Вечно голодный студент 2 (СИ). Страница 17

Наконец, моя смена закончилась, и я спустился с крыши.

— Ну, как? — спросил я у Щеки, размахивающего над самопальным мангалом веером из куска картона.

Мангал он соорудил из камней брусчатки. Бесплатно и сердито…

— Сам попробуй, — ответил Щека и протянул мне шампур.

Мясо истекает соком и манит меня, поэтому я не выдерживаю и начинаю есть не доходя до пластикового столика, прямо с шампура.

На вкус как просто хреновый шашлык из постной говядины.

Тем не менее, съедаю всё, а затем Щека приносит поднос с шестью шампурами.

Объедалово продолжилось — всем нужны килокалории, поэтому нежелающих не нашлось.

— Ну, ок на вкус, — сказал я.

— Да, — согласился Щека. — Мясо совсем не то.

— А ты когда успел стать профессиональным шашлыкье? — усмехнулся я.

— Ну, с родителями каждое лето выезжали на природу, — пожал плечами Щека. — Батя обычно накидывался в самом начале и не просыхал до конца отдыха, поэтому шашлыки всегда жарил я.

— Отдых с родителями… — произнесла Фура и мечтательно улыбнулась.

А мне о таком в детстве можно было только мечтать.

У бабушки была дача, но на шашлыки мы туда не ездили. Обычно я просто херачил в палисаднике и сажал или выкапывал картошку. Зато закрутки и соленья были всегда. И настал день, когда они спасли мне жизнь.

«М-м-м, соленья…» — вспомнил я те старые закрутки с балкона. — «А варенье — это же был просто капец».

В конце концов, я решил для себя, что в той диарее была виновата сильно просроченная килька, проданная мне дядей Суреном за дикий оверпрайс.

«Интересно, он уже сдох или ещё живой?» — подумал я. — «Наверное, как и Джобс, точно выжил — такие всегда выживают, почти в любой ситуации».

Но они остались в Новокузнецке и мы, скорее всего, больше никогда не увидимся.

«И насрать», — подумал я и вернулся к поеданию шашлыка.

Насытиться, как всегда, не удалось — я забил желудок до рвотного рефлекса, но лёгкий голод никуда не ушёл.

Ложусь на лавку в зале ожидания и подкладываю под голову рюкзак. Надо поспать и заступать на дежурство, когда придёт время.

*Республика Казахстан, Северо-Казахстанская область, город Петропавловск, 22 октября 2026 года*

— Так это тот самый Бомбардир? — поинтересовался я.

— Он самый, — кивнул Фазан, осматривающий правый двигатель. — Но, по каким-то причинам, он не улетел, в отличие от остальных. Может, пилота не нашлось, а может, у него есть какая-то неисправность. Но противооткатных упоров никто не ставил, а это значит, что его прикатили сюда, чтобы не мешал взлёту других самолётов.

— Что это может значить? — спросил я.

— Да я хуй его знает, Студик, — пожал он плечами. — Могло произойти что угодно — сам знаешь, что творилось.

Он подошёл к кабине пилотов и открыл дверь в корпусе. Там оказался не вход в самолёт, а багажное отделение.

— Чемоданы, — произнёс он озадаченно и почесал затылок. — Непонятно. Щека, внутри есть вещи⁈

— А? — выглянул тот из двери. — А, да, есть! На полках лежат!

— Тогда я понял, что тут случилось, — сказал Фазан. — Самолёт только прилетел, а тут уже происходила зоошиза. Экипаж и пассажиры дали по съёбам, а кто-то, кому срочно надо было взлетать, откатил самолёт на вертолётную ВПП. Топлива в самолёте, скорее всего нет, поэтому надо будет взять наливник и заправить его по самую крышечку.

— И что, никто больше не пытался улететь? — нахмурил я брови.

— А как? — усмехнулся Фазан, вываливая чемоданы. — Если я верно всё помню, то на севере Казахстана было до жопы всяких скотоводческих ферм. И это животноводство, когда бахнула зоошиза, попёрло в города, чтобы удовлетворить свою жажду крови. Тут не то, что улететь, обосраться можно не успеть…

— Смотрите, что нашёл! — выглянул из самолёта Щека. — Дилдак! Ха-ха!

Он держал в руках розовую херню, предназначенную сразу для двух отверстий. Она вибрировала и извивалась.

— А ты знаешь, что эту штуку точно совали кому-то в жопу? — поинтересовался Фазан.

— Знаю, — оскалился Щека.

