Поцелуй дракона. Книга 2. Чужая жена, или Поцелуй дракона. Страница 2

– Не бойся, все хорошо, где-то здесь моя мама.

– Это невозможно! – заявила малышка. – Вы из другого мира, а тут духи наши.

– Ошибаешься, деточка, – замерцала голубым переливом поверхность столба, к которому я прикасалась. – Загробный мир общий. Но и Вика здесь не чужая.

– Да?

– Да, она своя.

– Мама, – в неверии произнесла, – я очень хотела с тобой поговорить.

– Знаю. Беги, мое сокровище. Не дай им себя поймать, – снова непонятные предостережения.

– От кого? – обратилась в пустоту, подняв голову, и краем зрения заметила прислушивающуюся к разговору прислужницу храма.

Чтобы не вызывать подозрений и не показаться ненормальной – вдруг в этом мире не принято разговаривать с духами? – я присела возле Амалии и начала усердно поправлять ей платье. Прижала палец к губам. Взглядом указала на постороннего человека – благо девочка все быстро поняла и закивала.

– От кого нужно бежать? – повторила я шепотом.

– От фанатиков. Не знаю, как сейчас они себя называют, но в нашей семье их давно так провозгласили. Мы ведь особенные. Проклятые, как величают нас другие. Но мы не прокляты. Мы не зло!

– Кто, мама, кто эти фанатики? Мне нужно знать, кого остерегаться.

– Чистокровные маги, дочка, истинные потомки Первых. Им не требуются стандартные источники, они не зависят от места и могут пользоваться магией везде. Для них нет преград и ограничений. Обычно люди, которых ничего не сдерживает, не чтут никаких ценностей и считают, что вправе вершить судьбы. Они видят в нас угрозу. Мы – единственное препятствие к полной неприкосновенности, потому нас боятся. А могущественным людям не пристало испытывать страх, оттого они и уничтожают его причину. То есть нас!

– Меня… – произнесла, поморщившись.

– Не только. Ты не одна, есть и другие, – все быстрее говорила мама, словно чувствовала, что время на исходе. – Проклятые рождаются сами по себе, потому что против каждой силы должна быть противоположная ей. Однако у тебя есть существенное отличие. Ты чистокровная. Да, как и те маги. Наш дар передавался из поколения в поколение по женской линии.

– Словно мы ведьмы какие-то, – пробурчала я.

– Да, почти. Почти всю нашу семью уничтожили фанатики, моя мать нашла способ, как сбежать в другой мир, но случайно вернулась сюда, где родилась я. И ты тоже родилась здесь, потому что это место притягивает нас, как магнитом. Но все не так плохо. Просто не снимай медальон.

– Для чего он?

– Все… – прозвучало отчаянно. – Время на исходе. Ни в коем случае не снимай медальон и больше не приходи сюда, здесь для тебя очень опасно. Люблю…

Я позвала маму. Произнесла ее имя, подняла голову, провела ладонью по ставшей серой поверхности столба, однако больше ничего не происходило. Она ушла. И, казалось, насовсем.

– Я тоже люблю тебя, – сказала и перевела взгляд на Амалию.

Вот, вроде бы поговорила с мамой, но сейчас на душе стало так тяжело, что лучше бы вообще ни о чем не спрашивала. Почему не завела более спокойную тему? Как она там, хорошо ли ей? Зачем говорить о каких-то фанатиках, которые вряд ли дадут о себе знать? Я ведь никак не выдам себя. Каким образом?! Магии во мне нет, никаких заклинаний творить не умею, да и на людях почти не появляюсь, чтобы обо мне пошла молва. Только если присутствует особый способ поиска, с помощью которого они выйдут на мой след и уничтожат. То, что их цели не очень миролюбивые, было понятно сразу. Об этом свидетельствовал шкаф и страх в маминых глазах перед тем, как она меня там заперла. А ведь добрались до нее, нашли в другом мире.

Горло свело спазмом. Плохо! Очень и очень плохо!

– А мы сможем поговорить с дедушкой?

– Не знаю, – честно ответила я, решив пока не задумываться об услышанном. Нужно будет заняться этой проблемой в ближайшее время. Но не сейчас… – Если хочешь, мы будем иногда приезжать сюда и звать его.

– Вам мама сказала, что здесь опасно.

– Опасно, – закивала. – Мы что-нибудь придумаем. К примеру, найдем источник опасности и устраним его.

