Жестокий Лорд (ЛП). Страница 37

— Что ж, — бормочу я, поднимая руку и обхватывая ладонями её щёку. Я провожу большим пальцем по её нижней губе, и когда её губы на мгновение обхватывают его кончик, я издаю стон от того, как сильно пульсирует мой член в джинсах. — Мне не всё равно. И если ты доставишь мне удовольствие, Афина, я доставлю удовольствие тебе. Как насчёт этого? Кейду и Дину, может, и наплевать на удовольствие девушки, но мне-то не наплевать. Я хочу полакомиться твоей сладкой киской, но тебе придётся пососать мой член после того, как я дам тебе кончить. Как насчёт такого?

Афина резко втягивает воздух.

— Я... — она заколебалась. — Я никогда не делала минет. Дин кончил мне в рот. Но я этого не делала... Возможно, у меня это плохо получается.

Дерьмо. Я хочу, чтобы она отсосала мне просто ради удовольствия, но я понимаю, что в некотором смысле спасаю её. Дин был бы не в восторге, если бы она не сделала ему потрясающий минет, но Кейд превратил бы её жизнь в ад.

— Как насчёт того, чтобы немного потренироваться со мной? — Мягко предлагаю я. — Я не буду злиться, если это не будет идеально. Я просто хочу почувствовать твой рот на своём члене.

Афина ёрзает у меня на коленях, и я могу сказать, что, несмотря на то, как она нервничает и всё, что произошло сегодня вечером, она тоже возбуждена.

— Хорошо, — шепчет она.

Я крепче сжимаю её волосы, притягивая её губы к своим.

— Скажи, что хочешь, чтобы я полизал твою киску, — шепчу я, касаясь её пухлых губ. — Мне нравится, когда девушки умоляют меня полизать их.

Я вижу, что Афина колеблется секунду. Я невольно приподнимаю бедра, прижимаясь своей тяжёлой эрекцией к её заднице, и она хнычет.

— Да, — стонет она, извиваясь ещё сильнее. — Я хочу, чтобы ты полизал мою киску, Джексон. Я хочу, чтобы ты доставил мне удовольствие. Пожалуйста...

О, чёрт. Я не могу вспомнить, когда в последний раз был так возбуждён. В мгновение ока она лежит на спине в траве, и я снимаю с себя куртку, расстилая её под ней, чтобы ей было на что лечь, кроме земли.

— Тебе это понравится, — обещаю я ей, наклоняясь к ней и накрывая её рот своим. — Но ты должна расслабиться. Позволь себе насладиться этим.

Она прикусывает нижнюю губу и кивает.

— Хорошо, — шепчет она. — Я постараюсь.

Блядь. Сегодня вечером я получаю так много её первых разов, и я делаю это не для того, чтобы отомстить Кейду и Дину, но какая-то часть меня получает определенное удовольствие от осознания этого. Я был её первым поцелуем сегодня вечером, и я буду первым мужчиной, который вылижет её киску и заставит её кончить, первым членом, который она отсосёт. И она делает всё это охотно, даже просит об этом. Пошли они... Пошли на хуй за то, что обращались с ней как с грязью. И пошли они на хуй за то, что думали, что я хуже их.

Афина не считает меня хуже. На самом деле, она думает наоборот. И я знаю, что мне не следует ничего из этого делать, потому что я рою себе глубокую яму с этой девушкой, которая засосёт меня и погубит, если я не буду осторожен. Но я слишком чертовски возбуждён, чтобы остановиться сейчас. Я чертовски сильно хочу её.

Она двигает бёдрами, когда я стягиваю с неё джинсы, и я резко вдыхаю, когда понимаю, что на ней нет трусиков. Конечно, нет, те ублюдки в доме заткнули ей рот её же трусиками. Я провожу руками по её бёдрам, осторожно раздвигая её ноги, и когда провожу пальцем по её складочкам, она вздрагивает, постанывая от моего прикосновения.

Она такая чертовски влажная. Мой палец скользит прямо между её складок, мгновенно покрываясь её возбуждением. Когда я провожу кончиком пальца вверх, чтобы надавить на её клитор, она снова ахает и извивается под моими прикосновениями, когда я начинаю поглаживать её.

Я медленно разогреваю её, поглаживая пальцами её клитор медленными круговыми движениями, чувствуя, как она становится ещё более влажной, когда она прижимает ладони к траве, тяжело дыша, выгибая спину, когда я подвожу её ближе к краю. А потом, когда я больше не могу ждать и думаю, что она тоже не может, я придвигаюсь ближе, раздвигаю её пальцами и впервые касаюсь языком.

