Как упаковать любовь (СИ). Страница 19

Я не знал, что в итоге перевесило: чувство профессионального долга — мол, раз взяли на работу, надо соответствовать? Или ей тоже хотелось сменить обстановку, вырваться из четырёх стен, почувствовать движение? Хотя, судя по всему, движения у неё в жизни и так хватало.

Я понятия не имел, чем она живёт за пределами офиса. Вернее, мог только догадываться. Время от времени заглядывал на её страницу в соцсетях — просто из интереса. Ну и что там? Несколько постов о дизайне, пара снимков дочери, какие-то невнятные репосты про книги и кофе. Личное под грифом «секретно». Ни фото с друзьями, ни намёка на увлечения, ни того, с кем она проводит вечера.

Словно человек, который сознательно держит дистанцию.

И вот она сидела рядом со мной в машине. Спокойная, задумчивая, с этим своим привычным взглядом человека, который всегда держит в голове тысячу дел. Восторженно изучающая мелькающие пейзажи за окном.

Я поймал себя на том, что мне чертовски любопытно: что именно она сейчас думает?

Но в итоге я, как идиот, едва всё не испортил.

Стоило ляпнуть про отца её дочки, и Анна тут же закрылась. Не закатила глаза, не поменялась в лице — нет, всё было тоньше. Чуть напряжённее сжала губы, отвела взгляд, и я прям физически ощутил, как между нами выросла невидимая стена.

Буду теперь умнее. Личные темы — табу.

Но, чёрт возьми, эта женщина умела удивлять.

Когда заиграла знакомая песня, я уже было приготовился стоически молчать, сдерживая порыв подпеть. Но тут Анна вдруг запела первой — без стеснения, без лишних раздумий.

Я краем глаза посмотрел на неё.

Это был словно знак. Сигнал, что я ещё не окончательно безнадёжен?

Анна смотрела на всё с неподдельным интересом, и мне почему-то казалось, что это редкость.

Обычно женщины рядом со мной вели себя иначе. Держали лицо, играли по какому-то невидимому, но чётко прописанному сценарию. Даже если я чувствовал их интерес, за ним всегда угадывался лёгкий налёт фальши — срежиссированные жесты, улыбки, прикосновения. Шаг вперёд, ещё один, кокетливо поправить волосы, скользнуть пальцами по мочке уха, склонив голову, и бросить взгляд из-под ресниц.

Они думают, что мужчины этого не замечают. Возможно, какие-то и правда не замечают. Возможно, и я сам раньше не замечал — когда был влюблён. А потом это стало слишком очевидным, и игнорировать паттерны уже не получилось бы, даже если бы я захотел.

Но с Анной всё было по-другому.

Да, я замечал, что я ей симпатичен. Она могла смутиться, порой чуть дольше, чем нужно, задержать на мне взгляд, но во всём этом не было расчёта и жеманства. Не было намеренной игры.

Она просто была собой. И, чёрт возьми, это было настолько непривычно, что меня даже немного выбивало из колеи.

А как она подпрыгнула на месте, буквально прилипнув к окну, когда мы проезжали мимо телят. Глаза загорелись, губы расплылись в улыбке, и она выглядела так, будто ещё чуть-чуть — и попросит остановить машину, чтобы выбежать и потискать каждого из этих длинноногих малышей.

Интересно, она во всём такая эмоциональная и вовлечённая?

Мысль скользнула в опасную зону, а за ней тут же потянулись образы, которые ну совсем не вписывались в деловую поездку. Воображение услужливо подкинуло картинку, как эта её живость и непосредственность могли бы проявляться… скажем, в других обстоятельствах.

Я сжал руль крепче, вернув себя в реальность. Отличный момент, чтобы переключиться. У нас тут вообще-то деловая поездка, а не возможность для… «творческих размышлений».

— Осторожнее, — сказал я Анне, голос, к счастью, прозвучал ровно. — Они очень быстро захватывают сердца.

Она повернулась ко мне, глаза сияли от эмоций, а я понял, что лучше бы говорил это самому себе.

Анна с осторожностью балансировала по неровным грунтовым дорожкам, наверняка проклиная своё утреннее решение надеть каблуки. По крайней мере я пару раз расслышал как она тихо ругалась себе шепотом себе под нос.

