"Фантастика 2025-171". Компиляция. Книги 1-18 (СИ). Страница 112

Стыдно признаться, я даже облегчение испытывала, когда свадьбы срывались. Будто втайне ждала провала!

Я же знала, что Пашка меня по-настоящему не любил. Что Данилка вспыльчив, он и до помолвки мог разбить стакан или тарелку, но убежала я только перед свадьбой. Будто искала повод! Подсознательно, – добавила она, явно гордясь новыми знаниями. – Из-за родственников, навязавших токсичный сценарий!

– Сначала были виноваты котики из снов, – проворчала Алика, – теперь мама с бабушкой. Света, вам тридцать. Вы в состоянии сами за себя отвечать?

Клиентка вмиг сдулась.

– Так что же мне делать? Как жить?

– Мне-то откуда знать? – притворно возмутилась ведьма. – Снова хотите, чтобы за вас решили?!

Та консультация давно бы забылась, растворившись в десятках других, если бы через некоторое время колдунья не столкнулась со Светиной мамой в магазине.

– Что вы наделали?! Вы сломали моей девочке жизнь! – заламывая руки, как актриса плохого театра, набросилась она на ворожею вместо «здравствуйте».

Несколько минут ведьма старалась вспомнить, кто перед ней. Потом уточнила, как именно жизнь девочки поломалась. Как оказалось, Света бросила работу, на которой ей было скучно, перестала ходить на свидания и, к ужасу родни, устроилась в приют для животных.

Некоторые коты даже остаются у нее на передержку. Теперь в Светиной квартире живет четыре-пять кошек, но по взгляду мамы можно подумать, что все пятьдесят. Вот и исполнилось родительское предзнаменование!

– Кстати, как там с замужеством? – ненароком спросила Алика.

Выяснилось, что Света вышла замуж за волонтера из своего приюта. Мама клиентки недовольно показала фотографию смешного рыжего парня в конопушках и похудевшей Светы с сияющими глазами.

Ведьма же увидела две схожие ауры, которые красиво мерцали, соприкасаясь между собой. А кругом коты – здоровенный рыжий кот расположился на ее плечах как воротник, серый устроился на коленях, а трехцветная кошечка уселась в ногах.

Мама категорически не одобряет – ни зятя, ни котиков. Но свадьба не сорвалась. Может быть, потому что впервые за все время Светлана отважилась сломать привычный сценарий и по-настоящему полюбить?

После того как вернулась домой, колдунья сделала себе глинтвейна, откинулась в кресле и погрузилась в воспоминания, о которых, будь ее воля, предпочла бы давно забыть. Но Алика не знала бы так много о повторяющихся сценариях, если бы не она. Женщина, что долго жила в дурной бесконечности.

Наставница Марья.

История бабы Марьи

Современные психологи и эзотерики в один голос твердят: нельзя всюду подстелить соломку. Родителю постоянно мерещится опасность? Тревожный симптом. То, что выглядит как забота о любимом чаде, на самом деле – гиперопека и попытка контроля, а страхи матери лишь притягивают нежелательные для детей вероятности событий.

Подобные размышления звучат красиво и складно. Может быть, в какой-то степени они даже правдивы. Есть одно «но»: говорить так может лишь «гуру», который не терял собственное дитя. И уж тем более не терял его бесконечное количество раз – так, как я.

Каждый раз, когда кто-то из моих учеников или клиентов заявляет о желании вспомнить предыдущие жизни, становится одновременно смешно и грустно. Знание о предыдущих инкарнациях – моя главная сила, боль и проклятие одновременно.

Только на первый взгляд кажется, будто эти сведения дают преимущество – человек уже имеет представление, где совершил ошибку, и в новой жизни поступит иначе. Но что делать, если старый кошмар повторяется снова и снова и нет ни единой возможности сойти с чертовой карусели?

Звучит неправдоподобно? Конечно, лучше объяснять на наглядном примере, тем более за ним не придется ходить далеко: каждый раз моя дочь умирает совсем молодой. Если быть совсем точной – ее убивают.

