"Фантастика 2025-171". Компиляция. Книги 1-18 (СИ). Страница 27

Лицо Кати, искаженное страданием и ненавистью, черно-бурая гадость, льющаяся из ее рта. Говорят, врачи до сих пор не выяснили причину того приступа…

Не верю. Эрик не мог так поступить.

– Принцесса, ты покушала? Я принес вкусняшек, – показывает парень внушительный мешок со сладостями. Сейчас он похож на милого ребенка, готового поделиться конфеткой.

– С-спасибо, – выдавливаю из себя улыбку, но она выходит натянутой.

Эрик тем временем проходит в квартиру, гладит Рыжика. Кот подставляет спинку и оглушительно урчит. Кажется, рыжий проказник признает в нем хозяина.

– Поцелуй меня, моя девочка! Я так по тебе скучал!

Но я не могу сдвинуться с места. Эрик наконец-то замечает, что с его девушкой что-то не так.

Лицо парня темнеет, но дело здесь вовсе не в темном цвете, просто родные черты искажаются. Сбывается мой главный кошмар. Мне кажется, будто со мной говорит кто-то, очень похожий на Эрика, но не Эрик.

– Принцесса, что с тобой? Тебя кто-то расстроил? Обидел? Только скажи, я с ним сотворю такое… – Его голос слащаво сюсюкает и в то же время отдает зимней стужей.

И внезапно я верю. Да, он мог сделать все, о чем рассказывал Никита. Причем Эрик действовал совсем не так, как злодей в диснеевском мультсериале.

Мой парень не сомневается в том, что он сам – положительный персонаж, который борется за правое дело – наказывает плохих парней.

«Бес станет медленно искажать его восприятие. Вскоре Эрику покажется вполне нормальным сделать то, от чего раньше волосы бы на голове зашевелились. В каждом из нас есть темная сторона. Представь, что рядом с тобой будет тот, кто станет постоянно будить ее», – вспоминаются слова Лизы.

Он тянет руки ко мне, хочет обнять. Но я отшатываюсь – передергивает от одной мысли о его прикосновении.

– Ты наводил негатив на людей. Чуть не убил несколько человек, ты…

– Как ты узнала? – В первую секунду Эрик напоминает растерянного ребенка, которого мать застукала с сигаретой, но скоро его голос становится пугающе ласковым. – Впрочем, моя девочка все равно бы рано или поздно все поняла. Я пытался уберечь тебя от правды, думал, еще не доросла до момента, когда прозреешь. Что я ни делал, во благо! Они заслужили! Кто-то издевался над слабым, кто-то предал того, кто его любил, ну а кто-то, – на этих словах глаза парня хищно сверкнули, – обидел дорогого мне человека.

Взгляд Эрика останавливается на рюкзаке с черепом и значком в виде пентаграммы.

Никита забыл его, когда заскакивал в гости.

– Никита приходил без моего ведома? Что он тебе про меня говорил? Пытался подкатить? – Глаза парня подозрительно сужаются.

Ощущение, будто мы из реальной жизни перенеслись в сцену из второсортного сериала с напыщенными речами, ревностью и бредовыми подозрениями.

В голове скандируют два голоса: один хочет, чтобы я начала оправдываться, лишь бы сохранить отношения.

Другой настаивает: не унижайся. Ты ни в чем и ни перед кем не виновата.

– Можешь не отвечать, я знаю, что он пытался. Ты ему понравилась с момента, как я привел тебя на собрание ковена. А еще этот твой дружок-пирожок! Одноклассничек! – Эрик морщится, как от зубной боли. – Думала, я не знаю, что он провожает тебя до дома? Зачем ты с ним общаешься? Когда от тебя отвернулся целый мир, кто поддержал тебя – я или он? Почему ты врешь мне, принцесса?

Его слова, словно ледяной дротик, попадают в цель. Я стою виноватая, растерянная и не знаю, что сказать.

Не то чтобы я планировала скрывать дружбу с Андреем. Но каждый раз, когда собиралась признаться, что снова дружу с Дрюней, не могла найти подходящие слова, мямлила, ходила вокруг да около и в конце концов меняла тему.

– Я знаю, что ты скажешь. – Голос любимого сочится горечью. – Вы просто друзья. Но он с тобой не дружит. Знала бы ты, какие мысли посещают этого лицемерного маменькиного сынка, когда он на тебя смотрит! Он, они все тебя хотят!

