Я – король Баварии – 2. ((Не самый бедный Людвиг)) (СИ). Страница 15

Плохо спал эту ночь и кронпринц Альберт. Этот глубоко несчастный в личной жизни человек был фанатиком военного дела. То, что саксонская армия представляла собой хоть сколь-нибудь значимую военную силу, оказалось целиком его заслугой. Почему несчастный? Ну, все, конечно же, относительно. Альберт был женат на шведской принцессе Кароле Ваза, внучке свергнутого шведского короля Густава IV. Карола Фредерика Франциска Стефания Амалия Сессилия Шведская перенесла десять выкидышей, но так и не подарила Альберту наследника. Страдал ли от этого наследный принц? Несомненно! Но при этом никак не показывал на публику своей боли. Он искренне любил свою супругу, мыслей о разводе никогда не возникало. Тем более, что Карола оказалась весьма достойной женой и активно занималась государственными делами, в первую очередь, благотворительностью. И главной отдушиной принца, который терпеть не мог политики, хотя и приходилось в нее постоянно вникать оставалось военное дело.

Только что палатку короля (конечно, назвать этот шатер палаткой — такое дело, но королю положено, сами понимаете) покинули военачальники, получившие приказы. Для саксонского кронпринца туман войны понемногу рассеивался. К нему на помощь спешил австрийский корпус под началом одного из лучших военачальников империи Людвига Карла Вильгельма фон Габленца. До его позиций австрийцам оставался всего один дневной переход. С назначением командующим в Богемии эрцгерцога Альбрехта австрийские войска получили такого хорошего пинка под зад и начали шевелиться, тем более что самые нерешительные военачальники быстренько перебрались на южный фронт — бить итальяшек. Кроме того, неожиданной помощью оказалось прибытие в Богемию подкреплений из Баварии, точнее, Западно-Германской империи. Только что командир бригады горных егерей покинул палатку кронпринца. Все дело в том, что горно-егерская рота кронпринца Людвига, весьма быстро показавшая свою эффективность в том же Итальянском походе, сначала была расширена до батальона, потом появилась отдельная горно-егерская бригада, в которую вступило более тысячи добровольцев из Италии. Всё-таки там имя Людвига «черного принца Баварии» хорошо так прогремело. Не наравне с Гарибальди, но где-то рядом с ним. В бригаде насчитывалось шесть батальонов по пятьсот человек. Сначала было решено расширить ее до дивизии из двух бригад, но удалось создать на ее базе целый корпус из трех бригад и штаба корпуса — всего почти десять тысяч строевых и четыре — тыловиков и обслуги. При этом каждый шестой батальон в бригаде считался резервным и на фронт не посылался — на его базе готовили маршевое пополнение. Благодаря усилиям кронпринца Людвига Баварского санитарные потери в ротах были минимальными, поэтому сейчас Альберт рассчитывал на две с половиной тысячи бойцов, вооруженных скорострелками Шаппсо. Баварцы в качестве ленд-лиза предоставили полгода назад саксонской армии четыре тысячи таких винтовок. Это позволило вооружить и обучить пользоваться этими винтовками гвардию королевства. Тем более, что сейчас именно гвардейцы занимали центральный холм, готовясь защищать батарею тяжелых орудий, которые должны были доминировать на поле боя хотя бы из-за своего расположения. А еще именно баварцы (приданные горным стрелкам саперы) начали строить укрепления задолго до того, как к Шлюкенау отошли саксонские части. Постепенно в строительные работы, распланированные баварскими инженерами, вовлекли и саксонцев. Вырытые глубокие окопы, соединенные в единую систему плюс блиндажи, на перекрытие которых использовали окрестный лес, все это было хорошо известно и ранее, но только сейчас стало чем-то похожим на единую систему обороны нового типа.

