Страсть герцогини. Страница 8

– Ты слышала, что муж герцогини возвращается в Англию?

– Нет!

– Тем не менее это так. И, по моему мнению, для этого может быть только одна причина. Должно быть, Боннингтон просил руки герцогини.

– Скорее всего, это было еще до истории с Уоппингом, – заявила миссис Остерли. – И все-таки мне кажется довольно странным, что она привезла своего учителя на твой прием, моя дорогая.

– С мистером Уоппингом вообще все очень странно, – согласилась леди Трубридж. – Возможно, он младший сын из какой-нибудь обедневшей дворянской семьи или что-то в этом роде. Потому что этот человек…

Но тут дверь распахнулась, и в комнату вошла миссис Мэсси, экономка, не дав договорить хозяйке дома. Она только что обнаружила, что мыши погрызли стопку постельного белья в шкафу, и хотела узнать у госпожи, что ей теперь делать.

Миссис Остерли была не единственной в поместье, кто считал, что домашним учителям не место на великосветских приемах.

– Я бы хотел, чтобы ты вообще отказалась от его услуг, – заявил маркиз Боннингтон герцогине, протягивая ей очищенную грушу. – Это неслыханно – привозить домашнего учителя в дом, куда съехались сливки высшего общества. – И он добавил довольно неумно: – Нет ничего более унылого, чем синий чулок.

В ответ нежные губы коснулись его щеки.

– Неужели я кажусь тебе унылой? – пропел обольстительный голос.

– Не надо, Джина, не начинай.

– Но почему? – проворковала она. – Знаешь, Себастьян, твои волосы сверкают на солнце точь-в-точь как золотые гинеи. Как досадно выходить замуж за мужчину более красивого, чем ты сама. Из тебя получилась бы очаровательная женщина.

– Оставь свои насмешки при себе. – Боннингтон отстранился. – Целоваться на виду у всех крайне неосмотрительно.

– У нас пикник на природе! На много миль вокруг ни души. Хоуз далеко, в придорожной гостинице. Нас никто не видит. Почему бы тебе не поцеловать меня?

– Этот пикник сам по себе неприличен, – сказал Боннингтон. – К тому же я не люблю целоваться на природе. Подобное поведение всегда считалось предосудительным.

– Я никогда не понимала мужчин, – посетовала Джина.

– Дело не в том, что я не хочу тебя поцеловать. Надеюсь, ты это понимаешь?

– Что неприличного в том, чтобы поцеловать своего жениха? – спросила Джина.

– Ты еще не моя невеста, потому что до сих пор замужем, – нахмурившись, стал объяснять Боннингтон. – Мне не следовало ехать с тобой на пикник, это решение было опрометчивым. Представь, что сказала бы твоя мать, если бы узнала о нашем поведении.

– Не обманывай себя, Себастьян. Ей плевать на мое поведение, и ты это знаешь.

– Тем не менее твоей матери следовало бы поинтересоваться, чем занимается ее дочь.

– Ты знаешь, что делают в Китае с неверными женами? – спросила Джина, заплетая в косичку три травинки.

– Понятия не имею.

– Их забрасывают камнями, – сказала Джина с некоторым удовольствием.

– Но ты не изменяешь мужу, хотя твой брак можно назвать формальным.

Джина засмеялась.

– Только благодаря тебе.

Маркиз насупился.

– Признайся, что на самом деле ты так не думаешь, Джина. Ты просто пытаешься меня шокировать, рассуждая, как твоя подруга леди Ролингс.

– Не надо осуждать Эсме. Ее дурная репутация весьма преувеличена. Ты же знаешь, что сплетники всех мастей внимательно следят за ней, как за проказливой кошкой, и с нетерпением ждут, когда она сделает неверный шаг.

– Вот именно. Поскольку ее прошлое пестрит щекотливыми историями. Она сама дает повод для сплетен.

Джина нахмурилась.

– Эсме – моя близкая подруга, и поскольку ты мой будущий муж, тебе нужно опровергать слухи о ней, а не распускать их.

– Защищать ее репутацию непросто, – сказал Боннингтон. – Только не говори мне, что вчера вечером она с Бердеттом всего лишь обменялась невинным поцелуем. Они отсутствовали в бальном зале больше часа!

– Понятия не имею, чем они занимались. Но я совершенно уверена, что в их поведении не было ничего предосудительного, – отрезала Джина. – Кстати, Эсме считает Бердетта страшным занудой. Она никогда бы не позволила ему фамильярности.

– Бердетт чертовски хорош собой.

Джина сердито прищурилась.

– Ты бесчувственный человек! Эсме много страдала из-за своего ужасного мужа, и с твоей стороны некрасиво рассказывать о ней всякие небылицы!

– У меня нет привычки распускать сплетни, – возразил Боннингтон. – Я не понимаю, почему ты не найдешь себе таких же добродетельных подруг, как сама!

– Эсме вполне добродетельная дама, – сказала Джина. – К тому же веселая и умная, она заставляет меня смеяться. Кроме того, неважно, что о ней говорят люди, она – моя подруга.

Себастьян озадаченно нахмурился.

– Ладно, нам пора, – сказала Джина, вставая и отряхивая свое легкое муслиновое платье. – Наверное, ты прав, нам действительно не следовало устраивать пикник, хотя все знают, как обстоят дела с Кэмом.

– Я согласился пойти с тобой только потому, что ты замужем. Я бы никогда не стал сопровождать на пикник незамужнюю леди без компаньонки.

– Знаешь, Себастьян, – задумчиво произнесла Джина, складывая тарелки в корзинку, – ты стал педантом с тех пор, как унаследовал титул.

– Соблюдать приличия – это не педантизм, – фыркнул он.

– Много лет назад, когда мы только познакомились, ты придавал соблюдению приличий гораздо меньше значения. Помнишь, как я тайком сбежала из дома, и ты повез меня в Воксхолл?

Боннингтон поджал губы.

– Достичь зрелости – не значит стать педантом, – заявил он. – Я не хочу, чтобы грязные слухи очерняли репутацию моей будущей жены. Надеюсь, ты станешь маркизой Боннингтон уже в следующем году.

У Джины окончательно испортилось настроение. Маркиз понял это по тому, как она вспыхнула, как стала бросать столовое серебро в корзину, как, собрав выбившиеся пряди волос, раздраженно заколола их на затылке.

– Я не хочу ссориться с тобой, – примирительным тоном произнес он.

– Я тоже не хочу ссориться, – сказала она. – Прости, Себастьян. Я люблю тебя за уравновешенность и респектабельность, но и придираюсь к тебе из-за тех же качеств!

Джина обвила руками его шею. Но маркиз не поцеловал ее.

– Мы с тобой прекрасно подходим друг другу, но твои подруги все портят. Ты женщина с высокими нравственными принципами. Почему у тебя такие легкомысленные приятельницы? Я уверен, что ни одна из них не живет со своим мужем.

– Они вовсе не легкомысленные, – стала оправдываться Джина. – Эсме, Кароле и Хелен не повезло с мужьями. Хотя, с другой стороны, именно благодаря этому мы подружились. Понаблюдав за их неудачной семейной жизнью, я поняла, какого именно мужа хочу видеть рядом с собой. Мой идеал – это ты, Себастьян.

Взгляд маркиза смягчился, и он поцеловал ее в лоб.

– Мне не нравится, когда мы ссоримся.

– Мне тоже, – сказала Джина, поглядывая на него с озорным блеском в глазах. – Мы ссоримся так, словно давно уже женаты!

– Верно, – согласился маркиз, неприятно удивленный ее метким замечанием.

Глава пятая

Поместье леди Трубридж, битком набитое гостями

– Карола! – позвала Джина, перегнувшись через перила.

Карола, подняв голову, улыбнулась.

– Боюсь, оркестр скоро заиграет, а мне бы не хотелось пропустить первый танец.

Джина спустилась к ней по лестнице.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказала она, сжав руку подруги.

– Я не уверена, что столь легкий материал подходит девушке такого невысокого роста, как я.

– Такой покрой лифа – последний писк моды, – заверила ее Джина. – Ты похожа на ангела в этих воздушных шелках, со светлыми кудряшками.

– Я немного нервничаю, потому что мой муж обычно присутствует на церемонии открытия праздника, – прошептала Карола. – Ты уверена, что я не кажусь слишком толстой, Джина?

– Совершенно уверена.

Они прошли мимо леди Трубридж и других матрон, которые встретили их загадочными улыбками, обещавшими детальное обсуждение их туалетов за завтраком.