– Вы такая смелая.

– Что ты, малышка, – щелкнула я девочку по носу, – я такая же трусишка, как многие, просто стараюсь не поддаваться страху. Можно вечно сидеть в шкафу, а можно открыть дверцу и выйти. Страшно, да, но не всегда появится тот, кто откроет ее с другой стороны, чтобы спасти тебя. Мне в свое время повезло.

Я помассировала переносицу, поняв, что слишком часто вспоминаю прошлое. Его не изменить. Оно осталось позади. Так зачем ворошить то, что причиняет душевную боль, когда нужно сосредоточиться на текущих проблемах и как минимум проводить Вемунда со всеми почестями?

Я подтолкнула Амалию к обрыву, помогла откупорить кувшин. Позволила ей произнести прощальные слова, добавила от себя благодарность за все, что старый лорд для меня сделал.

– Прощайте, – прошептала, глядя на кружащиеся под беззвучную мелодию пылинки, которые подхватил ветер. – Мы вас не забудем.

Амалия всхлипнула. Я подняла ее на руки и прижала к себе. Позволила девочке выплакаться, не торопила, никуда не уходила, хотя весила внучка Вемунда прилично.

– Так нечестно, – чуть-чуть успокоившись, протянула она.

– Да, малышка, иной раз кажется, что жизнь несправедлива, но…

– Он бросил меня! – зло закричала Амалия. – Он мог еще долго прожить, должен был. Обещал постараться! Но бросил!

– В том нет его вины.

– Есть! – была неумолима девочка, сжимая мои волосы, со злостью глядя мне в глаза и… надеясь, что поддержу, помогу, смогу утешить и уменьшить боль.

Как это сделать? Как?!

В уголках глаз защипало. Я сегодня не плакала, но сейчас едва сдержалась.

– Он не виноват, – произнесла весомо и быстро добавила: – Ты же знаешь, что твой дедушка очень любил тебя. Уверена, будь способ, он воспользовался бы им и не оставил бы тебя никогда. Но люди уходят. И мы не в силах изменить судьбу, однако можем сделать все возможное, чтобы сотворить свое будущее. Давай здесь и сейчас пообещаем твоему дедушке, что будем счастливы. Во что бы то ни стало! Поплачем немного, совсем чуть-чуть, чтобы утихла боль вот тут, – положила я руку ей на грудь, – а потом вцепимся в жизнь клешнями и не отпустим.

Амалия шмыгнула носом, кулачками вытерла глаза.

– А если не справимся?

– Тогда будем отвратительными лжецами. Но мы не такие, верно?

– Нет.

– Видишь, значит, можно не бояться и смело обещать. Мы справимся!

Девочка всхлипнула, посмотрела вдаль, куда ветер унес прах Вемунда Горлэя, старого лорда, вызывавшего у большинства людей оскомину, однако невероятно проницательного и умного человека.

– Дедушка, я буду очень счастливой! – закричала Амалия.

– И я! – невольно улыбнувшись, вторила ей.

– Мы обещаем!

Громко сглотнув, малышка повернулась ко мне и снова заплакала. Я обняла ее, примостила голову на свое плечо и повернулась к служительнице храма Пророка. Ей предстояло благословить умершего на легкий путь. Поговаривали, что из нашего мира в загробный шла длинная дорога. Души могли заплутать и навечно остаться здесь в виде лишенных тел духов. Но если провести ритуал Прощания, то все должно пройти гладко.

Листва шелестела. Ветер трепал волосы и подол черного платья. Я еще некоторое время смотрела вдаль, пока не поняла, что Амалия уснула прямо на моих руках.

Бедная. Сколько потрясений в жизни. Сперва ушла мама, потом отец нагло пользовался ее даром, затем смертельно заболел дедушка, но умер от яда. Не каждому взрослому просто справиться с подобными потрясениями, а здесь девятилетний ребенок, который не успел вдоволь почувствовать на себе родительского тепла.

– Я позабочусь о ней, Вемунд, – пообещала от чистого сердца. – Можешь не волноваться за нее. Я позабочусь, – последнее повторила, уже целуя макушку Амалии и чувствуя если не материнскую любовь, то крепкую, чистую и уже прочную привязанность к ребенку.

Никто не говорил, что это будет просто, ведь передо мной мир, которым правили мужчины. Однако и я не так проста.