Сын Тишайшего 7 (СИ). Страница 41
Оказывается, проблемы со здоровьем у Андрея начались давно. Последние месяцы он вообще работал через боль, заставляя себя вести лекции и заниматься масштабным проектом. Странная позиция, хотя и достойная уважения. Профессор долго игнорировал врачей, держась буквально на силе воле.
Вскрытие показало, что причиной смерти историка оказался рак. В данное время — это неизлечимая болезнь. Но часто учёные сами виноваты в своих проблемах со здоровьем. Ведь уровень медицины в стране достаточно высок. Сколько я борюсь за здоровый образ жизни? Уже устал. И речь не о банальном вреде алкоголя или жирной пищи, о чём регулярно пишут в российских газетах. Люди науки попросту не следят за режимом, мало двигаются, ещё и работают в темноте. Здесь вам не 21 век, электричества нет. Керосиновая лампа очень помогла людям, ранее вынужденным писать при свете свечи или даже лучины. Однако вред здоровью остался. Тот же Лызлов в тридцать пять лет не мог обходиться без очков. Как и многие его коллеги. Благо царь-батюшка озаботился, снабдив нужных подданных бесплатной оптикой. А очки ныне весьма дорогая приблуда.
Удивительно, но офтальмологическая кафедра медицинского университета давно пользуется международной славой. Хотя я принципиально запрещаю принимать в ВУЗ студентов из других стран, кроме Венеции, Генуи и Швеции. Ещё труды русских учёных серьёзно засекречены. Нечего делиться методиками с врагами. Хотя к нам на стажировку приезжают уже практикующие врачи, но дело касается больше хирургии и педиатрии. Хорошо, что часть приезжих остаётся в России. Так вот, слава русской медицины давно перешла границы страны, и многие купцы даже привозят свою родню лечиться у нас. Касательно очков, то это одна из статей нашего экспорта. Но они не спасли столь нужного человека.
Потому я сейчас стою в Храме Всех Святых на Куличках, что в Китай-городе. Именно здесь происходит отпевание усопшего. Пришедших прощаться оказалось на удивление много. А могло быть больше. Лызлов умер в Первой больнице, куда его заставили лечь чуть ли не силком. Будь прощание в Рязани, то собралось бы много коллег и студентов профессора.
Машинально крещусь под речитатив священника, но мои мысли далеки от небольшого, но красиво отделанного помещения церкви. Я здесь всего с одним охранником и верным Дивовым, стоящим за спиной. Рядом расположился канцлер Лихачёв, а также неожиданно посетившие траурное мероприятие Софья, Марфа и Наталья. Хотя о чём я? Сёстры как раз посвящены в дела образования и просвещения поболее, чем царь-батюшка, излишне увлёкшегося армией. Трое нужных мне людей были обнаружены ещё при входе. Вот будущий разговор с ними я и обдумываю. Чего-то действительно столь важные вопросы, как культура, мной давно игнорируются. Вроде нет поводов для беспокойства, но всегда есть куда расти и прогрессировать.
Наконец, щупленький поп с куцей бородкой и на удивление мощным голосом, закончил положенные ритуалы. Под плач жены и дочерей Лызлова, тело с гробом начали выносить из церкви. Хоронить историка решили на Дубровском кладбище. Но я туда не поеду, поэтому кивнул Истоме, чтобы он предупредил нужных людей, дабы они следовали за нами.
Чего-то холодновато в моём кремлёвском кабинете. Оно и немудрено. На дворе конец февраля, а я не появлялся в Теремном дворце более двух месяцев. Я и в этот раз хотел ограничиться посещением Коломенского, обстоятельства оказались выше. Понятно, что слуги быстро раскочегарили печи, но пока зябко. Зато можно взбодриться глинтвейном, чьим почитателем я стал в последнее время. Надо приказать Епифану, чтобы ещё камин растопил. Нравится мне смотреть на игру огня. Но это позже.
Двое из троих гостей явно чувствовали себя некомфортно. Ситуация понятная, не каждый день тебя вызывают к царю, ещё и угощают необычным напитком, разрешив сесть в удобное кресло.
