Узнавать Отражение (СИ). Страница 4

Теперь я решил, что попрощаться не помешает. Он хороший парень. А я всю жизнь жалел, что напоследок даже не поговорили…

Глава 3

Нас, молодых бойцов из учебки, было всего трое в роте. Маловато, на пятьдесят человек личного состава, желающего отыграться на салабонах за былые унижения.

Под конец службы это, кстати, сыграло с нами дурную шутку. Всего три деда на подразделение - тож маловато. Уже салабоны, пытались качать права.

В общем, все два года мы держались вместе, и крепко подружились. Я, дитя среднерусской возвышенности, москвич Фаис Дашкин, и вологжанин Костя Ивлиев.

Наша дивизия была как то связана с питерским институтом. Кто-то над кем-то шефствовал. Но, суть в том, что по направлению из нашей части, уволенные поступали в институт на льготных условиях.

Так мы, все трое, оказались в Питере.

Со мной и Костей все ясно: провинциалы рвались из жопы мира в цивилизацию. А вот москвич Фаиска был не прост. Еще в начале службы, мы с изумлением узнали, что он чисто советское дитя: татарин по отцу, паспорту, имени-фамилии, но еврей по матери. Представить парня с мусульманскими корнями, женатого на еврейке, где-то кроме СССР... В общем, бойцы тут же окрестили его Изей.

Его появление в армии, да еще и не в конно-спортивном полку, быстро прояснилось. Конфликт с родителями. Но и тут, попозже, вылезли занятные подробности.

От него залетела высокопоставленная московская школьница. Спасая свое чадо от разгневанного отца - небожителя, родители по быстрому затолкали детинушку в армию.

Причем, как он неохотно пояснил позже, история к окончанию службы не утихла. Потому что Фаис, вернувшись домой из армии, уже через неделю объявился в Питере, в одной с нами группе абитуры.

Учится с ним оказалось славно.

Начиная с того, что он пользовался бешеным успехом у студенток. Да и то, высокий, кудрявый, с огнем в очах, ну - чистый донской казак…С учетом того, что на легкий перепихон студентки поодиночке не ходили, а подруги Изиных симпатий были к нам весьма благосклонны... Заканчивая тем, что он терпеливо вдалбливал мне основы интегрирования и начерталки.

В начале четвертого курса у Фаиса умер отец. Сердце. И он перебрался обратно в Москву, не желая оставлять мать одну. Перевелся в Институт Управления.

Но мама Фаиса, пережила мужа всего на пару лет. Сильно тосковала, и быстро угасла.

Ну и, стоит добавить, что родители нашего Изи, тоже не абы кто. Отец был крупным конструктором в «Алмазе». А мать была лауреатом госпремии по фармацевтике. И в довершении всего, жили они в высотке на Котельнической Набережной. В большой трехкомнатной квартире...

В метро меня попытались обокрасть. Какой то крендель непринужденно засунул мне руку во внутренний(!) карман куртки. Он был близок к успеху, но вагон качнуло, и я осознал что уже почти без бумажника. Перехватил его руку, и, глядя в глаза, дождался «Осторожно, двери закрываются». Да и вытолкнул резко из вагона. А потом наблюдал, как он хмуро сплюнул на платформу, глядя вслед уходящему метропоезду. Никто ничего не понял, но вокруг стало свободнее.

На улице подморозило с ветерком. Мое желание неспешной прогулки оказалось ошибкой. Поэтому я подхватился и побежал, проклиная свою непредусмотрительность. В моей сумке лежат теплые вещи, что я поленился надевать.

Вход в главный корпус –не только с набережной, но и со двора тоже. В помпезном вестибюле –мрамор, сияние , потолки метров десять, и ощущение что ты снова в метро. Чуть дальше и направо- вход в кинотеатр. Напротив – главный вход с набережной. Справа стол с вахтершей. Ей я солидно сообщил:

- К Дашкиным. Мне назначено.

В холле четыре лифта. И меня уже не удивляет, что по прибытии лифт уведомляет женским голосом- «Одинадцатый этаж».

-Ну и видок у тебя!

Изя открыл мне дверь во всем великолепии, то есть в одних трусах.

- Ты еще кого-то ждешь? – я отодвинул его с дороги, и прошел в прихожую – Или все еще надеешься, что я тобой грубо овладею? Пойми, Фаис, нам лучше остаться друзьями.

- Давно бухаешь? - он закрыл дверь на замок, и критически меня оглядел.

- Какое сегодня число?

-Ого! Ты всегда все делал основательно, Пол –ухмыльнулся мой друг, и сменил тему – стол накрыт, бутылки открыты. Прошу на кухню! Вчерашний харчо, рубленый бифштекс, из нашей кулинарии.

Именно попав впервые в эту квартиру, я понял, что означает термин «прихожая». До этого я думал, что тесный коридорчик, который ведет в гостиную от входных дверей – она и есть. Но лишь у Фаиски дома понял, что прихожая меньше пятнадцати квадратов – щель для перемещений.

Тем временем я, повесив куртку на вешалку, скинул ботинки, и не стал останавливаться. Снял носки. Стянул через голову кофту. А потом стащил с себя джинсы. Бросил все на пол. Полез в свою сумку, достал чистое белье, и повернулся к Изе:

- Я в душ. Суп должен быть горячий в меру. А вот к бифштексу организуй глазунью, об одно яйцо. И хорошенько подумай, какое же сегодня число. Я хочу, что бы твой ответ мне понравился.

За стол я уселся свежий, румяный, в спортивных штанах и босой, как и хозяин. И в армейской исподней рубахе. Рижские портовые грузчики, ломанув мой контейнер, разочаровано поделились со мной добычей, и я не отказался.

- Ну? Отпустило, болезный? - Фаис уже сидел на кухне. Он тоже надел спортивные штаны, не утруждаясь, впрочем, футболкой - или сразу выпьешь?

Кухня, в отличие от квартиры -маленькая, метров десять. Отделана белым кафелем. Да еще и в форме трапеции. И в углу - намертво заваренный от тараканов мусоропровод. Зато вид из окна -Замоскворечье, излучина Москва-реки, Кремль…

- Значит, Кот тебя с бабками кинул, Паша?

После его отъезда в Москву, мы часто виделись и созванивались. Он вкурсе наших с Котом бизнес-потуг. И смотрел на них, с теперь понятным скепсисом.

- Да ты прямо Кашпировский! И как только догадался! Ты поэтому на водку перешел?- я кивнул на рюмку, что он себе налил. Он, как и я, вообще -то, по коньяку.

- Я вчера с американцами в ЦДЛ выпивал. А они же…Водка, матрешка, балалайка… Вот и я с ними, заодно. Тем же и лечусь Ты не ответил на вопрос, Павел.

- Да, Изя. Костя Ивлиев оказался мудаком.

- Поменьше трагизма, Пол! – засмеялся Фаис – ты еще начни причитать про я ему все сделал, а он?! Как он мог?!

- Тем не менее, выполнять указания оборотистого тестя – не самая тяжелая работа в этом проекте.

- И какие планы? Почистишь перышки, и станешь искать справедливость?

- Пфффф…Слово справедливость, в толковом словаре, между сифилисом и сукой. Чего там искать?.

- Я звонил ему, позавчера.

- А я то… думал, ты силой мысли постигаешь события.

- Он просил передать тебе, что бы ты завязывал херней маяться, и приезжал.

- Все, что он может мне передать через кого-то - что мои деньги у меня на счету. Остальное - дурная суета.

- Вот и я его не стал слушать. Он там начал, что ты все не так понял, и что нужно обсудить. Твое здоровье, короче.

Опустошив тарелки, мы убрали их в мойку и хозяин снова налил:

- Ты сильно удивишься, Паша, узнав, что я чего-то подобного и ожидал от вашего бизнеса?

-Задним числом – все мудрецы – пожал я плечами, и закурил – опять же – женитьба. Она и не таких людей перемалывала.

-Нет. От Кота всегда слабиной тянуло, Пол. Я - не удивился. Помнишь, как меня деды урыть хотели?

Я поморщился. Первые две недели на новом месте службы, мы ходили в наряд по роте - через день. Дневальный спит четыре часа. Остальное время драит все до блеска. Сдав наряд, мы занимались тем же, без остановки, до следующего наряда. Параллельно, получая тычки и зуботычины по любому поводу, и приходя в сумеречное состояние. Так что, когда три деда, по хамски, приказали Изе что то, он их послал.

- Ты, Пол, вошел в казарму, увидел замес, и схватил табурет.

Ну да. Войдя, я увидел, что Изе прилетело сапогом в бок. Понял, что его сейчас повалят, и ногами пересчитают ребра. Ну и херакнул сержанта Чужмарова табуретом по спине. Чем гордился до конца жизни. Если б я его по башке отоварил, то сели бы мы все. Черепно-мозговое бы точно случилось. Но я - сообразил. Фаис, получив подмогу, встретил Сему Зимового прямым в челюсть, на чем конфликт на время и затих. Разве что, в наряды мы стали ходить реже и на общих основаниях.