Одержимость Грейва (ЛП). Страница 9

Кейси требуется минута, чтобы осознать мое признание. На ее лице появляется замешательство, и она слегка хмурит брови, глядя на меня снизу вверх, но оно исчезает так же быстро, как и появилось. Карамельные омуты ее глаз сверкают в лунном свете, когда мы смотрим друг другу в глаза, и я наблюдаю, как с каждой секундой ее веки становятся все более тяжелыми. Ее губы приоткрываются, и я почти ожидаю, что она поймет, насколько безумен этот момент. В ответ на понимание она издаст вопль. Но она этого не делает.

— Ты слишком идеален, чтобы быть настоящим, - тихо вздыхает она, борясь с усталостью, пытаясь еще немного не заснуть. Ее борьба тщетна. — Не будь сном, - говорит она, прежде чем поддаться усталости.

Ее теплое, как перышко, дыхание овевает мою грудь, когда она отдыхает. Она выглядит такой умиротворенной и небесной, когда спит, прижавшись ко мне.

То, о чем я мечтал чуть ли не больше, чем о том, каково было бы прикоснуться к ней в реальности.

В этот момент она больше похожа на мою, чем когда я ее трахал.

Наклонив голову, я прижимаюсь губами к ее лбу и тихо шепчу:

— Это определенно не сон, корица.

Если кто-то и видит сон, так это я.

Меньше всего мне хочется выпускать ее из своих объятий, но мы не можем оставаться здесь вдвоем. Температура будет только падать в течение вечера. Стараясь не разбудить ее, я перекладываю ее со своей груди на свою толстовку, расстеленную на прохладной земле под нами. Я поспешно засовываю свой опустошенный член обратно в штаны и быстро застегиваю их. Собрав нашу разбросанную одежду, я засовываю ее трусики к себе в карман и натягиваю футболку. Кейси слегка шевелится, когда я сажаю ее и помогаю надеть мою толстовку. В ней будет теплее — и ее будет легче надеть на нее, — чем в том крошечном платьице, которое было на ней сегодня вечером.

Просунув руки ей под колени и обхватив за спину, я поднимаю ее с земли. Она прижимается ко мне лицом, когда я крепко прижимаю ее к груди и несу к своей машине. Добравшись до нее, я осторожно сажаю ее на переднее сиденье. Ее веки трепещут, когда я пристегиваю ее ремень безопасности, и она сонно бормочет:

— Грейв? Куда мы едем?

— Все в порядке, корица, - я провожу пальцами по ее спутанным прядям и заправляю их за ухо. Вытаскивая остатки листьев из ее волос, я отвечаю на ее вопрос: — Я собираюсь отвезти тебя домой.

В мой дом.

Я нежно целую ее в висок. Еще один поцелуй – в скулу. И последний – в уголок ее припухших губ, прежде чем закрыть дверь.

Окриджское кладбище находится почти в нескольких минутах ходьбы от кампуса. Так поздно ночью на улицах почти нет машин, и всего за несколько минут можно добраться до гаража, который примыкает к моему многоквартирному дому. Вместо того чтобы направиться к своему обычному пути, я остановлюсь в подсобном помещении на главном этаже. Это самое близкое место, где я могу добраться до служебного лифта, на котором мы сможем подняться на этаж, где находится моя квартира. Я не могу протащить спящую Кейси через вестибюль. Даже если есть большая вероятность, что в этот час там никого нет, на ней сейчас нет трусиков, и моя толстовка с капюшоном едва прикрывает ее.

Теперь она моя.

Никто больше не увидит ее такой.

Она ворчит, когда я вытаскиваю ее из машины, но не просыпается. Я несу ее к лифту и продолжаю держать на руках, пока лифт поднимается ко мне на этаж. Зайдя и отведя ее прямо в спальню, я кладу ее на свою кровать и укрываю темно-серым одеялом, прежде чем воспользоваться моментом, чтобы раздеться. Я обхожу кровать, одетый только в боксеры, и откидываю одеяло, чтобы присоединиться к ней. Скользя по прохладным мягким простыням, я ощущаю тепло ее нежного тела. Я обнимаю ее и крепко прижимаюсь к ней носом.

Лежа в темноте, я прислушиваюсь к тихим звукам ее сладкого сна. Я утыкаюсь лицом в изгиб ее шеи и прижимаюсь губами к мягкому, ритмичному биению ее пульса.

