Коридор постепенно расширялся, стены становились старше – кирпичная кладка вместо бетона. Они попали в ту часть московского метро, которая строилась в самом начале, еще в 1930-х годах.

– Стоп, – внезапно остановился Михаил Петрович. – Здесь должен быть поворот.

Впереди коридор раздваивался. На стене висела старая табличка: "Служебный ход № 7 – запрещен к эксплуатации с 1985 года".

– Вот он, – облегченно вздохнул старик. – Нам туда.

Они свернули в правый тоннель. Здесь было еще темнее, лампочки не горели. Приходилось идти при свете единственного фонарика. Пол был усыпан мусором, местами текла вода.

Прошли еще метров двести, когда позади раздался звук. Металлический лязг, как будто открылась дверь.

– Они нас обнаружили, – прошептала Наташа.

– Быстрее, – скомандовал Михаил Петрович.

Группа ускорила шаг. Анна слышала, как за спиной нарастают звуки погони – голоса, топот ног, лай собак. У Бори, оказывается, были собаки.

Тоннель начал подниматься вверх. Это был хороший знак – значит, они приближались к поверхности. Но и преследователи были уже близко. Слышались крики:

– Они здесь! В седьмом тоннеле!

– Окружить! Никого не упустить!

Впереди показался просвет – какая-то большая пещера или зал. Михаил Петрович посветил фонариком. Это была старая техническая станция, заброшенная много лет назад. Ржавые трубы, покрытые плесенью стены, несколько металлических лестниц, ведущих наверх.

– Там! – Михаил Петрович показал на одну из лестниц. – Это должен быть выход к "Октябрьской".

Но в этот момент позади засветились фонари. Преследователи настигали их.

– Бежим! – крикнула Анна.

Группа бросилась к лестнице. Первым полез Михаил Петрович, за ним Анна. Она слышала, как внизу раздались выстрелы. Кто-то закричал от боли.

На середине лестницы Анна обернулась. Один из мужчин – Сергей, работавший в цехе по производству наркотиков, – лежал у подножия лестницы в луже крови. Валера и несколько охранников ворвались в зал.

– Живыми! – кричал Валера. – Боря хочет их живыми!

Анна продолжила подъем. Лестница была длинной, почти двадцать метров. Руки скользили по ржавым перилам, ноги дрожали от страха и напряжения.

Наверху их ждал еще один коридор, но уже современный. Пахло машинным маслом и озоном – запахи действующей станции метро.

– Сюда! – Михаил Петрович повел их по коридору. – Здесь должна быть дверь в служебное помещение станции.

Но коридор заканчивался тупиком. Старая металлическая дверь была заварена.

– Черт! – выругался Михаил Петрович. – Заварили проход. Нужно искать другой выход.

Снизу доносились голоса преследователей. Они поднимались по лестнице.

– Там! – Наташа показала на узкий проход в стене. – Вентиляционная шахта.

Проход был очень узким, но другого выхода не было. Михаил Петрович, несмотря на возраст, полез первым. За ним Анна, потом остальные.

Вентиляционная шахта оказалась лабиринтом. Узкие металлические каналы расходились в разные стороны. Приходилось ползти на четвереньках, с трудом протискиваясь в тесных поворотах.

– Куда? – спросила Анна.

– Вверх, все время вверх, – ответил Михаил Петрович. – Рано или поздно выберемся.

За ними слышались звуки погони. Валера и его люди тоже полезли в вентиляцию. Но они были крупнее, двигались медленнее.

Анна почувствовала, что задыхается. В шахте было душно, воздуха не хватало. Одежда промокла от пота, руки и колени саднили от металлических краев воздуховодов.

Впереди Михаил Петрович остановился.

– Тупик, – прохрипел он. – Нужно ползти назад.

– Нет! – Анна посветила фонариком вверх. – Смотрите, решетка!

Над их головами была вентиляционная решетка. Сквозь щели пробивался слабый свет.

Михаил Петрович попробовал сдвинуть решетку. Она поддалась не сразу, но после нескольких попыток открылась.

