Слой Первый. Книга 3 (СИ). Страница 31

Например, что всё вокруг — это аномалия. Что-то, что по всем законам не должно существовать… но существует.

Тысячи колониальных кораблей человечества были отправлены в глубины вселенной. Экспансия — вот как это называли. Проблемы перенаселения, исчерпанные ресурсы, постоянные конфликты между государствами на единственной заселённой планете в Системе — всё это толкнуло человечество в космос. Вперёд, к новым мирам. К надежде.

Но эра Экспансии захлебнулась почти сразу же, как только первые корабли начали достигать обитаемых зон других цивилизаций. Космос оказался не просто заселён — он был переполнен жизнью. Разумной. Организованной. И, в пугающе многих случаях, знакомо устроенной. Люди не были одни. Никогда не были.

Вселенная уже была поделена и попытка колонизировать миры в обитаемых секторах, конечно же провалилась.

Кто-то уничтожал чужаков, кто-то, наоборот, приютил и рассказал, как устроен мир вокруг. Но множество кораблей пропало и даже спустя тысячи лет их обломки не смогли найти. Космос большой и все списали на то, что корабли улетели слишком далеко — запас хода у них был приличный и возможно даже некоторые до сих пор летят в пустоте космоса, не находя подходящую для высадки планету.

И все, на этом информация была исчерпана — Эхо даже это с трудом рассказал, намеками и недомолвками.

Но тот человек в капсуле — это явно был пассажир одного из таких кораблей, который залетел в аномалию и остался здесь навечно. Интересно было бы узнать, куда делись остальные пассажиры… капсул вокруг было множество.

Или сам пассажирский отсек был тоже частью иллюзии, созданной этим человеком? Попыткой увидеть вокруг себя что-то привычное.

Вытряхнув мысли, я продолжил заниматься пополнением запасов, иногда обращая внимание на Эхо, ковыряющегося в одном сундуке за другим и вытаскивающего разные безделушки. Судя по тому, как у него горели глаза и как были полны карманы его комбинезона, он забрал бы с собой даже серебряные ложки, не говоря о прочих блестящих и не очень вещах, словно сорока.

— Ничего не бери, — тут же предупредил я гоблина. — Пойдем налегке.

— Ну босс!

— Я сказал! Тащить в следующем Разломе тебя и кучу безделушек я всё равно не буду, обыщу и выкину всё, потом не найдешь. Оставь лучше тут, если вернемся, будешь радоваться.

— Хорошо. — уныло согласился гоблин. — Далеко нам еще?

— День пешком до Разлома, потом через него, перед ним придется заночевать, путь длинный, но почти безопасный, а с этим, — я показал на полную сумку ауристовых патронов. — Не просто безопасен, а максимально безопасен. Только прохладно. Но добудем себе столько еды, что обожраться можно.

— А соль?

— Чего нет, того нет. Пошли, я готов, а вот это тебе, — я протянул гоблину еще один мешок, в котором битком были набиты ауристовые патроны. Теперь запас мне нужен побольше. — Сейчас бы и телегу ими загрузил.

— Настолько хороши? — гоблин недоверчиво взял один ауристовый патрон и повертел в руках, даже укусить попробовал.

— Я покажу, точно удивишься. — ответил я. — Мы там большое поле будем проходить с рогачами, такими большими животными, вот одного и грохнем, для еды. И сейчас далеко не отходи, рядом с рогачами хищники обитают, слопают за милую душу.

— Возьму топор. — сразу собрался Эхо, и подошел ко мне ближе. — Я готов.

И снова пешком и еще дважды пешком, черт бы его побрал! И почему тут не изобрели никакого транспорта? Ни лошадей, ни других животных, которые могли бы ускорить передвижение на такие гигантские расстояния.

Плюсы всё равно были — теперь, зная куда идти, я вел уверенно и маршрут, на который мы с Маром убили весь день, с гоблином и налегке мы прошли за несколько часов, дойдя до подножия гор и выйдя на поляну, где паслись рогачи.

В этот раз их было гораздо меньше, будто кто-то проредил стадо, и они не закрывали все возможные проходы к ущелью.

— Внимательно, — предостерег я гоблина, завороженно рассматривающего гигантских животных. — Тут водятся кошки, в прошлый раз они чуть нас не сожрали. Смотри в оба.