Карион Истомин, возглавляющий министерство образования, спокойно прикладывался к бокалу, поднесённому слугой. А вот Григорий Желябужский, сын покойного основателя русской поэзии, и Фёдор Орлов, являющийся заместителем отдела печати и пропаганды, нервно мялись, боясь прикоснуться к напитку.
— Допивайте глинтвейн и начнём разговор, — приказываю посетителям, внутренне улыбаясь, — Отравы там нет, а по нынешней погоде вполне полезно.
Оба молодых человека синхронно кивнули, быстро опустошив бокалы. Истомин тоже улыбнулся в роскошную бороду, по-доброму глядя на своих учеников. Иеромонаху есть чем гордиться. Желябужский оказался просто идеальным организатором. Сейчас он возглавляет кремлёвскую типографию. Вернее, ныне это Издательство №1, давно переехавшее в собственный комплекс, расположенный на Тверской. Григорий Иванович давно перерос занимаемую должность. А я не люблю, когда толковые кадры работают не на полную мощность.
Его ровесник, тридцатитрёхлетний Орлов, кроме отдела пропаганды, читает лекции в Академии госслужбы, а иногда пишет статьи в «Вести», являющихся главной газетой страны и рупором власти, то есть меня любимого. Человек находится на своём месте, и двигать его куда-то глупо. Надо добавить, что Фёдор Поликарпович параллельно занимается составлением первого словаря русского языка. Работает он не один и при полной поддержке государства, но важен сам факт. Нравятся мне такие увлечённые людей. Россия вообще богата подобными талантами, плохо, что им часто не дают себя проявить. У меня ситуация иная, и самородки всегда получают шанс.
— Для начала хочу похвалить всех присутствующих, а также передать мои слова всем причастным. Я доволен всеми проектами как методичками с учебниками, так и просветительской деятельностью, — гости благодарно кивнули, тем более что похвала заслужена, — Отдельно хочу выделить отдел пропаганды. Сложно представить, какое воздействие, оказывается, на умы людей, находящихся в темноте неведения. Ещё тяжелее представить, сколько православных нам удалось спасти за последние годы. Не устаю повторять, что мытьё рук и кипячение воды — самый простой и одновременно действенный метод, являющийся основой гигиены. Пусть надо мной уже начали посмеиваться излишне образованные и умные. Только в отличие от них мне доступна статистика смертности, в том числе детская. Если сравнивать времена, то тридцать лет назад людей умирало в четыре раза больше. Понятно, что всё гораздо сложнее и нельзя забывать про развитие медицины. Но обычные лубки и статьи в газетах, размещённых на особых досках, принесли колоссальную пользу.
А ещё важно знать меру. Даже оголтелая пропаганда должна подкрепляться реальными делами. Я могу смело хвастаться настоящими переменами в русском обществе, принёсшими людям немало пользы. Чего только стоит уничтожение Крымского ханства и Речи Посполитой? Победы вызвали в стране небывалый подъём. А возможность выкупиться из крепости и мягкая налоговая политика? Здесь простой народ ощутил перемены на собственной шкуре. В позитивном плане, конечно. Но даже в этом случае мои глашатаи стараются не перебарщивать. Хотя успехи отдела ощущаются буквально материально. И дело не только с гигиеной или ростом образования подданных.
С правильным воспитанием подрастающего поколения в России тоже полный порядок. Никакого преклонения перед Европой или комплекса неполноценности нет и в помине. Сейчас русский звучит гордо. Иностранцам, приезжающим в страну, надо неслабо потрудиться, дабы доказать свою полезность и таланты. Нам удался промышленный и научный скачок, что, скрипя зубами, признают даже голландцы с французами. Естественно, все эти моменты освещаются в СМИ, показывая уровень развития европейских сфер, которые мы обогнали. Про медицину лучше не говорить, она объективно лучшая.
Народ не сразу осознал изменившиеся условия. Ранее приходилось импортировать любой более или менее сложный механизм, станки или красители. Чего говорить, если страна не могла обеспечить себя тканями хотя бы наполовину. Вроде мелочь, но когда грамотно доносишь всё до публики, она может просто сравнить описанное, сходив в магазин, то получается мощнейший эффект. Кстати, универсамы и пассажи первыми появились именно в России.