Утром двадцать девятого проход Шлюкенау скрылся в густом тумане. Из-за этого начало боя было отложено до десяти часов утра, когда туман стал клубиться, подниматься и уходить на вершины холмов, которых в этой местности хватало с избытком. Но артиллерия смогла начать действовать с полной отдачей только ближе к полудню. И тут выяснилось, что артиллерия саксонцев мало уступает прусским оппонентам. Король Вилли скрипел зубами. Новые нарезные орудия Круппа должны были прийти вместе с гвардией. Перевооружиться полностью на них не получалось[4], а тут еще в Рейнской провинции застряла крупная партия пушек, которые никак не могли вывести — ни через враждебную Западно-Германскую империю, ни через Францию, которая тоже не хотела усиления Пруссии.

В час пополудни в атаку на порядком поврежденные артиллерийским огнем позиции пошла бригада Шёллера. И тут выяснилось, что не всё так плохо для саксонцев. Хотя солдаты кронпринца Альбрехта и жаловались, что баварцы сделали из них кротов, заставляя зарыться в землю, но практика показала, что основная масса войск пережила обстрел без каких-либо потерь, встретив приближающиеся колонны противника дружным огнем. Ожила и артиллерия обороняющегося корпуса, заставившего прусского генерала играть ретираду. В узком проходе развернуть крупные силы пехоты и кавалерии было невозможно. Полковник фон Горн получил приказание с пятью эскадронами произвести обходной маневр и ударить по саксонцам с тыла. Надо сказать, что этот маневр не получился — на обходных тропах стояли достаточно крепкие заслоны, которые кавалерийским наскоком сбить не удалось. Вторая и третья атаки на позиции саксонцев были более подготовленными, но отбиты с еще большими потерями для прусской армии. Последняя, самая мощная атака произошла под вечер, тут вступили в бой баварские стрелки, которые действовали из-за засек у холмов на флангах. Неприятным оказалось использование ими многочисленных легких горных пушек, бивших во фланг пруссаков картечью и шрапнелью. Причем шрапнель была усовершенствованная — в виде цилиндрических снарядов, которые позволяли точнее направлять поражающее действие шариков боеприпаса. Пруссаки несли тяжелые потери, но упорно шли вперед. И только донесение о том. что в Шлюкенау появились знамена австрийских полков заставили Вильгельма прекратить эту бойню. Прусская армия потеряла в этот «чёрные вечер под Шлюкенау» свыше шести тысяч убитыми и двенадцати — ранеными, из строя вышло сорок два орудия.

Но на этом неприятности для Вильгельма не закончились. Поздно вечером в палатку короля вошел Бисмарк, лицо которого было почти что серым.

— Ваше Величество! Западно-Германская империя, королевство Ганновер и королевство Дания объявили нам войну, исполняя, как сказано, союзнический долг в отношении Австрийской империи. Но это не все проблемы, Ваше Величество. Неожиданно резкую ноту протеста заявил русский посланник при дворе Вашего Величества. Александр требует немедленно прекратить так называемую «братоубийственную войну», обвиняя нас в немотивированной агрессии.

— Скажите, Отто, русские могут ввязаться в эту войну?

— Сейчас — вряд ли, Ваше Величество. В герцогстве Варшавском неспокойно, их дополнительные силы привлечены к действиям против польских повстанцев. Но если им удастся быстро усмирить пшеков, то тогда всё возможно.

— Я тебя понял…

Король ненадолго задумался, а потом приказал адъютанту срочно пригласить Мольтке. Ночь под Шлюкенау обещала быть длинной.

[1] Эта война была «пробой пера» разведывательных возможностей прусской армии. В РИ во время франко-прусской войны немцы точно знали, что и сколько можно изъять у обалдевших от такой точной информации у противника французов.

[2] Сейчас это город Шлукнов в Чехии.

[3] Закон Мерфи гласит: «Если что-то может пойти не так, оно пойдет не так».

[4] Надо сказать, что если на игольчатые ружья в РИ была перевооружена вся прусская армия, то на новые нарезные пушки Круппа — чуть более половины артиллерийского парка. В 1866 году РИ значительная часть артиллерийского парка была представлена устаревшими гладкоствольными системами.

Глава сорок девятая

Тяжкие раздумья под пролетающими пулями

Глава сорок девятая

Тяжкие раздумья под пролетающими пулями