Попаданка под прицелом (СИ). Страница 31

– Давай сбежим, – схватила его за руку, как утопающая.

Мой взор впился в его с надеждой и страхом. Однако на его лице отразилось лишь омерзение.

– Это дезертирство, Элина! Ты что, такого ужасного мнения обо мне?! Я никогда в жизни так низко не паду! – взорвался он гневом.

Когда-то его храбрость, патриотизм и самоотверженность влюбили меня, а сейчас из-за них я могу его потерять.

– Я просто не хочу, чтобы ты погиб! Хочу, чтобы это всё закончилось! Мы можем спрятаться от всех в каком-то уединённом месте!

– А кто хочет погибать, Элина? Мы все хотим, чтобы война закончилась! – он нежно взял моё лицо в свои ладони. – Но пойми, как я могу бросить своих товарищей? Как буду жить, если сбегу?!

– Ты будешь живым, и это главное, Ник. Разве ты недостаточно сделал для королевства? Разве недостаточно пережил? Ты чуть не погиб. Тебе дали второй шанс. Я. Дала тебе. Второй шанс. Ты не можешь его истратить, зная, что случится в случае выбора неправильной дороги.

– Ты не понимаешь… – он разочарованно отпустил меня и отвернулся. Его пустой взгляд устремился в стену, локти упёрлись в бёдра.

– Любой военный, как и я, полностью осознаёт, на что он идёт, какие риски за этим следуют. Пока война не окончена, никто и не надеется, что останется живым.

– Но мы должны, – моя тёплая ладонь легла на широкую спину и погладила между лопаток круговыми движениями. Этот невинный жест утешил его на некоторое время, заменяя чувство негодования на нежность.

– Должны, – повторила я. – Мы должны бороться за наше счастье.

Николас медленно повернулся ко мне.

– Значит, ты будешь со мной? Мы вместе? Ты простила меня? – он с надеждой вгляделся в моё лицо.

Я приложила ладони к его колючим щекам.

– Я простила тебя в тот день, когда ты явился за мной, рискуя собственной жизнью. Просто не хотела давать надежду, когда собиралась оставить.

– Но ты до сих пор этого хочешь… – с грустью произнёс он.

– Хочу. Конечно же, хочу. Моей матери придётся всю жизнь прожить в неведеньи… Никому такого не пожелаю.

– Но когда всё закончится, мы можем…

– Ничего мы не можем! – строго чеканю и отпускаю Николаса.

Он всё-таки не поверил в мой рассказ. В этом нет ничего удивительного, тем не менее это ранит моё сердце.

Глава 63. Два храбрых сердца

Я с резким вздохом поднялась в постели. Очередной кошмар полностью выбил из меня дух, из-за чего некоторое время пытаюсь перевести дыхание, оглядывая пространство вокруг.

Совсем забыла, что ночую в комнате Николаса. Он на соседней кровати зашевелился, наверняка я в этом виновата. Его губы расплылись в ленивой улыбке, замечая меня.

– Элина…

– Пора вставать.

За окном уже вышло солнце, судя по всему, сейчас ясно и безоблачно.

– Куда? Ещё рано.

– Я подумала над твоими словами. Я тоже не могу бездействовать. Я пойду в карантинную зону и помогу сёстрам милосердия. Заодно и парочку операций сделаю, всё-таки заболевшие в хирургическом лазарете.

– Я же сказал, что ты никуда не пойдёшь! – подскочил на ноги Николас и начал натягивать брюки.

Я не позволила себе задержать взгляд на его обнажённом теле.

– Кто вчера выступал, что не хочет дезертировать? Кто говорил, что не сможет жить, если предаст своих товарищей? Думаешь, моя работа отличается? Почему они должны рисковать жизнью, а я прятаться?

– Ты сама сказала, что можешь заболеть серьёзнее, чем другие, – Николас мерил шагами маленькую комнатушку. – Даже если не брать в расчёт, что ты чертовски мне дорога, разве не понимаешь, какой ты ценный человек для лазарета? Тебя ни в коем случае нельзя подвергать опасности. – Он резко опустился ко мне на постель. Его ладонь нежно обволокла шею на затылке. – Я люблю тебя. Люблю, Элина… Я не могу тебя потерять.

У меня заслезились глаза из-за тревоги на грани душевной боли, отразившейся на его лице.

