"Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ). Страница 183

Жандарм задумчиво потёр ладонью подбородок и уточнил:

— И вы уверяете, что в архиве висят старые, нераскрытые дела по убийствам девушек на той заброшенной мануфактуре?

— Может быть пропавшие без вести, — пояснил я. — Они все актрисы, певицы или балерины. И у всех есть сходство во внешности.

Дмитрий кивнул:

— Допустим. Но назовите мне хоть одну причину, почему я должен снять обвинения с Пожарского и начать искать какого-то серийного убийцу, о котором никто даже не слышал?

— Потому что Пожарский невиновен, — начал я, и Иванов рассмеялся:

— Вы серьезно, Павел Филиппович? Слабый аргумент, скажу я вам.

— Во-вторых, даже сделав Пожарского крайним и отправив его на каторгу, вы не остановите душегуба. И преступления продолжатся, — продолжил я. — И когда настоящего злодея поймают…

— Если поймают, — раздражённо перебил меня Иванов. — При условии, что вы говорите правду, Павел Филиппович. А не дурите мне мозги, чтобы освободить Пожарского из-под стражи и снять с него обвинения. Потому что без таких вот вновь открывшихся обстоятельств, шансов у вас немного, давайте будем честны.

— Поднимите старые дела, и вы сами все поймёте, — произнес я, теряя терпение.

— Половина из них уже может быть закрыта за сроком давности, — парировал Иванов. — Это если не учитывать, как вы сказали, "пропавших без вести", которых сложно перевести в разряд мертвых без решения суда. А для этого нужно заявление родственников. Вы понимаете, какой это объем работы, Павел Филиппович? И во сколько это обойдется Империи. И если ваша версия потерпит фиаско — отвечать за все придется мне. А мастер Пожарский будет уже отпущен из-под стражи, и с него будут сняты все обвинения.

— За раскрытие серии и поимку маньяка вы получите повышение, — продолжил я.

Дмитрий хмыкнул:

— Идея интересная, но… Я и так скоро пойду на повышение, мастер Чехов.

Он развел руками, словно уточняя: это все? Или у меня будут еще аргументы.

Я скрипнул зубами:

— Я мог бы помочь вам в этом расследовании. Неофициально, само собой. В противном случае мне придется взяться за него самому. Как тот законопослушный подданный Империи, который раскрыл дело Васильевской Лавки. Но тогда вся слава о поимке серийного убийцы может от вас ускользнуть.

Иванов с сомнением посмотрел на меня:

— При всем уважении к вам и вашей семье, Павел Филиппович, у вас вряд ли хватит ресурсов для такого дела.

Я кивнул:

— Может быть. Но я когда надо настойчивый. И рано или поздно раскрою его. И не стану вас выгораживать. Расскажу, что предупреждал, что вы пытаетесь посадить в острог безвинного. Но вы не вняли моим словам. Пожарский выйдет на свободу, а вы в лучшем случае получите выговор за ошибки, допущенные при расследовании. В худшем ваша репутация будет подмочена.

На мгновение лицо Иванова побелело от злобы. Видимо, парень не привык, когда все идёт не по его плану. Впрочем, он быстро взял себя в руки:

— Хорошо, мастер Чехов, вы меня убедили, — холодно процедил он. — Я подниму старые дела. И дам вам знать, если вы окажетесь правы. И освобожу Пожарского из-под стражи после проверки.

— Я могу вам в этом помочь, — охотно предложил я.

— Боюсь, вас не пустят в архив, чтобы посмотреть старые дела, — ехидно ответил Дмитрий.

— Я и не собираюсь идти туда сам, — спокойно пояснил я. — Вы серьезно думаете, что в вашем отделении никто не умирал? Особенно в Смуту?

Лицо Иванова снова изменилось. Но в этот раз причиной был страх. Видимо, жандарм наконец понял, что в отделении могут быть призраки. О которых я его предупреждал. Глаза жандарма округлились, а рот приоткрылся. И я с удовольствием отметил, что руки парня начали мелко подрагивать.

— Пожалуй, я займусь этим делом сам, — пробормотал он. — В отличие от вас, я не очень доверяю мертвым. Они, знаете ли, непредсказуемы. Это вы привыкли работать с мертвечиной.

— Зато они не умеют врать, — парировал я.