– Вылезаем! – шепотом крикнул он.

Один за другим беглецы выбирались через решетку. Анна оказалась в небольшом техническом помещении. Пахло знакомыми запахами метро – электричеством, металлом, толпой людей.

Дверь помещения была не заперта. Анна выглянула наружу и увидела знакомый вид – платформу станции "Октябрьская". Было раннее утро, пассажиров почти не было.

– Мы на поверхности! – прошептала она.

Но радость была преждевременной. Из вентиляционной шахты доносились звуки – преследователи приближались.

– Разбегаемся, – скомандовал Михаил Петрович. – Встречаемся у входа в милицию на Большой Якиманке. Анна, ты запомнила адрес майора Соколовой?

Анна кивнула. Наташа дала ей телефон и адрес женщины-полицейского, которая специализировалась на борьбе с торговлей людьми.

Группа выскочила на платформу и разбежалась в разные стороны. Анна бросилась к эскалатору. Сердце колотилось, в висках стучало. Свобода была так близко!

На эскалаторе она обернулась и увидела, как из технического помещения выбегают преследователи. Валера что-то кричал в рацию, размахивал руками.

Анна выбежала на поверхность. Москва встретила ее холодным октябрьским утром, шумом машин и запахом выхлопных газов. Никогда еще эти привычные звуки и запахи не казались такими прекрасными.

Она поймала такси и назвала адрес. Водитель недоуменно посмотрел на ее внешний вид – грязную одежду, исцарапанные руки, но деньги у нее были.

В отделе по борьбе с торговлей людьми майор Соколова выслушала рассказ Анны внимательно и серьезно. Женщина лет сорока с умными глазами и усталым лицом, она сразу поверила в правдивость рассказа.

– Мы давно подозревали, что в заброшенных участках метро что-то происходит, – сказала она. – Но доказательств не было. Слишком хорошо все было организовано.

Соколова немедленно собрала группу захвата. К полудню подразделения ОМОНа и спецназа окружили все известные входы в заброшенную сеть тоннелей.

Операция началась одновременно с нескольких точек. Анна наблюдала за штурмом с командного пункта, установленного в автобусе рядом со станцией "Университет".

– Первая группа на месте, – докладывал в рацию командир. – Вижу входы в подземелье. Сопротивления нет.

– Вторая группа обнаружила лабораторию по производству наркотиков. Задержано пятнадцать человек.

– Третья группа нашла камеры с пленниками. Освобождено тридцать человек, среди них несовершеннолетние.

Операция продолжалась несколько часов. Постепенно выяснялись масштабы преступной сети. В подземных помещениях содержалось более ста пятидесяти человек. Некоторые находились там больше двух лет.

Борис Кротов пытался скрыться через один из запасных выходов, но был задержан. Валера и большинство охранников сдались без сопротивления, поняв, что игра окончена.

– Михаил Петрович? – спросила Анна у Соколовой. – Его нашли?

– Да, он в больнице. Получил ранение в ногу, но жив. Света тоже в безопасности. Из вашей группы погибли двое – Сергей и Вера. Остальные спаслись.

Вечером Анна сидела в кабинете следователя, давая показания. Рассказывала обо всем, что видела в подземной тюрьме. О детях, которых заставляли попрошайничать. О женщинах, принуждаемых к проституции. О мужчинах, которых использовали для воровства и производства наркотиков.

– Вы очень храбрая девушка, – сказал следователь. – Благодаря вам удалось спасти много людей.

Анна покачала головой.

– Я просто хотела выжить. И чтобы эти твари понесли наказание.

Через неделю Анна вернулась к учебе. Однокурсники не знали, что с ней произошло – официально она болела. Но каждый раз, спускаясь в метро, она вспоминала те страшные дни под землей.

Суд над Борисом Кротовым и его сообщниками начался через месяц. Анна была главным свидетелем обвинения. Смотря в глаза главарю преступной группировки, она больше не чувствовала страха. Только отвращение и жалость к жертвам, которых не удалось спасти.