— Понял, босс! — воскликнул гоблин.

Аккуратно и стараясь сильно не шуметь, мы двинулись по краю поля, огибая пасущихся животных. Помня их агрессивность и как они разделались с кошками, я принял решение обойтись без их мяса — да и зачем нам двоим такая гигантская туша, все не съедим, только зря убьем животное.

Да и его родственники явно не будут в восторге, когда у них перед носом будут разделывать их собрата.

Так что пришлось вернуться немного назад и наловить сусликов, и набрать хвороста с редко торчащих кустов. Мелкие ветки, конечно, быстро прогорят, но и леса тут вокруг нет — сплошная степь. А для мелких сусликов и такого огня хватит.

Держась в отдалении от стада, мы спокойно пересекли поле — рогачи на нас даже не обратили внимания и продолжали жевать траву. И это хорошо. Я не сомневался в ауристовых патронах, которые смогут разнести все стадо и чувствовал себя в полной безопасности.

Скалы встретили нас так же неприветливо — голые, без единой травинки. Но тут уже было максимально безопасно, и мы остановились на небольшом возвышении, чтобы отдохнуть и перекусить.

И вот, у небольшого костра, дожевывая местами горелое, местами сырое мясо я морщился и думал только о том, чтобы стукнуть Эхо. До этого готовил я, но он решил забрать часть обязанностей, пока я стою на страже, и в итоге получилось то, что получилось.

— Я не хотел, босс! Просто такая бабочка, я…

— Да понял я, балбес! Сам же ешь. Вкусно тебе? Бабочка.

— Чет совсем не очень, — признался гоблин. — Супчик хочется, и чтобы мяско такое нежное, с соусом, под пиво.

— Вы пьете пиво?

— А кто не пьет? — философски ответил гоблин. — Это человеческая культурная эээ… я забыл слово. В общем от людей к нам пришло, у нас были свои алкогольные напитки, но они ничто по сравнению с пивом, вот совершенно. А ты знал, что оно бывает разное? Темное, c пенкой, как усы! А потом…

— Я знаю, не буди во мне зверя, и едой испорченной и рассказом, а то заставлю тебя вернуться за дровами и сусликами и готовить заново.

— Да босс, нет босс! Понял босс!

Кое-как дожевали мясо и, быстро собрав свои пожитки, двинулись дальше. До нужного Разлома добрались часа за четыре, проходя мимо прошлой с Маром стоянки и того самого клада, который я отрыл в прошлый раз.

Тут пришлось задержаться — теперь, обладая багажом знаний Падших, я с интересом разглядывал камни, охранявшие клад. На них были знакомые руны. Жаль, последовательность сохранить не удалось — скидали камни мы как попало, не заморачиваясь их порядком. Но при желании можно было восстановить её методом тыка — рун было немного. А эта формула мне бы пригодилась. Например, для хранения скоропортящихся продуктов — хорошее было бы подспорье.

Пистолет, кстати, тот самый, что мы тогда оставили, покрылся ржавчиной и окончательно превратился в бесполезный кусок металла.

— Дрянь, — скривился Эхо, вертя его в руках. — А патронов нет?

— Он тут не работает, — хмыкнул я. — Всё, что прогрессивнее револьвера, тут стрелять отказывается. Проверено.

— Жаль, — буркнул гоблин и, не церемонясь, швырнул пистолет в кусты. — Я бы тоже пострелял. Я хорошо стреляю.

— Добудем тебе ствол, — пообещал я. — Как только доберёмся до цивилизации — сразу и добудем.

Судя по всему, гоблин теперь со мной надолго. А может, и навсегда — куда ему ещё деваться, кроме как держаться за своего спасителя? И, возможно, единственного человека на Первом Слое, который не пристрелит его при первой же встрече. Вот-вот.

Загадка этого клада так и осталась для меня загадкой — какой смысл Падшему был прятать бесполезный тут пистолет и зерна? Ответить на этот вопрос мог бы только сам Падший, который мертвым костяком теперь лежит в Разломе. Но с трупами я еще не научился разговаривать. Даже если это мой собственный труп. Ахах, даже смешно.

Оставив клад и загадки Падших, мы двинулись дальше и через пару часов достигли Разлома.