Забудь меня… если сможешь (СИ). Страница 44

— Тогда как ты понял, что… хм… что она не была невинна? — следует вполне логичный вопрос.

— У меня есть свидетельница. Повитуха. Анриетте пришлось обратиться к ней, чтобы избавиться от собственного ребёнка. Так как срок уже был немаленьким, то для неё это закончилось бесплодием. Повитуха несколько раз наведывалась в мой дом, чтобы выпросить у Анриетты деньги за молчание.

— Глупые. И Анриетта, и эта повитуха, — мрачно. — Странно, что повитуха после такого вообще осталась жива.

— Полагаю, Анриетта не рискнула связываться с наёмниками. Они, знаете ли, могут оказаться ещё большими шантажистами, чем безобидная старуха.

— И то верно, — заключает король. — Выходит, Анриетта избавилась от королевского бастарда. Побоялась рисковать, когда появилась Паола.

— Ваше Величество, могу я задать деликатный вопрос?

— Разумеется, Рэйнхарт, судя по всему, нам с тобой давно требовался откровенный разговор.

— Вы считали, что я желал отомстить вам за то, что моя жена была вашей любовницей?

— Считал, — его губы дёргаются в подобие невесёлой улыбки. — И жалел, что не отговорил тебя от брака с юной леди Бертан, потому что это могло стать причиной потерянного между нами доверия. Хотя изначально, после той истории с леди Милс, мне виделось, что Анриетта для тебя весьма неплохой выбор. Кристальная репутация, любовь общества и её красота должны были компенсировать отсутствие невинности. Казалось, что именно Анриетта, как никто другой, поможет тебе справиться с той нелестной ситуацией, в которой ты оказался из-за ситуации с леди Милс и именно Анриетте было под силу заставить твоих злопыхателей умолкнуть… Сейчас я понимаю, что ошибался.

Короли не извиняются, но в его глазах я вижу сожаление.

— Могу я узнать, почему Анриетта не была объявлена вашей фавориткой официально?

— Я не успел этого сделать… — раздражённо пожимает плечами. — А, возможно, просто не захотел. Между нами была лишь пара ночей, и это было минутное помешательство. В то время я скучал по Паоле. До её приезда в мой дворец оставался целый месяц, а Анриетта… она чем-то напоминала мне Паолу. Эти волосы цвета льна, тонкая кожа… Когда леди Маноли привела леди Бертан прямо в мои покои… я не стал отказываться, — отводит мрачный взгляд. — И опережая следующий твой вопрос, Рэйнхарт: Анриетта при мне выпила настойку от беременности.

Хмурюсь.

— Но эту настойку принесла в мои покои леди Маноли, — завершает король и снова невесело усмехается. — Выводы делай сам.

Понятно, в настойке могло быть всё что угодно, только не средство от беременности.

— Значит, они рассчитывали сделать Анриетту вашей главной фаворткой, чтобы через неё усилить своё влияние и ослабить власть будущей королевы.

— А бастарда бы использовали, чтобы внести разлад в наши с Паолой отношения. Чего они не ожидали, так этого того, что я решу всех своих фавориток выслать из столицы. Полагаю, это и заставило заговорщиков изменить свои планы, а Анриетту использовать, чтобы следить за тобой.

Он поднимается, закладывает руки за спину и отворачивается к окну:

— Рэйнхарт, я не хочу, чтобы Паоле стало об этом известно.

— От меня о вашей связи с Анриеттой никто не узнает, — прикладываю кулак к сердцу, в клятвенном жесте. — Но я снова вынужден вернуться к своей просьбе: Ваше Величество, прошу вас поддержать мой развод.

На какое-то время в комнате повисает тишина, и я буквально чувствую, как король взвешивает каждое, произнесённое нами за этот разговор, слово.

— Хорошо, Рэйнхарт. Церковники будут недовольны, и я уверен, что это решение мне ещё не раз выйдет боком… но я подпишу указ о высочайшем дозволении на развод в связи с интересами короны.

Его Величество возвращается за стол и кладёт перед собой чистый лист с гербовой королевской печатью. Стараюсь скрыть растекающееся в груди ликование, когда его рука выводит нужные мне слова.

