Гимн шута 15 (СИ). Страница 2

— Вероятность более девяноста процентов, — развела руками Света и отхлебнула еще чаю.

Щелк!

Сработал автоматический выключатель чайника. Мышь тут же потянулась «обновить» уже опустевший «заварочник».

— Думаешь? — усомнилась Юсупова.

Такой «близости» от Глав она не ожидала.

— Сейчас взаимоотношения между кланами помимо общеимперских регулируют пакт о предотвращении военных инцидентов и двадцатипятилетний односторонний договор о ненападении. Ряд последних событий дает возможность предположить, что «регуляторы» работают плохо.

— Но… — негромко выдохнула «уралочка», но замолкла, осмысливая услышанное.

Договор о ненападении и военном сотрудничестве на дипломатическом языке — вещь очень серьезная. Фактически речь о высшей форме доверия между кланами.

— Если я права, — чуть иронично начала Светлана, имея в виду, что очень вряд ли ошибается. — То со стороны Волконских «залогом» выступает как раз аннулирование обязательств Юсуповых по тому самому договору о ненападении, а «уральцы» кладут на алтарь будущего мира…

Виктория подняла взгляд на Светлану.

— Да-да, именно тебя.

Павел негромко выругался. Одно дело, когда речь шла о его личной жизни… Родичи же поставили на кон мир между кланами. А воспитанное с детства чувство долга…

С другой стороны, он понимал значение этого брака. Такой договор действительно решит множество вопросов. Хотя бы потому, что главными санкциями будут вовсе не прописанные в соглашении, а реакции Общества. Клановцы испокон веков резали друг своих и чужих во имя власти. Вот только эта игра всегда оставалась «под ковром». Сейчас же Главы собрались «публично» объявить о будущем сотрудничестве. Любая попытка отступить от договора будет воспринята очень резко.

— И что ты будешь делать, братец? — без всякой смешинки в голосе спросила Светлана, прекрасно поняв суть внутренних метаний брата.

Волконский прикрыл глаза и глубоко вздохнул, задержав дыхание. Кулак его крепко сжался. Воздух клановец «держал» до тех пор, пока сердце не стало тяжело бухать в ушах. Лишь затем он плавно и протяжно выдохнул.

— Пока не знаю, — негромко ответил Павле.

Чувство долга велело ему одно. Но как же он ненавидел, когда его к чему-то принуждали!

Глава 2

— Скотина! — сквозь зубы прорычал Юрий Николаевич. Автоматический диагност тут же недовольно пискнул. Его экран озарился короткой красной вспышкой.

Миловидная медсетричка проворной куницей юркнула в палату уже через несколько секунд.

— Господин Тюфякин!' — её голос звенел, как разбитый хрусталь. — Опять давление за двести! Вам категорически нельзя волноваться!

Аппарат подтвердил её слова пронзительным писком. Юрий Николаевич скрипнул зубами, чувствуя, как кровь пульсирует в висках. Десять дней в коме, неделя реабилитации — и вот результат: тело, отказывающееся слушаться, и эта проклятая слабость…

— Я вас усыплю, честное слово! — медсестра топнула ногой, и её голубой халат взметнулся вокруг стройных ножек. — После такой травмы вам положен полный покой, а вы…

Юрий Николаевич сделал несколько глубоких вдохов. Привычная система релаксации сработала как часы. Уже через минуту показатели на экране медицинского сканера «поползли» в сторону нормальных значений.

— Вам нельзя волноваться! — все еще недовольно, но уже куда мягче заявила медсестричка. — Десять дней в коме… И все туда же!

Мужчина вздохнул. Негромко.

В его работе умение держать эмоции под контролем — обязательный навык. Не давить, а именно управлять «вспышками». Иначе нервная система не выдержит. Перегорит, а самый неподходящий момент.

Но внуки…

Пальцы невольно дрогнули и сжались в кулаки. Однако после декады в коме этот жест не выглядел проявлением силы. Скорее отчаяния. Мысли о том, что чертов Волконский уже добрался до Инны, покоя не давала.

Юрий Николаевич не успел поучаствовать в воспитании сына. Сначала служба, потом этап создания первоначального капитала. Да, в стиле «я могу отчитаться за каждый из своих миллионов, корме первого». Но без перегибов. Тем более за время службы он успел кое-что скопить.