— Ты моя.

С этими словами, я касаюсь губами ее кожи.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

КЕЙСИ

Яркие солнечные блики, падающие на мое лицо, будят меня. Я со стоном потягиваюсь, быстро осознавая, как болит каждая мышца моего тела. Каждая мышца. Я прижимаю руку между бедер к своей обнаженной, ноющей киске.

Обнаженной?

Я была в трусиках…

Это был не сон.

Протирая заспанные глаза, я быстро осознаю, что нахожусь не в своей комнате в общежитии. Я откидываю одеяло, и прохладный ветерок обдувает мои голые ноги. Спустив ноги с кровати, я сажусь и сонным взглядом осматриваю огромную спальню. Мебель и декор чистые, минималистичные и мужественные. Я собираюсь встать с кровати, когда матрас позади меня сдвигается, и я вздрагиваю.

Как же я раньше не поняла, что я не одна?

— Возвращайся в постель, корица, - глубокий голос Грейва звучит сонно, но требовательно. Размышляя о ситуации, в которую я попала, я колеблюсь, возвращаться ли к нему в постель. Я упираюсь пальцами ног в прохладный деревянный пол и сижу неподвижно, пытаясь решить, остаться мне или уйти. Все, что произошло прошлой ночью — и месяцы, предшествовавшие ей, — ненормально. Мужчины из Интернета, связывающие вас на кладбище, - это эпизод из «Dateline»; это не должно восприниматься как грандиозный романтический жест.

Но это так.

Грейв не просто слушал, когда я рассказывала ему о своих фантазиях. Он был внимателен. Заполнил каждую деталь моей фантазии. От того, чтобы застать меня врасплох, до того, чтобы овладеть мной, и всего, что было между ними. Матрас снова покачивается, и его мускулистая, покрытая татуировками рука обхватывает меня за талию. Без предупреждения он затаскивает меня обратно в постель и, игриво рыча, прижимает меня спиной к своему твердому, как камень, телу.

— Я сказал, возвращайся в постель.

Я извиваюсь рядом с ним, и моя задница невольно трется о его твердую утреннюю длину, заставляя его стонать от удовольствия. Он запускает руку под ткань толстовки, которая на мне надета, и на мгновение проводит ею по моему полному животу, прежде чем нежно сжать мою левую грудь. Даже когда логика кричит на меня, я не могу сдержать стонов, наслаждаясь ощущением его прикосновения к моей коже.

— Это безумие, Грейв. Грейв? Блять! Я даже не знаю твоего настоящего имени.

— Грейв, - он слегка смеется, уткнувшись в мое плечо, когда я пытаюсь высвободиться из его хватки. Покрывая поцелуями мою шею, он хрипло шепчет:

— Грейв Хендерсон. Тебе нужно, чтобы я снова провел языком по твоему клитору, чтобы ты запомнила?

Воспоминания о его лице у меня между ног мгновенно превращают мой мозг в кашу, и все, о чем я могу думать, - это о том, чтобы позволить ему снова поступить со мной по-своему.

— Это… это не… - заикаюсь я.

Грейв прерывает меня.

— Нормально?

— Да! - восклицаю я. — Это. Мы. Это ненормально.

— Нет, это не так, - подтверждает он правильность моих мыслей. — Но в тебе нет ничего нормального. Ты чертовски изысканна и всепоглощающая. С той ночи, когда мы впервые встретились, я чертовски влюбился в тебя.

— Ты даже не знаешь меня по-настоящему, - я качаю головой, пытаясь разобраться.

Резко перевернув меня на спину и прижав к матрасу, он пристально смотрит на меня сверху вниз.

— Я знаю тебя, Кейси Джеймс. Твое имя. Твой день рождения. Откуда ты родом. Что крошечная пчелка, вытатуированная на твоей руке, напоминает тебе о том, что если ты будешь усердно работать, то сможешь добиться всего. Даже того, чего ты на самом деле не хочешь. В следующем году ты собираешься в Дартмут изучать медицину, чтобы успокоить свою семью, но ты бы предпочла принять стипендию, которую получил для изучения массового искусства. У тебя карие глаза великолепного карамельного оттенка, но в левом глазу есть несколько крошечных зеленых крапинок вокруг радужки.

Моя грудь вздымается, а сердце бешено колотится, когда я слушаю его. Мое лицо заливает краска, и он, ухмыляясь, продолжает: