Когда поют цикады. Страница 10

Однако Селия после этого как воды в рот набрала. Элис жаждала подробностей, но понимала, что давить на новую подругу в самом начале отношений не стоит. Вместо этого она тем же вечером напоила Ханну пино гриджио и принялась выпытывать у нее тайну. Та быстро сдалась, хотя и заставила мачеху поклясться страшной клятвой не рассказывать ни единой живой душе. Как оказалось, прошлой весной у Джека случилась крайне неприятная история с его тогдашней подругой, двенадцатиклассницей по имени Алекса Лириано.

– Лекси? О, эта-то раскрасавица.

– Ну не такая уж и красавица, – пробурчала Ханна.

– А, ну нет так нет.

Они встречались несколько недель, и роман их завершился прескверно. Они крупно поссорились, после чего Лекси обвинила Джека в неподобающем поведении.

– Неподобающее в смысле…

– Ничего не было. Лекси все выдумала. Просто почувствовала себя оскорбленной, что он отшил ее. Типичная женская брехня.

«Типичная женская брехня?» – поразилась про себя Элис.

– Так что, по словам Лекси, произошло? – поинтересовалась она вслух.

– По ее словам, он дал волю рукам. Если б ты знала Джека, то поняла бы, что это полнейшая нелепица. Его родители заплатили только потому, что есть люди, которые завидуют Пэрришам.

– Что-что? Его родители заплатили? – уточнила Элис, потянувшись за штопором.

– Ну да. И до фига.

Понадобилось еще несколько бокалов, но в конце концов она выудила из падчерицы историю полностью. Несмотря на то что Джек категорически настаивал на своей невиновности, Пэрриши действительно тайно заплатили семье Лириано. Было подписано соглашение о неразглашении информации. Потому претензия так и не стала достоянием общественности, даже на уровне слухов. И хотя Ханна безгранично верила, что Джека оговорили, Элис с тех пор приглядывалась к нему. Просто потому, что ей так и виделось, как парень применяет силу против какого-нибудь юного создания. От него буквально веяло тиранством. Эти крупные руки и резкий смех, вырывающийся в самые неподходящие моменты. А раз-другой он намекал на взгляды, выглядевшие малость палеолитически применительно к делам любовным.

Тем не менее с падчерицей Джек всегда вел себя как истинный джентльмен, даже если порой Элис и подозревала, что это лишь игра. К тому же приходилось учитывать то обстоятельство, что представления Ханны об оскорбительном поведении, с учетом ее самовредительства в прошлом, вполне могли характеризоваться большей растяжимостью, нежели общепринятые. Как бы то ни было, видимая Элис картина отношений юной пары реальных оснований для недовольства не давала. Так что она и не вмешивалась. Да ни в жизнь она не поставит под угрозу счастье девочки, руководствуясь лишь чутьем.

Тем временем ее дружба с Селией расцветала пышным цветом. Женщины обменивались сообщениями и всякими полезными ссылками в интернете. Единственной тучкой, пробежавшей по голубому небосводу их отношений, явился несколько неловкий званый ужин с мужьями. Элис ожидала увидеть в Оливере стереотипного варвара, пробившегося в высшую сферу, однако он оказался остроумным, любезным и донельзя обаятельным красавцем с выдержанным в дубовой бочке голосом и вытесанным из гранита лицом. Даже шрам от глаза до виска выглядел у него шикарно – воображение так и рисовало, будто он получил его на дуэли с каким-нибудь щеголеватым эрцгерцогом. Джефф, явственно напуганный обстановкой, принялся строить из себя бунтаря, третируя собравшихся гостей высказыванием взглядов, которых, как прекрасно знала Элис, в действительности он не придерживался. Однако Селия угомонила его с исключительным изяществом. Ею можно было только восхищаться. Элис даже не знала, как бы она выжила в Эмерсоне без нее.

Но вот и она, точно в срок, собранная и безупречная, как и всегда.

– Ты в порядке? – осведомилась подруга после приветственных объятий. – Вид у тебя несколько задерганный.

– Да обычные заморочки дома.

– Чуткости, значит, у Джеффа не прибавилось?

– Да конечно! – фыркнула Элис.

Селия сочувственно нахмурилась. Она была в курсе ее разлада с мужем. Попив воды, они по обыкновению заказали салат дня и принялись наверстывать упущенное. Обсуждали коллег и планы на лето. Затеянную Селией реконструкцию заднего патио. Геркулесовы труды Оливера на работе, из-за которых ей пришлось провести еще одну ночь в одиночестве.

