Падение клана Шэ. Том 1. Страница 20

– Фэнбао… – позвал Цзиньюань. – Я найду способ вылечить тебя.

Фэнбао помедлил мгновение и рассмеялся.

– Я пострадал от собственной глупости, это мне урок. Забудь.

Но Цзиньюань не мог забыть так просто.

Первые тела начали попадаться им, когда в полдень Цзиньюань с демоном миновали первую террасу.

Каменная лестница, вьющаяся вокруг горы, так заросла травой и мхом, деревья так оплели еë корнями, что найти еë Цзиньюань смог, только идя по следам крови. Раненый воин из последних сил стремился наверх, помня, что победителя ждëт исцеление.

Ему не хватило сил.

Цзиньюань отнëс его в тень сосны и огляделся по сторонам, ища хоть что-то похожее на заступ – хотя бы доску.

– Нужно похоронить его… – сказал он, не надеясь на понимание Фэнбао.

– Ты каждому неудачнику собрался копать могилу? – спросил демон, но беззлобно. Он присел на корточки над бойцом, мальчишкой, едва ли старше Янь-яня. – Куда, интересно, понесло этого ребëнка? Неужто решил, что станет героем?

– Для некоторых людей Золотой бутон – единственная надежда спасти близкого. Это достойно уважения. – Цзиньюань поднялся. – Если нужно будет, я каждого несчастного, что падëт здесь, похороню за свои деньги. Даже тебя.

– Мечтай! – рассмеялся Фэнбао. – От меня так просто не отделаться.

Он положил ладонь на грудь мëртвого, сосредоточился…

Цзиньюань даже не понял, что произошло: юноша вдруг побелел, словно что-то враз высосало из него все цвета, и осыпался пеплом.

– Я сжëг его изнутри, – ответил Фэнбао на безмолвный вопрос. – Так его тело не достанется местным тварям.

Он поднялся и снял с сосновой иголки клочок чего-то белого и тягучего. Присмотревшись, Цзиньюань понял, что это паутина, густая и крепкая, словно шëлковая нить.

– Какой паук мог сплести такое… – прошептал он, зная ответ и не желая верить в него.

– Увидишь, – мрачно отозвался Фэнбао и зашагал по лестнице, цепляясь за корни там, где ступени совсем исчезли под слоем мха.

– Может быть, поищем обходной путь? – Цзиньюань последовал за ним, зорко оглядываясь по сторонам.

– Зачем? Нам уже расчистили дорогу. Что, озаботился победой? Тоже захотел сокровище клана Шэ?

Цзиньюань перепрыгнул с ближайшего корня на парапет и протянул Фэнбао руку, помогая взобраться.

– Скажи я, что мне оно не интересно, солгал бы. – Цзиньюань поднял голову, пытаясь разглядеть обитель на вершине горы, но увидел лишь сосны, широкими лапами загородившие обзор, и мшистые камни, будто спины огромных зверей.

– У тебя что, кто-то болен?

– Нет, слава Небу. – Цзиньюань двинулся вперëд, решив не загадывать на будущее. – Но такая драгоценность пригодится любому. Мой отец… я не знаю, как он встретит меня, если я вернусь без отряда и с пустыми руками. Я… отправил ему письмо, но не стал вдаваться в детали, передал лишь, что задержусь.

Цзиньюань тяжело вздохнул. Лай Бань… будь он рядом, надоумил бы, какие слова подобрать, чтобы не рассердить отца. Но никогда больше он не придëт на помощь. Слуга. Друг. Младший брат. Ему пригодилась бы эта пилюля, но уже слишком поздно…

Фэнбао с размаху хлопнул его по плечу, проходя мимо.

– Здоровый детина, а боишься, что отец заругает! Что, строгий он император? Тиран?

Цзиньюань отбросил его руку.

– Как можно! Мой отец – Сын Неба, справедливый и милостивый! Я боюсь не его гнева, а разочарования. Он любит меня, и матушка-императрица ко мне благосклонна, а я обманываю их доверие!

Фэнбао не ответил, словно погрузился в свои мысли. Цзиньюань заметил за ним такую привычку: выпадать вдруг из мира. В такие мгновения он вспоминал, что его спутник – не человек: Фэнбао вновь начинал казаться ему созданным из хрупкого, холодного пепла – не живое существо, а просто оболочка.

– Расскажи теперь ты про императора, которому служил. Ты назвал имя Юйчжэн, я слышал легенды о нём, но что из них правда – не знаю.

– Не во вражеском логове же! Сначала победим демона! – огрызнулся Фэнбао, нарушив молчание.

