Падение клана Шэ. Том 1. Страница 5

Звуки доносились будто из колодца: он услышал яростный вой чудовища и, кажется, собственный сдавленный стон, когда поднялся, весь залитый чёрной кровью твари. Едва увернулся от другого щупальца – и рубил, рубил, пока хватало сил. Нужно было пробраться в пролом, спасти Лай Баня… Но щупальца не подпускали Цзиньюаня.

В конце концов он понял: чтобы спасти старого друга, нужно пожертвовать собой. Чтобы чудовище утащило его в ту же сырую тьму, и лишь тогда…

Он опустил меч, но не успел выполнить задуманное. Чёрная тень с факелом в руке спрыгнула вдруг с карниза перед ним и ещё в полёте выдохнула огромный столб пламени. Чудовище яростно взвизгнуло, и щупальца немедленно исчезли в проломе.

– Бань! – Цзиньюань бросился за ними, но тень факелом преградила ему дорогу.

– Нет! Оно тебя уничтожит!

– Там мой друг, я должен…

– Оно насадит тебя как жука на булавку, ты никому не поможешь! – Тень схватила его за руку. – Быстрее, пока оно не вернулось!

В глубине души Цзиньюань знал, что она права. Лай Бань мёртв, и ему уже не помочь. Лишь потому он последовал за ней…

За ней?

Он вдруг понял, что его спаситель, вернее, спасительница, – девушка, закутанная в чёрное.

Смутившись, он высвободил руку.

Кто она такая? Лиса, посланная заманить его прямо к врагам?

Цзиньюань вскарабкался вслед за ней по стене, цепляясь за глубокие трещины, и оказался в маленькой нише: видно, когда-то давно тут стояла статуя.

Им двоим едва хватало там места, но он сделал всё, чтобы их колени не соприкасались.

– Как вас зовут, барышня? Каково уважаемое имя вашего отца? – спросил он как можно более учтиво, стараясь не пялиться слишком долго в её блестящие ясные глаза. Словно феникс смотрел на него из тени между маской, скрывающей нижнюю часть лица, и шляпой. Феникс, пришедший в пламени…

– Я… – Девушка быстро отвела взгляд. – Зовите меня… Лунной Хризантемой… Лунной Орхидеей!

– Л… Лунной Орхидеей?

Даже для придуманного имени это было слишком вычурно. Но немного его успокоило: вряд ли лисица стала бы так неумело скрывать свою личность.

– Да! Меня зовут Лунная Орхидея. Я… странствующий мастер. Помогаю всем обездоленным… и убиваю демонов!

Нечто в её облике подсказывало Цзиньюаню, что она слишком молода для странствующего мастера, не старше него самого.

В другое время это развлекло бы его, но гибель Лай Баня не располагала к веселью.

– Раз так… Тогда и я странствующий мастер, убивающий демонов. И моё имя… Быстрый Ветер.

Орхидея снисходительно усмехнулась.

– Разве так выглядят странствующие мастера? В ваших волосах серебряная заколка тончайшей работы, и убраны они туго, по придворной моде. А доспехи из тех, в которых воюют воины Западной Шу. И ваш плащ из дорогой ткани. Нет, господин, кем бы вы ни были, ваше положение куда выше!

Цзиньюань не нашёлся что ответить, удивлённый её наблюдательностью. Может быть, эта девушка и была простолюдинкой из Цзянху, но простушкой её нельзя было назвать. Несмотря на неумение лгать.

– Как вы попали на Агатовую гору? – спросил он. – Это слишком опасное место даже для Лунной Орхидеи, мастера боевых искусств.

Наверное, шутить с ней было неуместно, но слова вырвались у него сами собой. Он не видел её лица, но был уверен, что она красавица, и это странным образом волновало его даже посреди гробницы.

– А как вы попали сюда? Зачем воину из Западной Шу одному пробираться в логово демонов?

– Я был не один. – Цзиньюань стиснул кулаки. Острая боль от потери воинов и Лай Баня заслонила даже мечты о красоте девицы. Он жив и может развлекаться разговорами, а они… – Со мной пошли люди, доверявшие мне. А я завёл их в смертельную ловушку.

– Но ведь вы не бросили их на произвол судьбы, а отправились вместе с ними. – Её взгляд стал серьёзным и настороженным. – Что вы здесь искали?

Цзиньюань не увидел никакого вреда в том, чтобы выложить всё как есть.