– Я тоже не хочу тебя потерять. Но нельзя человеку подавать пример храбрости и героизма и просить его быть трусом! Я предложила тебе уйти, ты не захотел. Теперь я не хочу оставаться в четырёх стенах, пока у меня есть шанс спасти кого-то.

Николас зажмурил глаза.

– Так нечестно. Нечестно использовать мои же слова против меня.

– Я надену повязку на лицо, как и другие сёстры милосердия и доктора. Я буду в безопасности. Чего нельзя сказать о тебе после следующего выхода в поле.

– Давай решать проблемы по мере поступления, хорошо?

– Хорошо, – мы утыкаемся друг в друга лбами. – Я тоже тебя люблю.

Николас отстраняется, а сам он расплывается в лучезарной улыбке.

– Я ждал этих слов целую вечность.

– Неправда! – задорно ударила его под рёбра. – Мы всего-то знакомы… Сколько? Несколько недель?!

– Время не важно.

– А что важно?!

– Чувства. Опасность сближает людей. Мы спасали друг друга – это накладывает отпечаток на душу, – снисходительно объяснил Ник. – Каждый день, час, минута без тебя – убивали меня. Когда ты уехала в Циней, когда узнала о помолвке, я считал, что это конец для нас.

Я обвела ладонью контур его тела: щеку, шею, плечо.

– Не будем больше думать о конце, хорошо?! Для нас это только начало. Сейчас мы отправимся выполнять свою работу, а вечером встретимся. Договорились?!

– Буду ждать этого мгновения целый день.

Глава 64. Помощь без свидетелей

Я медленно вдохнула и выдохнула. Пристально посмотрела на вход в хирургический лазарет, словно на нового врага, которого предстоит победить в долгой и тяжёлой борьбе. Будучи хирургом-новичком, мне привычно не подавать виду о своём страхе, и это мне на руку. Николас поверил в моё бесстрашие, а если он смог, то и я смогу.

Я закрыла своё лицо плотной повязкой из бинтов и ваты, оставляя открытыми только глаза и лоб. Чтобы привыкнуть к ней, потребуется немало времени. Через толстый слой марли трудно дышать, а от недостатка кислорода быстро наступает усталость.

– Помогите! Хирурга! – прокричал кто-то позади, как только собиралась войти в хирургический лазарет.

Позади меня перевязочная, тем не менее всё равно повернулась.

Несколько военных побежали навстречу к раненому, которого вёл другой солдат. Первый хромал на одну ногу и подпрыгивал. Его сразу подхватили за другую руку и направились в нашем направлении. Сзади них шло ещё несколько мужчин, но раненых среди них не заметила.

– Я осмотрю его! – уведомила я докторов и сестёр милосердия снаружи. – В каком шатре я могу это сделать?

– В последнем, доктор.

– Ведите его сюда! – я подбежала к первой палатке со стороны опушки леса и приоткрыла её, чтобы пропустить пару военных.

Раненый завалился животом на раскладную лежанку. С правой ягодицы сочится венозная кровь.

– Что тут у нас? – в шатре появился Николас.

Только его здесь не хватало…

– Здравия желаю, старший унтер-офицер! Аксель, сэр!

– Вольно! Что с ним? – Николас деловито упёр руки в боки.

– Акселю подстрелили зад, старший унтер-офицер! – громко доложил один из сержантов, что помогал нести Акселя, будто так и хотел, чтобы весь лагерь узнал о неудобном положении товарища.

Мужчина прошёл к раскладной лежанке и обвёл в воздухе круг, указывая на рану.

– Вот здесь!

– Правую ягодицу! – исправила я его.

Аксель схватил меня за руку и жалостливо посмотрел сквозь пряди-сосульки на глазах. Мой пациент такого же возраста, как и большинство солдат, поступающих на койки лазарета, около двадцати-тридцати лет.

– Док, а можно мне обезболивающее или какой-нибудь наркоз?!

Солдаты громко фыркнули и загалдели на всю палатку.

– Пули крошечные, кажется, не глубоко, – внимательно рассмотрела рану. – Но точно скажу, когда приступлю к делу.

Я аккуратно оттянула камуфляжные штаны. Ткань успела прилипнуть к коже из-за крови и сукровицы, потому когда я оторвала её, парень мигом взорвался диким воплем, будто его режут живьём.