После неё (ЛП). Страница 3

— Как ты можешь ничего не есть с утра?

— Потому что я пью воду.

— Я тоже пью воду.

— Тогда, надеюсь, твой мозг уже работает: я знаю, что ты не сильна в математике, но ты уже посмотрела календарь матчей?

— Конечно, и это фантастика: в конце мы выходим на аутсайдеров.

— Я имел в виду не футбол, Пенни, а выездные игры. Мы будем мотаться с командой месяц подряд, и это будет кошмар. Нам придётся работать в импровизированных мастерских, а нас восемь человек. Только восемь.

— Я думала, ты поедешь в Парсон на новые собеседования.

— Я поеду, но слухи уже начали распространяться и поговаривают, что даже Diet Prada подготовила сатирический пост о Тилли.

Тилли Ларсон, наш блестящий и безумный босс, стала знаменитой и влиятельной благодаря своему таланту, но жаль, что у неё имелась привычка обращаться со своими сотрудниками, то есть с нами, как с дерьмом, и что за год до этого она ополчилась против Алекса МакМиллиана, известного спортивного агента.

— Тилли Ларсон — одно из лучших модных агентств на планете, наверняка найдётся как минимум полдюжины стилистов, которые захотят занять эти должности бесплатно и не будут обращать внимания на болтовню, — сказала я, стараясь быть позитивной.

O’ удручённо покачал головой.

— Не знаю, не всем нравится, когда их топчут в обмен на должность ассистента.

Такое негативное отношение было совсем не похоже на него.

— О’, мне стоит беспокоиться?

— Пенни, нам нужно придумать план Б и сделать это быстро. У Тилли в руках все наши рекомендательные письма, а значит, и наше будущее. Если мы допустим хоть одну ошибку, она выжжет вокруг нас землю.

— Дай подумать… а что, если мы сделаем всё здесь?

— Я не прячу в своей квартире фабрику по производству готовых изделий.

— Слушай, ты же знаешь, я говорю тебе это не ради пустой болтовни. Нас восемь, а их девяносто. Два переодевания за игру в течение четырёх матчей — это, как я понимаю… — Я открыла приложение-калькулятор и посчитала. — Ладно, я не могу сделать больше семидесяти костюмов за месяц, и ты тоже. Они требуют, чтобы мужики носили сшитые на заказ костюмы, но мы не творим чудеса, учитывая, что мы стилисты, а не портные. Поговори с Тилли и СК. Что, если мы могли бы использовать один и тот же костюм для выездных игр? А потом сменить два на домашних играх?

— Я подумываю об этом, но CK не откажется от презентации восьми новых моделей.

— А что, если в новые костюмы мы оденем только Звёзд, а остальную команду — в выездные модели?

— Предложить могу, но не значит, что они согласятся.

— Когда ты уезжаешь в Нью-Йорк?

— Надеюсь, на следующей неделе. Могу я оставить тебя с блонди вдвоём, не создавая беспорядка?

Блонди был мой коллега Кармайкл, единственный, не считая меня и О’, кто в команде стилистов продержался два года.

— Конечно, ты можешь спокойно оставить нас дома одних.

— И вы не собираетесь веселиться ночи напролёт и быть арестованными за грубое поведение, наркотики и торговлю органами?

— Кому нужна печень Кармайкла? Он британец и ест какое-то дерьмо!

— Пенни!

Я торжественно положила руку на сердце.

— Обещаю, босс!

— И ещё ты обещаешь, что не будешь ни с кем ссориться, особенно с игроками, и не будешь задирать новичков?

— Вообще-то, я не склонна к ссорам.

О' встал:

— Ты права, ты дружелюбна и мила, когда всё идёт хорошо, но если на тебя давят, ты начинаешь спорить даже с собственным отражением. Нас ждёт напряжённое время, Пенни, так что избегай ареста. Команде из семи стилистов будет ещё труднее справиться с сезоном.

Глава 4

Он

Breathe

Балтимор, декабрь 2008

Келли любила ходить по магазинам, а я ненавидел. Мы прогуливались мимо витрин, и пока она комментировала всё, что видела, я надеялся, что время пролетит быстро. У меня было плохое настроение, пожалуй, даже хуже, чем обычно, и Келли это заметила, взяв меня под руку.

— Как прошла вчера встреча с доктором Мур?

— Как всегда.

— Никаких улучшений?

— Не знаю, может быть, да. Её сын тоже играет в футбол, так что мы говорили о команде и младшей лиге.

— Видишь? Наконец-то вы нашли общий язык.

— Более или менее.

— Хорошо, очень хорошо. А во сколько начинается день рождения Пенелопы?

— Я не знаю.

— Не знаешь?

— Она меня не пригласила.

— Без шуток. Расскажи мне всё, Малыш.

— Рассказывать особо нечего: вместе с Дуэтом она разослала приглашения половине школы, кроме меня.

— И ты её не спросил почему?

— Сколько раз тебе повторять, — я не хочу выставлять себя на посмешище?

— Никогда не считай себя таким, и, конечно, ты должен её спросить!

— Нет, не буду. Если она меня не пригласила, значит, не считает таким уж важным.

Келли вздохнула.

— Конечно, она считает тебя важным. Вы всегда вместе, и она ищет тебя, когда опаздываешь на репетиторство по математике. И перестань гордиться. Потому что обидчивая женщина становится недосягаемой и желанной, а обидчивый мужчина — мудаком. И не заставляй меня приводить конкретные примеры.

— Как я слышал, мудаки сейчас нарасхват.

Келли бросила на меня укоризненный взгляд.

— Ты прав, но ты слишком хорош собой, чтобы быть ещё и засранцем. Мы рискуем получить очередь в дверь уже на первом курсе лицея.

— Я не хочу никакой очереди перед дверью, это было бы жутко.

— Даже если бы там стояла твоя любимая Пенелопа?

— Она не моя любимая Пенелопа!

— Ты так говоришь только потому, что злишься. Спроси свою девушку, почему она не пригласила тебя, может, она ошиблась.

— Она и не моя девушка!

— Тогда ты должен сделать что-то, чтобы она ею стала, кроме того, чтобы шпионить за ней и притворяться просто её другом.

— Я никогда им не буду.

— Почему?

— Я ей не нравлюсь.

— И как ты можешь такое говорить?

— Потому что я не идиот, и она не краснеет.

Согласно теории Келли, если девушка краснела перед парнем, это означало, что он ей нравится. Пенелопа никогда не краснела, особенно в моём присутствии.

— Возможно, она не краснеет, потому что не знает, что ты ей нравишься. Признайся ей в любви и понаблюдай за её реакцией.

— Я никогда не признаюсь ей в любви.

Келли взяла меня под руку и буквально втащила внутрь магазина.

— Ты говоришь как заезженная пластинка, а заезженные пластинки выбрасывают. Теперь Бо Бакер Джуниор, ты будешь делать то, что я скажу. Давай выберем для неё подарок.

— Не буду я ничего выбирать для Пенелопы.

Келли серьёзно посмотрела на меня.

— Ты мне доверяешь?

— То есть… — Она похлопала меня по запястью. — Да, конечно, я тебе доверяю.

Мы прошли через отдел одежды, однако Пенелопа ненавидела розовый цвет и всё то, что обычно носят девочки, так что это было напрасно. В итоге мы оказались в отделе косметики, где Келли наполнила корзину вещами только для себя, и, наконец, в отделе техники. Через некоторое время я оказался перед полкой с компакт-дисками.

— Песни! Отличная идея. Однако тебе следует выбрать: купить то, что нравится Пенелопе, или отправить ей сообщение. Ты хочешь, чтобы она слушала или напевала? Ты хочешь выйти из зоны дружбы или нет?

— Что за чёртова френдзона?

— Однажды ты поймёшь. Так что ты хочешь, чтобы произошло?

— Я бы хотел, чтобы она... поняла, что она мне нравится и что я знаю её на самом деле.

Келли взяла компакт-диск.

— Тогда подари ей вот это: я уверена, она поймёт, что ты к ней чувствуешь, и тебе не придётся произносить ни единого слова.

Я посмотрел на картинку на обложке.

— Что это за штука?

— Разве ты не знаешь You Belong With me? — Я посмотрел на неё, отрицательно мотнув головой. Келли начала напевать.

— Окей, окей, прекрати. Ты уверена, что это хорошая идея?

— Заткнись и положи этот диск в корзину. — Снова набросилась на меня Келли.