— Выкинь эту бяку, — попросил его Фазан. — И выкидывай всю поклажу из салона — нам лишний вес ни к чему. Студик — помоги ему.

Проф, Лапша, Фура и Галя занимаются потрошением броника. Мясо лишним не бывает, поэтому мы рассчитываем, что закроем вопрос с пропитанием на месяцы. Если, конечно, найдём рабочую холодильную установку. А если нет, то придётся долго и нудно сушить и вялить всю эту массу…

«Хотелось бы найти рабочий рефрижератор», — подумал я. — «Я в рот топтал это вяление и сушение».

Ронин уверен, что в Москве точно не будет проблем с продовольствием, но лучше перебдеть, чем потом сосать лапу броника.

Захожу в салон самолёта и вижу, что Щека нашёл какой-то ноут, который давно сдох.

— Скучаешь по Доте? — поинтересовался я.

— Ещё как! — ответил он. — Каждое утро просыпаюсь с желанием зарегать (3) каточку-другую.

— Давай, выкидываем весь этот хлам из салона, — сказал я ему. — Не хочется тут задерживаться — подозрительно тихо в этих краях. Ещё этот ауезжай недвусмысленно намекает…

— Да-да, ок, — кивнул Щека.

Выкидываем через дверь всякую ручную кладь, которую бывшие пассажиры напихали на полки, а затем помогаем Гале с загрузкой мяса броника в освобождённое багажное отделение.

Забиваем мясо в багажные отсеки, а всё, что не влезло, складируем в хвостовой части. Там, как раз, будет сидеть Щека — займётся маринованием.

Проблема, как хранить мясо — это, конечно, серьёзно…

Я знаю, что при плюсовой температуре оно начинает портиться через пару часов, поэтому хорошей идеей было бы заморозить его где-то. Но Фазан сказал, что в полёте в багажном отделении будет что-то около нуля, а может и даже ниже, если с погодой не повезёт. Это выиграет нам ещё три-четыре часа времени до начала порчи.

Часть мяса замаринует Щека, но основная масса так и останется под угрозой.

Похоже, что придётся сушить, но это уже в следующем аэропорту.

— Отойдём? — предложила мне Лапша.

— Давай, — кивнул я.

Заходим в терминал и поднимаемся на второй этаж, в административную часть.

— Давно мы не оставались наедине… — прошептала Лапша, закрыв дверь.

— Да, давно, — улыбнулся я.

— У тебя есть гандоны? — спросила она.

— Конечно, — сказал я.

Секс у нас получился жутким. Мы грязные, потные, воняем всем, чем только можно, от тухлой крови до авиационного бензина, поэтому кресло какого-то местного босса было навсегда осквернено.

Тем не менее, этот опыт я не могу назвать неудачным. Скорее, наоборот — такого я себе и представить не мог.

Выхожу из терминала в приподнятом настроении.

— Ты чё там делал? — спросил Щека, собравший вычищенный АКМ.

— Да так, гулял, — ответил я.

— С Лапшой? — приблизился он ко мне.

— Ну, да, — кивнул я. — Просто гуляли вместе.

— Пахнет пиздежом и ёблей, — нахмурился Щека. — Ты чё, поёбываешь её, что ли?

— Ну-у-у, э-э-э… — растерялся я.

— Да ладно, я знаю, — заулыбался он. — А по тебе сразу и не скажешь, что ты милфхантер. Ну, моё уважение. Давно?

— С Park Inn’а, — ответил я.

— Нихуя себе, — ещё шире заулыбался Щека. — Ловелас, что видит твой еблистый хуй⁈

— Да иди ты, — поморщился я.

— Нет-нет, это круто, — похлопал меня он по плечу. — Не теряешь время зря и это правильно. Я вот тоже планирую, но что-то всё нет момента…

Он посмотрел на Галю и Фуру, сидящих на лавке и чистящих ПТРС.

— Галю?.. — тихо спросил я. — Ты аморальный ублюдок… Она же только потеряла семью…

— Ебанулся, что ли⁈ — изумлённо выпучил глаза Щека. — Как ты мог такое подумать вообще⁈ Фуру… Фуру…

— А-а-а, теперь понял, — покивал я. — Ну, удачи тебе.

— Удача нужна неудачникам, — усмехнулся Щека. — Она мне намекает прямо с момента, когда мы покинули Новокузнецк.

— О, окей… — сказал я.

— Итак, господа присяжные-заседатели! — вошёл в терминал Фазан. — Наша пташка полетит — системы в порядке, но осталось только заправить баки! Остался вопрос — куда летим?