А потом сына не стало. И обещанное «когда-нибудь проведем время вместе» так и не наступило. Да и другие дети уже выросли. И в родительской опеке более не нуждались. Зато остались внуки…

Пик-пик-пик-пик-пик…

Ловкие пальчики медсестры ловко пробежали по экрану монитора.

— Показатели в норме, — негромко бросила она в наушник.

Очевидно, тут же получила от доктора ответ. Во всяком случае, уже через миг она кивнула невидимому собеседнику.

— Поняла, — повторила она. — Пять кубиков седативного внутримышечно. Да, сейчас сделаю.

Тюфякин же продолжал размышлять.

Хотя хотелось действовать. Например, крепко сжать шею. Волконскому. Как этот гад посмел втянуть ЕГО ВНУЧКУ в свои игры⁈

— Скотина! — выдавил еле слышно он, резко отвернувшись к стене.

«Сестричка» покосилась на беспокойного пациента. Видимо, со слухом у нее был порядок полный.

— Господин, — строго произнесла она, и с едва различимой мстительностью добавила. — Переворачиваемся. Ягодицу оголяем!

При всем развитии медицины внутримышечные инъекции до сих пор оставались эффективны. И ставить их лучше всего в…

— Одну секунду, — вздохнул Тюфякин, ощутив легкий укол дискомфорта.

Все-таки медсестру лучше не злить, перед тем как подставить ей уязвимые части тела.

— Расслабьтесь, — сбилась на «профессиональный скрип» девчушка.

Из голоса ее тут же исчезли те малые нотки почтения, что можно было расслышать до того. Остались лишь сухость и деловитость.

— Такой большой, а боится уколов, — невольно поразилась она.

И ошиблась.

Тюфякин не органически не переносил, когда в него тыкали чем-то металлическим и острым. Однако о страхе речи не шло. Но и расслабиться не получалось. Мысли об Инне и чертовом родовитом ублюдке, не давали покоя.

— Хоп, — негромко выдохнула медсестра.

«Мстить» она не стала. Сделала все быстро и качественно.

— У вас легкая рука, — вынужден был констатировать Юрий Николаевич.

— Прижмите и держите две минуты, — строго потребовала та и покинула палату, оставив мужчину один на один с невеселыми мыслями.

А «погрустить»;, отчего было. Чертов Коршунов решил воспользоваться его «слабостью» и затеял слить компанию Алексеевым. Этот ублюдок давно мечтал прибиться к клану. Пусть и не из Первых, но чтоб из Бархатной книги. Гербы на дверцах машин и нагрудном кармане пиджака не давали ему спать по ночам. Пусть вассальные. Но гербы…

И тут появились эти родовитые шакалы.

— Вот ведь дура-а-ак, — протянул мужчина, закрыв лицо руками.

Единственный уникальный актив их компании — Система Менеджмента и Управления. Вернее, возможность ее масштабирования. Например, на клановые производства.

«Интересно, что „небожителям“ пообещал это идиот⁈» — задумался Юрий Николаевич. Ведь без Инны или Алексея она ни хрена не стоит. Должен быть кто-то понимающий, как именно все это работает. Долбанный «партнер» («Пассивный, да!», — пришла в голову злая мысль.) искренне считал, что именно благодаря его управленческому гению компания дает высокую результативность. Мозгов понять, что приказы «Сделай хорошо!» может озвучить каждый. Вся проблема добиться их исполнения. По возможности не прибегая к насилию.

Юрий Николаевич вновь обратил внутренний взор на дыхание.

— Успокойся, старик! — со злостью бросил он самому себе.

Неожиданной вспышкой пришли воспоминания о той ночи… Визг тормозов, скрежет рвущегося металла и стеклянная шрапнель, хлестнувшая по салону.

Боль и вспышку перед глазами. Вот что он прекрасно помнил.

Пи-и-и-и-ик!

Диагност вновь «возмутился», а Тюфякин принялся восстанавливать хоть какое-то подобие душевного равновесия.

Эмоции мешали думать. А ему строчно требовался хоть какой-то план. Чертов Волконский оказался умнее Алексеева. И нацелился на Инну. Нужно было придумать, как спасти девочку из лап родовитого ублюдка. Наверняка ведь за помощь выкрутил бедняжке руки!