Она вскрикивает, когда я лижу её, проводя языком от входа к клитору долгим, медленным движением.

— Боже мой, Джексон, — выдыхает она, запуская руку мне в волосы. — Боже мой. Я не знала...

— Приятно, не так ли? — Мои слова отдаются эхом в её ушах, и она кивает, задыхаясь, когда я снова облизываю её. Какое-то время я двигаюсь медленно и, когда начинаю ускорять темп, водя языком по её клитору, понимаю, что парни, оставшиеся дома, чертовски скучают. Они даже не имеют ни малейшего представления, насколько сильно.

Потому что Афина, когда она возбуждена, когда она этого хочет, просто невероятна. Она позволяет себе расслабиться, запустив руку в мои волосы, её бедра приподнимаются, когда я всё быстрее облизываю её клитор, а когда беру в рот твёрдый бугорок плоти, она почти кричит. Она вот-вот кончит, я чувствую это, и я облизываю её быстрее, описывая языком плотные круги вокруг этого пульсирующего бутона, пока она не начинает дышать так часто, что я почти боюсь, как бы у неё не перехватило дыхание.

— Я кончаю, боже мой, Джексон, — она почти кричит это, её задница отрывается от моей куртки, когда она жёстко кончает мне на язык, прижимается к моему лицу и запускает руку в мои волосы. Её соки стекают по моему языку, и она такая чертовски сладкая на вкус. Всё это так чертовски хорошо – её киска, её стоны и крик, когда она снова выкрикивает моё имя, и я должен заставить её кончить снова, хотя мой член чертовски пульсирует и болит. Никогда в жизни мне так сильно не хотелось разрядиться.

Но вместо этого я засовываю в неё два пальца, пока она ещё не закончила кончать, чувствуя, как её киска сжимает их так, что мне почти отчаянно хочется трахнуть её. Она такая тугая, такая чертовски влажная. Я громко стону, чувствуя, как вибрация пробегает по её влажной киске и пульсирующему клитору, пока я продолжаю лизать, засовывая в неё пальцы. Я сжимаю их внутри неё, чтобы найти точку G, засовываю и облизываю, пока не слышу, как она внезапно вскрикивает, её голос почти срывается на визг.

— Я снова кончаю, о боже, Джексон, я не могу, о боже мой...

Её тело изгибается на земле, извиваясь, когда я чувствую, как её киска сильно сжимается вокруг моих пальцев, свежая волна её соков покрывает мои пальцы и наполняет рот. Я не хочу прекращать лизать её никогда. Я хочу брать её киску в рот каждый гребаный день, и внезапно я начинаю ненавидеть Кейда и Дина с такой яростью, какой никогда раньше не испытывал, потому что Афина – это всё, чего я, блядь, хотел со времён Натали.

Я отстраняюсь, тяжело дыша, мои пальцы всё ещё погружены в неё, соки её киски стекают по моему подбородку. Волосы Афины растрепались вокруг её лица, шея и грудь раскраснелись, и я чувствую, как она всё ещё трепещут под моими пальцами. Мой член вот-вот вылезет из штанов, и я знаю, что если бы я захотел, то прямо сейчас мог бы трахнуть её. Я мог бы вонзиться в эту сладкую девственную киску, и она бы меня не остановила. Она зашла слишком далеко, слишком возбуждена, и я мог бы подтолкнуть её к этому решению.

Такому, которое погубило бы нас обоих.

— Ты обещала отсосать у меня, — вместо этого говорю я. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы вытащить из неё пальцы, потому что на ощупь она такая мягкая, горячая и приятная, сжимается вокруг меня так крепко, и, боже, я так сильно хочу её трахнуть.

— Хорошо, — шепчет Афина, всё ещё тяжело дыша. — Теперь ты ляжешь?

Я не могу удержаться от улыбки, услышав это.

— Да, — говорю я наконец, и она отдаёт куртку, натягивая джинсы. Я чувствую вспышку сожаления, когда она натягивает их на бёдра, и её киска исчезает из виду, когда она быстро застёгивает их. Я упустил свой шанс трахнуть её, но мой член пульсирует, напоминая мне, что я всё равно кончу. Даже если кончу у неё во рту.

Это единственное, что я могу сделать. Я не могу лишить её девственности. Я просто не могу.