Приключения Таисии Цветковой. Кулинарная книга с рецептом убийства. Страница 6

– Это значит, что у Игоря Валентиновича был запасной ключ от сейфа Нины Петровны! Она сама ему его дала, наверное, на случай своего отсутствия.

Следователь нахмурился:

– Получается, он мог в любой момент попасть в сейф и украсть компрометирующие документы?

– Выходит, что так.

В этот момент в кабинет заглянула Людмила:

– Таисия, а можно вас на минутку? Тут Галина Степановна пришла, хочет забрать свои вещи из подсобки. Говорит, что увольняется.

– Как увольняется? – удивилась я. – А почему?

– Говорит, что не может больше работать в месте, где произошло убийство. Нервы не выдерживают.

Я переглянулась со следователем. Как раз вовремя – нужно было поговорить с уборщицей.

Галина Степановна оказалась женщиной лет пятидесяти с жесткими чертами лица и недобрым взглядом. Увидев нас, она явно напряглась.

– Галина Степановна, – обратился к ней Комаров, – мы хотели бы задать вам несколько вопросов о вчерашнем вечере.

– А что тут спрашивать? – огрызнулась она. – Пришла убираться, как всегда. А утром узнала, что Нина Петровна померла.

– Во сколько вы пришли?

– В семь, как обычно. Сначала убрала кабинеты сотрудников, потом принялась за кабинет главного бухгалтера.

– И что там происходило?

– Она сидела за компьютером, что-то считала. Я спросила, можно ли убирать, она сказала, что можно, только тихо.

– А во сколько вы ушли?

Галина Степановна замялась:

– Ну… поздно. Часов в десять, наверное.

– И Нина Петровна была жива, когда вы уходили?

– Конечно! Я же не убийца какая-нибудь!

Персик в это время обследовал уборочную тележку Галины Степановны. Вдруг он принюхался к ведру для мусора и громко зашипел.

– А что это у вас в ведре? – спросила я, заглянув туда.

На дне лежали какие-то рыбьи кости и упаковка от корма для кошек.

– Это что, корм для Персика? – удивилась я.

– Ну да, – нехотя ответила уборщица. – Нина Петровна попросила его покормить. Говорит, задержится на работе, а кот голодный ходит.

– А откуда у вас корм?

– Она дала. Сказала, что это особый корм, дорогой, с витаминами.

Я взяла упаковку и прочитала этикетку. Обычный корм, ничего особенного. Но Персик продолжал шипеть и пятиться от ведра.

– Галина Степановна, – сказал следователь, – а вы не помните, во сколько именно кормили кота?

– Часов в восемь, наверное. Может, чуть позже.

– И что было дальше?

– Ничего особенного. Кот поел и лег спать. А я продолжила уборку.

– А Нина Петровна что делала?

– Работала. Все время что-то печатала на компьютере, телефонные звонки принимала.

– Кто звонил?

– Откуда мне знать? Я же не подслушиваю!

Но я заметила, что Галина Степановна врет. Глаза бегают, руки трясутся. Персик тоже это чувствовал – он недоверчиво смотрел на уборщицу.

– Галина Степановна, – мягко сказала я, – а вы случайно не знали о проблемах в фирме? О том, что кто-то ворует деньги?

Женщина побледнела:

– Какие еще проблемы? Я уборщица, мне какое дело до ваших денег?

– Но вы же видели, что директор и Нина Петровна ругались?

– Ну, видела. И что? Начальство всегда ругается.

– А о чем они ругались?

– Не знаю! Не слушала я их!

Опять ложь. Персик подошел ко мне и лег на ноги, словно защищая от этой неприятной женщины.

– Хорошо, – сказал Комаров. – А теперь расскажите правду. Что вы слышали вчера вечером?

Галина Степановна вздохнула и села на стул:

– Ладно, слышала я их разговор. Виктор Семенович приходил к Нине Петровне часов в восемь вечера. Кричал, что она всех погубит своим упрямством. А она отвечала, что не позволит воровать государственные деньги.

– И что было дальше?

– Он ушел, хлопнув дверью. А Нина Петровна заплакала. Говорила что-то про то, что жить стало страшно.

– Она боялась?

– Да, очень. Говорила, что если с ней что-то случится, то виноват будет Виктор Семенович.