– Глава школы Северного Ветра был давним соратником Западной Шу и моим учителем. Мы гнались за демонами, которые посмели устроить резню, чтобы вернуть ценности, принадлежавшие ему. Но…

«Орхидея» подалась вперёд так, что их носы едва не соприкоснулись. Цзиньюань немедленно покраснел и отпрянул.

– Вы хотели вернуть в Цзянху украденное демонами?!

Цзиньюань вспомнил Лай Баня и его совет, но отогнал эти мысли.

– Да. Сначала я думал, что нам удастся прорваться к хранилищу, но теперь…

– Я тоже пришла сюда для этого! Но у меня есть карта! – Девушка, не дослушав, вытащила из-за пазухи отрез шёлка и развернула его. – Многие воины ходили сюда, но не многим удалось вернуться. Моя семья хранит их знания.

Она расправила карту на коленях, и Цзиньюаню пришлось склониться ближе.

Ни одна хорошенькая служанка во дворце не вызывала в нём такой неловкости: он принимал их как должное, даже не думая, что они женщины. К куртизанкам он тоже не проявлял интереса. Ему всю жизнь казалось, что его окружают прекрасные, ароматные, искусно сделанные куклы, – как тут ощущать волнение?

Но Лунная Орхидея оказалась девушкой из плоти и крови. Такой же настоящей, как воины, среди которых он привык жить. Изгиб её бровей, лёгкий металлический запах её пота и резкий – горючей смеси, которой она разжигала факел, близкое тепло её тела… Всё было настоящим настолько, что он едва не прослушал объяснения.

Нет… Может быть, и вправду она лиса?

– Мы находимся здесь, – Орхидея постучала пальцем по завитушке на карте. – Хранилище должно находиться здесь, ниже, это место указал… м-м… некий монах. Нам нужно…

– Нам? – Цзиньюань очнулся. – Нет, барышня. Я не могу рисковать ещё и вами. Я пойду один, а вы лучше найдите выход.

Орхидея покачала головой.

– Если б вы знали, как мне это важно, вы бы не стали так самодовольно меня гнать! Каково! Я ведь не прогоняю вас из моих охотничьих угодий!

– Охотничьих угодий?

– Я охочусь на демонов, забыли? К тому же со мной знания. Справились бы вы с чудовищем из глубин без меня? То-то же. Идëмте!

Цзиньюаню пришлось признать своë поражение. Он мог бы, пожалуй, отобрать у неë карту, даже связать еë… Но это никак не помогло бы Орхидее спастись, случись что.

«Путь сражения – это всегда путь смертей, – подумал он, выбираясь за девушкой из ниши. Цзиньюань любовался лëгкостью, с которой она шла по узкому карнизу, но тяжëлые мысли не давали ему насладиться зрелищем в полной мере. – И если этот прекрасный цветок погибнет, пусть я погибну тоже, мстя демонам за неë и Баня».

Эта мысль немного примирила его с горем. Цзиньюань не считал себя таким же умным, как старший брат, однако он был человеком действия, и лишь решительные поступки могли развеять его мрачные мысли.

Орхидея вела его странными путями – скорее норами, вдали от величественных коридоров.

– Вас заманили сюда, – пояснила она. – В ту часть гробницы, где остались ловушки, сделанные ещë императорскими архитекторами.

– Но где же… – Цзиньюаню претило даже задавать этот вопрос.

– Где мëртвый император? Я слышала, что Агатовый владыка вышвырнул его тело на склон, когда занял это место. Оставил его на съедение собакам и воронам. Его наложниц, воинов, похороненных вместе с ним… всех! Но это слишком отвратительно, я не верю, что так может быть.

Цзиньюань не стал рассказывать ей о том, что видел на границах: как богачи крадут трупы, для того чтобы оженить погибших родичей, как знахари, промышляющие колдовством, разграбляют могилы. Он был молод и знатен, но уже повидал самые отвратительные стороны жизни.

– Демоны – не люди, для них не существует ни чести, ни добродетели. Они способны на всë. Если вы этого не знаете, вам лучше уйти отсюда.

– Какой же вы резкий! Я знаю, на что они способны. – Орхидея легко, словно ласточка, перепорхнула широкий разлом в полу. – Но как только я заберу у них Зеркало глубин… О, им не поздоровится! Мы им отомстим, и навсегда очистим это место.