Хотя, с другой стороны, выглядело это, конечно, эффектно: туфли подчёркивали длину её ног, да и ягодицы заманчиво округлились сразу. А ещё кудряшки в её причёске весело подпрыгивали при каждом шаге, и я поймал себя на том, что уже несколько секунд просто наблюдаю за этим зрелищем.

Я предложил ей руку сразу, как только мы вышли из машины, но Анна отказалась. Гордая, самостоятельная или просто робкая? Ну-ну.

Зато какая она бойкая и креативная! Идеи с неё, как из рога изобилия, прямо на ходу. Знал, что не ошибся, когда её взял в штат сотрудников. Всё-таки интуиция не подвела, не только на симпатию ориентировался, как мне сначала показалось. А эта идея с комиксами про коров в спа… Должен признать, я бы до такого точно не дошел. Хотя едва ли заказчик одобрит.

Шёл рядом, готовый подхватить, если вдруг решит проверить прочность коленей. И, как оказалось, не зря.

Спустя пару минут её всё-таки занесло на влажном участке. Резкий взмах руками, попытка сохранить равновесие — и, в итоге, она вцепилась в моё предплечье, пока окончательно не впечаталась в землю.

— Не говори ни слова, — выдала она, даже не глядя на меня.

Я и не собирался. Просто подхватил на руки понес в сторону коровника, к которому мы направлялись.

Боже, почему с этой женщиной я так часто ощущаю себя персонажем какого-то фильма или романа?

Глава 20. Анна

Когда мы вернулись к коттеджам и офису Андрея Викторовича хотела провалиться сквозь землю и мне было невыносимо неловко смотреть на своего начальника.

Последние полчаса он то и дело поднимал меня на руки помогая преодолевать неудобные для моей обуви участки дороги, а я краснела до кончиков ушей, одновременно млея от ощущения его близости.

Когда там последний раз я была настолько близка с каким-либо мужчиной? Пожалуй неделю назад, когда по настоянию Ольки я посетила районную поликлинику с жалобой на ноющее колено.

Тогда усталого вида седой дедушка хирург-ортопед в очках с толстой оправой ощупывал мое колено неожиданно долго, но в итоге так и не смог поставить вразумительный диагноз. Предложил просто мазать по мере необходимости больную ногу Нурофеном и обматывать на ночь платком из собачьей шерсти. Собачьей шерсти, серьезно? И это моя реальность в тридцать лет?

А тут привлекательный мужчина переносил меня на руках из точки А в точку В так легко и естественно, что можно было бы и привыкнуть.

Однако в голове, как назойливая радиоволна, снова зазвучали голоса — мамин и бывшего мужа, попеременно сменяя друг друга:

«Ты слишком себя жалеешь, Анна!»

«Учись справляться с проблемами сама, не маленькая уже!»

Я поморщилась. Вот уж спасибо, именно этого мне сейчас не хватало.

Настроение начало стремительно уходить в минус, но я взяла себя в руки. Ну уж нет. Дома, когда Полина уснёт, можно будет вволю порыдать в ванной, пока соседка снова не постучит в дверь с замечанием, что я трачу слишком много воды. А сейчас у меня работа, и это отличный повод отвлечься.

Переговоры вышли бодрыми, а заодно и неожиданно весёлыми. Кажется, наше импровизированное «шоу в полях« пришлось Андрею Викторовичу по душе. Он сыпал шутками, выглядел довольным, а когда мы наконец вернулись в коттедж и получили чашки с потрясающе ароматным кофе, я почувствовала, что вообще не зря сюда поехала.

За непринуждённой беседой мы наметили несколько идей для будущей упаковки. Конечно, мой концепт с коровами, катающимися на каруселях, был отклонён (шок и удивление), но я не особо расстроилась. Честно говоря, стоило мне задуматься о том, кому рисовать этих веселящихся бурёнок, как я тут же мысленно себе же и похлопала за то, что этот вариант не прошёл. Всё-таки я всё ещё больше дизайнер, чем художник, а с рисованием у меня отношения… ну, скажем так, не самые гармоничные.

Зато теперь у меня в голове появилась новая идея, и, кажется, она точно сработает.