В первой жизни, которую я смогла вспомнить, дочь очень интересовалась медициной. Конечно, ни о какой карьере врача речи быть не могло!

Женщин не брали в профессию. Но когда в нашей стране стали открываться курсы сестер милосердия, я не возражала, чтобы моя девочка пошла учиться.

И она поступила!

Как я гордилась!

Как радовалась, когда дочка постигала премудрости медицины вместе со знатными барышнями – мы-то богаты никогда не были, но дочка читать-писать умела, из гимназии приносила одни пятерки, уж я об этом позаботилась.

На курсах она проявила себя с лучшей стороны и получила желанную награду – платье медсестры с белоснежным фартучком.

Единственное огорчение: нам пришлось ненадолго расстаться. Дочку по распределению отправили в госпиталь в другой город, но соскучиться не успели: моя голубка каждую неделю отправляла трогательные послания – сколько же в них было света и радости!

Раздуваясь от гордости, как маленькая важная птичка, девочка щебетала, что старается изо всех сил и хочет стать как можно полезнее.

Я проживала вместе с моей крошкой ее достижения: первое самостоятельно приготовленное лекарство; просьбы больных делать перевязки именно у дочки – говорили, у других получается больнее; мимолетная похвала опытного хирурга.

Но постепенно радость, что распирала малышку сначала, стала угасать, а послания становились все тревожнее. Моей девочке пришлось столкнуться с изнанкой своего дела и повзрослеть.

Я бы предпочла, чтобы у нее никогда не было тех горьких открытий, которые мучили мою ягодку сейчас: не всех пациентов удается спасти. Не всегда хватает лекарств, а те, что выдают больным, зачастую работают непростительно слабо или не работают вовсе.

Порой к ним только доставляли совсем молоденького паренька, а врачи и медсестры уже шептались: он не переживет и одной ночи.

Конечно, такое не могло пройти бесследно для юной девочки: она начала задаваться вечными вопросами, вместо того чтобы просто признать, что на свете есть одна непобедимая сила и имя ей – смерть. Дочка со всем юношеским упрямством не желала с этим смириться.

Я уже начала жалеть, что позволила ей уехать, как вдруг письма снова повеселели. Девочка по секрету призналась, что тайком испытывает методы, о которых им не рассказывали на курсах. Например, зелья, а еще заговоры и заклинания – ее понемногу учит травница, которая живет в соседней деревне.

«Это же против Бога!» – ахнула я и умоляла дочку остановиться. Как чувствовала – увлечение мистицизмом не доведет до добра! Но девочка со смехом отмахивалась от любых предостережений.

Ее способы, как ни странно, работали. Когда в госпиталь попал офицер с невероятно красивыми черными глазами и – к сожалению – смертельным ранением, девочка из жалости призналась, что занимается ворожбой. Она может попробовать спасти его жизнь, но не с помощью лекарств. Иначе…

Молодой человек обреченно взглянул на мою девочку и из последних сил прохрипел, что готов на что угодно, если дочка исцелит его.

Может быть, она хочет денег? Украшений? Его семья богата, они могут побаловать ее любой роскошью. Наконец, офицер поймал взгляд девушки и угадал, что за чувство сокрыто в глубине ее глаз.

– А хотите, как выздоровею – я на вас женюсь?

Конечно, моя девочка ликовала. Ее тайное влечение оказалось взаимным! И о чем еще малышка могла мечтать? В то лето она совершила чудо, на которое оказался неспособен ни один врач.

Любовь придавала силу простеньким деревенским ритуалам, наполняла энергией слова заговоров, превращала лекарственные отвары в волшебные зелья.

В последнем письме девочка захлебывалась от счастья. После выздоровления возлюбленный, вопреки моим опасениям, собирался сдержать слово и взять ее в жены.

Скоро они уедут в родное поместье будущего мужа, и он представит невесту родным. После этого писем не было – ни одного.

Когда я написала в госпиталь, меня сухо известили, что девушка сбежала вместе с женихом. Казалось бы, все сходится. Но что-то мешало порадоваться за дочь – возможно, недоверие, застрявшее в груди острой занозой. Почему она не писала? У нас никогда не было тайн друг от друга!