— Предъявить этот указ обществу ты сможешь не ранее, чем будут выявлены заговорщики, — протягивает мне подписанный документ. — Мы не можем допустить, чтобы наши враги раньше времени узнали о том, что нам что-то известно. Ты же понимаешь?

— Более чем. Ради этого я до сих играю роль несведущего мужа, — усмехаюсь, но тут же себя одёргиваю. — Благодарю, Ваше Величество.

Благосклонно кивает, подтягивая к себе листы с записями, которые он читал, когда я вошёл в кабинет:

— Рэйнхарт, ты всё также уверен в непричастности к заговору короля Дарцеха?

— Сейчас даже больше, чем прежде, — складываю королевский указ пополам и затем аккуратно скручиваю его в трубочку, которую вставляю в серебряный тубус для особо важных документов. — Я не отрицаю, что заговорщики имеют с Дарцехом некоторые связи. Но кто-то уж слишком явно хочет переложить всю вину за убийства на наших соседей. В руки лордов легко попадают «улики» против Дарцеха, хотя враг ведёт себя крайне осторожно. Так не бывает. Да и леди Маноли не стала бы поддерживать жестокого короля. Такие, как она, хотят вернуть себе былое влияние, а не подчиниться строгим правилам тирана.

— Полагаю, ты прав… хотя остальные лорды пытаются убедить меня в обратном, — он снова поднимается из-за стола и отходит к окну, заложив руки за спину. — Есть что-то новое по делу «зверя»?

— После нападения на лорда Керна ни одного нового покушения.

— Они затаились. Это меня и пугает. Похоже, кто-то опасается, что лорд Керн придёт в себя и начнёт говорить.

— Перевести его во дворец под личную королевскую охрану было лучшим решением.

— Да. Но это вынуждает моих врагов торопиться. Уверен, они попытаются что-то предпринять до того, как лорд Керн очнёнтся и заговорит. То есть… в самое ближайшее время, — бросает на меня мрачный взгляд.

— Поэтому во дворце собралось так много преданных вам генералов?

— Да, Рэйнхарт. Ты верно заметил. Это некоторая попытка усилить мои позиции… но я боюсь, что это бесполезно.

— Бесполезно?

— Помнишь, мы с тобой обсуждали, что по какой-то причине все жертвы были застигнуты врасплох?

— И сделали вывод, что жертвы доверяли убийце.

— Именно. «Зверь» оказывался в самых неожиданных местах, при этом никто из лордов не ждал от него подвоха, — король смеряет меня долгим взглядом, и я понимаю, что он подозревает всех без исключения. Даже меня.

Не удивлюсь, если под сюртуком Его Величества спрятана пара кинжалов.

— Вчера глава управления Правопорядком сообщил, что за последние месяцы пропало более тридцати свидетелей, так или иначе связанных с делом «зверя», — продолжает король. — И знаешь, что странно?

— Ни одного тела не было найдено. Я в курсе. Те свидетели, которых мы не успели допросить, словно испарились.

— Да. Свидетели испаряются. Главная статс-дама работает на заговорщиков. А убийца вызывает доверие у своих жертв. Этот бардак должен прекратиться…

Моё внимание привлекает мелькнувшая за окном чёрная тень. Всматриваюсь, напрягая зрение.

Это какая-то шутка?

— Рэйнхарт, выясни, кто стоит за Маноли и Эмильтоном. На данный момент ты единственный, кто не пытается убедить меня в том, что во всех бедах виноват король Дарцеха… Рэйнхарт? Ты меня слушаешь?

— Вы его тоже видите?

— Кого?

— Ворона, — подхожу к окну, рассматривая огромную чёрную птицу, каких прежде видел лишь на страницах книг да на барельефах заброшенных храмов Анхелии.

— О чём ты? — король смотрит туда же, куда и я. — Рэйнхарт, там ничего нет…

Ворон вспархивает с каменного уступа, уносясь куда-то вниз. Прослеживаю его полёт и чувствую, как холодеют ладони, потому что там внизу мелькает знакомая копна медных волос.

Лоривьева спешит к выходу из дворца.

— Простите, Ваше Величество, я вынужден немедленно вас покинуть.

Глава 34

Вдох

Ева

— Он тебе никогда не простит, если из-за тебя что-то случится с нашим ребёнком! Слышишь? Никогда!

Слова Анриетты бьют по ушам набатом, заставляя что-то внутри меня болезненно сжиматься.