Если бы Эрик не обладал экстрасенсорными способностями, я бы решила, что парень сошел с ума.

Усилием воли сдерживаю слезы. Беру на руки Рыжика, зарываюсь носом в шерсть, словно ищу в маленьком котике защиту.

Эрик опускается на стул и заслоняет руками лицо. В комнате так тихо, что, кажется, я слышу тиканье часов и стук собственного сердца, которое пытается вырваться из грудной клетки.

– Тебе со мной плохо, принцесса? Я тебя не держу. Помнишь, я обещал уйти сразу, как только причиню тебе боль? Кажется, этот момент настал.

Дальше все происходит как в замедленной съемке или во сне. Преодолев гордость, я умоляю парня остаться. Начинаю целовать его в холодные с мороза губы.

От этого незнакомца пахнет моим мальчиком, у него глаза моего мальчика. И кажется, что, если целовать его долго и сильно, Эрик расколдуется, как Кай из «Снежной королевы».

Станет таким же, каким был в нашу первую встречу.

Как начинающая ведьма, я презираю старые детские сказки про поцелуй любви. Как шестнадцатилетняя влюбленная девушка – не могу в них не верить. И вот происходит маленькое чудо: глаза любимого теплеют, Эрик гладит меня по волосам, целует, сначала нехотя, будто с ленцой, затем жадно впивается в мои губы.

Примирение заканчивается как обычно – в спальне (хорошо, что мама уехала на весь день); кажется, здесь растворяются печали, слетает все наносное и остаются лишь две обнаженные души. Я боюсь отвести взгляд от его светящихся глаз.

Кажется, можно забыть все что угодно: наши ссоры, обиды, обещания и даже слова любви – но этих глаз я не забуду. Никогда.

После примирения я цепляюсь за хрупкое ощущение умиротворения и тепла, а Эрик начинает говорить.

– Мы, маги, должны построить новый, лучший мир, потому что у нас есть на это право. Мы избраны Силами. Разве тебе не хочется, чтобы каждый подонок, который поднимает руку на ребенка, был наказан? – Голос любимого доносится словно из другой реальности, разрушая созданную с таким трудом негу. – Чтобы все преступления были отомщены, а люди научились отвечать за слова! Разве это не справедливо – наказать того, кто заслуживает праведной кары?

Эрик слегка наклоняет голову и заглядывает в мои глаза. Вопрос не риторический, он действительно ждет ответа.

Сложно поспорить. В этом есть и логика, и своя правда. В то же время все внутри меня протестует.

Мы маги, но не боги. Не нам решать, кому жить, а кому умереть. Вспоминается все, чему меня успела научить баба Марья.

То, что кажется чудовищной жестокостью, может оказаться уроком, который поможет человеку стать сильнее и лучше!

– Ты смотришь на все только с одного угла. Жизнь многогранна. Попробуй взглянуть на нее с иного ракурса, встань на место другого. Очень мало тех, кто творит зло ради зла, обычно люди ошибаются, трусят, не справляются с обстоятельствами.

Эрик удивленно приподнимает бровь:

– Зачем мне смотреть на жизнь чужими глазами? Мне, в отличие от тебя, хватило смелости выбрать правильный ракурс.

«А с чего ты решил, что твой угол правильный? Твой бес так сказал?!»

Но парень уже зарывается носом в мои волосы, обнимает так, будто хочет, чтобы мы растаяли и слились, как две восковые свечи.

– Даже если не разделяешь мои взгляды, хочу, чтобы ты была рядом всегда. Поклянись, – шепчет Эрик, – что никогда не уйдешь!

Я люблю Эрика и больше всего на свете хочу, чтобы у нас все получилось. Но, положа руку на сердце, не могу дать таких обещаний. Как ни пытаюсь, по-прежнему не могу представить совместное будущее.

Может быть, так страшно заглядывать вперед, потому что он слишком дорог?

– Поклянись, что мы будем вместе навсегда, – не отстает парень, не сводя с меня влюбленных глаз.

Эта клятва кажется совсем ребячеством. В конце концов, парни и девушки часто дают друг другу такие обещания.

– Поклясться, что мы будем жить долго и счастливо и, как в старых сказках, умрем в один день? – пытаюсь отшутиться.

– Да.

– Клянусь.

– Теперь я тебя никогда не отпущу, слышишь? А если ты посмеешь меня предать… – шепчет Эрик, заглядывая в глаза.