– И вы ей не помогли?

– А как я могла помочь? Я же простая уборщица. Мне бы свою работу не потерять.

Я вспомнила слова Людмилы о том, что у Галины Степановны были конфликты с Ниной Петровной из-за зарплаты.

– Галина Степановна, – спросила я, – а правда, что вы просили у Нины Петровны прибавку к зарплате?

– Просила. И что тут такого? Работаю честно, должны платить честно.

– А она отказала?

– Сказала, что это не ее решение. Что нужно обращаться к директору.

– И вы обиделись?

– А вам бы понравилось, если бы вам отказали в справедливой просьбе?

Персик вдруг вскочил и побежал к мусорному ведру в кабинете Нины Петровны. Там он принялся что-то вынюхивать.

– Что ты там нашел? – спросила я, подойдя к нему.

Кот вытащил лапой какой-то кусочек фольги. Я подняла его и увидела, что это остаток упаковки от лекарства.

– "Дигоксин", – прочитала я вслух. – Это же сердечное лекарство!

– А у Нины Петровны были проблемы с сердцем? – спросил следователь.

– Не знаю, – ответила Людмила. – Она никогда не жаловалась.

– Галина Степановна, – обратился Комаров к уборщице, – а вы не видели, чтобы Нина Петровна принимала какие-то лекарства?

– Нет, не видела.

Но Персик продолжал обнюхивать мусорное ведро. Потом он подошел к тому месту, где стояла его миска, и жалобно замяукал.

– Что с тобой, малыш? – я погладила его по голове.

Тут мне пришла в голову страшная мысль. А что, если это лекарство попало в еду Персика? Что, если кто-то пытался отравить кота, но Нина Петровна случайно съела отравленную еду?

– Галина Степановна, – сказала я, – а что именно ела Нина Петровна вчера вечером?

– Откуда мне знать? Я же не повар ей.

– Но вы же убираете кабинет. Наверняка видели остатки еды.

– Ну… была у нее какая-то рыба. Консервы, кажется.

Персик при слове "рыба" насторожился.

– Какие консервы?

– Обычные. Для кота покупала, наверное.

– И где эти консервы?

– Выбросила я их. В мусорку.

– В какую мусорку?

– В общую, что во дворе стоит.

Следователь сразу же отправил своих людей проверять мусорные контейнеры. А я тем временем пыталась понять логику происшедшего.

Если кто-то хотел отравить Персика, подмешав яд в его еду, то зачем? Кот никому не мешал. Разве что… Разве что он мог быть свидетелем чего-то важного?

– Людмила, – позвала я секретаршу, – а Персик обычно сидел в кабинете Нины Петровны?

– Да, почти всегда. Только иногда гулял по офису, но не часто.

– Значит, он мог видеть всех, кто приходил к главному бухгалтеру?

– Конечно.

Тогда все становилось понятно. Убийца боялся, что умный кот как-то выдаст его. Поэтому решил избавиться от четвероногого свидетеля. Но Нина Петровна, защищая своего любимца, случайно съела отравленную еду.

– А кто еще, кроме Галины Степановны, мог покормить Персика? – спросила я.

– Ну, любой сотрудник, наверное, – ответила Людмила. – Нина Петровна иногда просила кого-нибудь дать коту еды, если сама была занята.

– Игорь Валентинович тоже мог?

– Конечно. Он часто заходил к Нине Петровне по работе.

– А директор?

– И он тоже.

Получается, что отравить кота мог любой из троих подозреваемых. Но кто именно?

Персик тем временем подошел к сумке Галины Степановны и принялся ее обнюхивать. Потом громко зашипел.

– Что это с котом? – нервно спросила уборщица.

– Он чует что-то подозрительное, – ответила я. – Галина Степановна, можно посмотреть, что у вас в сумке?

– А с какой стати? Это мои личные вещи!

– У нас есть право на обыск, – строго сказал следователь.

В сумке обнаружились обычные женские вещи: кошелек, расческа, платки, конфеты. Но в боковом кармане лежала маленькая баночка.

– "Дигоксин", – прочитала я этикетку. – Галина Степановна, это ваше лекарство?

– Я… у меня сердце болит, – пробормотала она.

– И вы решили подлечить им Персика?