Но стоило ему это произнести, как по лесу прокатился звонкий смех, переливчатый, как колокольчик.

– Победите демона! Ах вы, хвастливые мальчишки! Куда вам победить меня?

Цзиньюань схватился за меч.

– А ну покажись, тварь!

Он не мог понять, откуда исходит голос, казалось, тот звучит отовсюду.

– Ты не заслужил видеть лицо прекрасной гуйфэй! Но может быть, если простоишь три дня на коленях перед моими дверями, я впущу тебя. Жаль, что мои дети сожрут вас всех раньше!

Цзиньюань едва успел отпрыгнуть, как паук размером с добрую лошадь бесшумно скользнул сверху на паутине, грозясь раздавить его своим весом.

Цзиньюань не мешкая вонзил в него меч, и тварь издохла в корчах, но две новых, три, четыре спускались по гладким сосновым стволам.

Фэнбао словно не замечал их: он так и стоял, вглядываясь в просветы между ветвей.

– Гуйфэй… – прошептал он, прежде чем огромный паук впился жвалами в его плечо.

– Фэнбао! – Цзиньюань прыгнул было, но другая тварь, выпустив заряд клейкой паутины, отшвырнула его к дереву. Он рванулся, но понял, что прилип, как муха.

К счастью, рука с мечом оказалась свободна, и, когда паук обхватил его лапами, намереваясь, видно, откусить голову, Цзиньюань пронзил его клинком, содрогаясь от отвращения, чувствуя, как липкая слизь заливает его.

Он не видел, что происходит с Фэнбао, но услышал его яростный крик, и в тот же миг туша паука шлëпнулась о дерево так, что иглы посыпались.

– Что я вам, комар?! Отведайте-ка моего кнута!

Убедившись, что он жив, Цзиньюань занялся собой, но паутина не желала поддаваться: липла, запутывала… и в конце концов он бросил эту затею.

Пауки всë не отступали: на смену павшим от его меча и кнута Фэнбао сползались новые, шорох их лап заполнял лес. На счастье Цзиньюаня, Фэнбао не глядя хлестнул огненным кнутом по его путам, и паутина сгорела, как не бывало.

– Нас слишком мало! – крикнул Цзиньюань, уворачиваясь от очередного паутинного плевка. – Отступаем!

– Я никогда не отступаю! Лучше сожгу проклятый лес! – Фэнбао вновь размахнулся кнутом, и ближайший паук остался без головы.

– Нет! Я запрещаю!

– Плевал я на твои запреты!

– Что?! Тогда гореть тебе…

Цзиньюань не договорил. Внезапный шквал обрушился на демонических тварей: синие одеяния школы Серебряного Ручья, как просвет в тучах. Пятеро учеников, и во главе их старший, который бросил вызов Фэнбао, кажется, его звали Чжоу Вэйянь.

Заметив, что его окружают, Цзиньюань немедленно встал с ним спина к спине.

– Спасибо, друг! – крикнул Цзиньюань, перекрикивая шум битвы. – Мой слуга ранен!

Чжоу Вэйянь кивнул ученикам, и те бросились на выручку Фэнбао.

Пауки, будто смекнув, что им придëтся худо, бросились обратно на деревья, ломая ветви и срываясь. Тех, кто упал или не успел сбежать, Цзиньюань и Чжоу Вэйянь прикончили вместе.

Минута, и бой был окончен. Лишь тогда Фэнбао осел на землю, держась за плечо.

– Ну и скотина! – выругался он, морщась. – Оказался ядовитый!

Цзиньюань отвëл его руку от раны, серьëзно обеспокоенный.

– Нужно отсосать яд. Снимай одежду…

– Отстань! – Фэнбао оттолкнул его. – Там такое месиво, что ты моей кровью уделаешься по самые уши и сам отравишься!

Чжоу Вэйянь опустился на колени рядом и достал из рукава свëрток.

– У меня с собой притирания с противоядием. Потерпите, мастер.

Фэнбао подчинился и сидел неожиданно смирно, пока Чжоу Вэйянь обрабатывал его рану.

Ученики расположились поодаль отдохнуть и выглядели спокойно и даже весело, словно бывали тут не впервые.

– Раз у вас есть противоядие, значит, вы часто бываете в этих местах? – спросил Цзиньюань.

– Конечно. – Чжоу Вэйянь взял Фэнбао за руку, щупая пульс. – Эта гора, можно сказать, на задворках нашего поместья. Нужно держать тварей на склонах, не позволять им спускаться в деревни и есть людей. Трудно, но это наша обязанность. Высоко мы не поднимаемся, но мой покойный отец, охотясь с главой Шэ, доходил до самой обители.