Разговор прервал скрип двери. И в помещение вошёл жандарм, который держал в руках бумаги:

— Простите, что помешал. Но надо, чтобы вы подписали документы, Павел Филиппович, — произнес он, подходя ко мне. — И с Евсеева будут сняты все обвинения.

Я взял из рук жандарма бланк и ручку и поставил подписи в нужных местах. А потом направился на выход.— Я позвоню вам. Если вы окажетесь правы, — бросил мне в спину следователь.- Когда вы в этом удостоверитесь, — поправил его я, не оборачиваясь.Позади остался Иванов и призрак, который методично пинал ножку его стула.***

Снаружи меня ждала Арина Родионовна, которая все еще разговаривала с Евсеевым. Он, казалось, ожил и даже порозовел лицом. Глаза мужчины стали ясными и голос ровным.

— Как вы тут оказались? — спросил я, когда подошел ближе.

— Вы отдали мне пиджак. А в кармане оставили портмоне. Это немного неприлично, — девушка улыбнулась. — И я позвонила Фоме, чтобы выяснить, где вы находитесь, чтобы вернуть вам вашу вещь.

— Думаю, что вы сделали больше, чем рассчитывали. И я вам благодарен. Спасибо, Арина Родионовна.

— Мне приятно оказать вам услугу, — девушка сверкнула глазами.

В этот момент к жандармерии подъехала лекарская машина с красными полосами на боковине.

— Я оформлю передачу нашего подзащитного, — Нечаева забрала у меня документы. — И проеду с ним в лекарскую, где договорюсь с персоналом, чтобы его не обижали.

— Вы святая, — я перехватил руку девушки и сжал ее пальцы.

— Обратно я вызову такси, которые вам придется оплатить. И вы все еще должны мне выходной.

— Да хоть два.

— Договорились, — секретарша отвернулась и мне показалось, что солнце немного потускнело.

Мой подзащитный Щукин жил на небольшой улочке с красивым названием "Апельсиновая". На аккуратном домике из светлого кирпича висело объявление о сдаче комнат для длительного проживания. У двери нашлась табличка с номерами и напротив каждого была выведена фамилия. Щукину соответствовала цифра пять на втором этаже. Я надавил на нужную кнопку и услышал тихий перезвон. В окне над козырьком парадного входа колыхнулась занавеска, а потом рама отворилась.

— Добрый день, — я отошел на пару шагов назад, чтобы парень мог меня рассмотреть.

— Добрый, — настороженно ответил Леня и поправил на переносице очки в роговой оправе. — Что вам надобно, господин?

— Я ваш адвокат, Павел Филиппович Чехов.

— Искупитель, — охнул Щукин и скрылся за шторой. Послышался звук хлопнувшей двери, а потом и топот ног по лестнице.

Спустя несколько секунд входная дверь распахнулась, и на пороге появился парень. На нем были застиранные штаны, с пузырящейся на коленях тканью, футболка с логотипом почтовой службы и стоптанные тапки в клеточку.

— Простите меня, Павел Филиппович. Я перепутал дни и полагал, что ваша секретарша договорилась о нашей встрече на завтрашний день.

— Все хорошо, — кивнул я. — Вам не о чем переживать. Мне бы хотелось обговорить с вами детали дела, а уж потом отправиться к Ромской.

При упоминании фамилии потерпевшей парень осенил себя священным знаком, затем сплюнул через плечо и постучал по дверному косяку.

— Что же я вас на пороге держу, — спохватился Леня и сделал приглашающий жест. — Проходите.

Я вошел в холл и удивился большой светлой гостиной, в которой стоял стол, складные стулья из лакированного дерева. Также тут располагался кухонный полуостров с широкой столешницей. Стены покрывали обои в тонкую голубую полоску, а пол был выложен черно-белой плиткой.

— У вас уютно, — отметил я оглядываясь.

— Мне повезло снять здесь комнату, — парень нервным движением растрепал на затылке кудрявые волосы. — По соседству живут хорошие люди. Студенты из музыкального лицея.

— У вас бывает шумно? — улыбнулся я.

— Мне вовсе не мешает музыка, — парень подошел к плите и поставил на нее чайник. — Я и сам хочу сдать экзамены и поступить осенью…

Он затравленно посмотрел на меня и вновь всплеснул руками.