– И надолго он уехал?

– Да к вечеру уже вернется, – ответила Селия. – Вообще-то, я отчасти даже рада, что его не было дома прошлой ночью.

– Это почему же?

– Не знаю, как он отнесся бы к тому, что Джек провел ночь с Ханной.

– Ах, ну да.

– Мы же сами не возражаем, верно?

– Я-то не возражаю, но что-то мне подсказывает, что ты не в восторге.

– Просто мне кажется, что они еще не готовы к этому.

При обычных обстоятельствах Элис отмахнулась бы от опасений подруги, списав таковые на некоторую ее старомодность, однако ей вдруг вспомнилось измученное выражение лица Ханны в том жутковатом свете из холодильника.

– Возможно, ты и права. Ночью на кухне я натолкнулась на Ханну, всю в слезах.

– О боже! Она сказала, в чем дело?

– Толком ничего.

– Дело в том, что Джека тоже что-то терзало, когда он приплелся сегодня утром.

Элис молчала, ожидая продолжения.

– Просто создается впечатление, что нам не следовало им разрешать, – вздохнула Селия. – Ясное дело, они все равно будут заниматься, чем им вздумается, но позволять им проводить ночь вместе представляется несколько чересчур для старшеклассников.

Здесь Элис могла бы поспорить, однако она вполне отдавала себе отчет, что ее взгляды могут расходиться с общепринятыми. Сама она впервые ночевала с парнем, когда ей было пятнадцать. Осложняло дело то обстоятельство, что он являлся помощником пастора в церкви ее отца. Как и то, что он был женат.

– Я переговорю с Ханной, – пообещала она.

– И мне все-таки хотелось бы знать, в чем заключалась драма.

– Накачаю ее вином и вытяну все подробности.

Селия улыбнулась. Решила, что подруга просто шутит.

– Стало быть, все было в шоколаде, пока они находились у вас дома, – предположила Элис.

– Ты о чем? – удивилась Селия.

– Об их времяпрепровождении до того, как они пришли к нам. Они же были у тебя, верно?

– Нет. Джек ушел сразу после ужина. Сказал, идет к вам.

– Ты уверена?

– Уверена. Он даже повторил это утром.

– Не-не, они точно объявились только после полуночи.

Пару секунд женщины лишь молча смотрели друг на друга.

– Может, заходили к Кристоферу, – предположила наконец Элис.

– Почему же так и не сказали?

– Да бог с ним, – махнула рукой Элис. – Главное, что они были вместе.

Однако Селию это отнюдь не успокоило.

– Все-таки странно, что им понадобилось нам врать.

– Ничего странного. Единственный раз, когда я сказала родителям правду, было, когда я заявила им, что ненавижу их.

Попытка Элис разрядить обстановку явственно оказалась неудачной.

– Значит, тебя это не беспокоит? – спросила Селия.

– Не так чтобы очень.

– Что ж, полагаю, тебе-то ситуация видится по-другому.

– Ах, «по-другому»? Потому что я не прихожусь ей матерью? – возмутилась Элис.

– Прости. Я не так выразилась.

– Знаешь ли, я все-таки стараюсь!

– Знаю. И у тебя прекрасно получается. Вычеркни эту фразу из протокола. Я глупость сказала.

Элис решила не развивать тему, хотя ей и не верилось, что это была простая оговорка. Селия явно не единожды предавалась размышлениям на предмет различий между матерью и мачехой. Подали салат. Нанизывая на вилки латук, женщины продолжили болтовню, хотя теперь между ними и ощущалась некоторая натянутость. Элис гадала, что еще Селия думает о ней в глубине души, где определенно витали разные мысли. Вот только Элис сомневалась, что желает исследовать эти глубины.

А потом в дверях кухни возник Мишель, отправляющийся на традиционный осмотр своих владений, и душевные глубины подруги разом вылетели у нее из головы. Мужчина заметил ее, однако после секундной заминки направился к другому столику, затеяв с сидевшими за ним разговор в присущей ему серьезной, но дружеской манере. Вызывающей ощущение, будто ты единственный посетитель ресторана. Селия меж тем пустилась в повествование о какой-то женщине, которая чем-то там занималась. Элис рассеянно ковырялась в тарелке. Мишель остановился у другого столика, затем у следующего. Неспешно развлекался. Наконец, подошел к ним.