Мы с тобой неразлучники. Страница 9

Наконец-то, на сцене и возле неё гаснет свет. Люди могут не видеть, а я замечаю, что по доскам что-то раскатывают. Потом рабочие уходят, и звучит красивая музыка. Кто-то выходит на сцену. Шумит вода, свет в зале гаснет, и несколько софитов освещают сцену. На ней стоит Мария, она одета в тонкую белую рубашку и брюки, они становятся почти прозрачными, когда намокают под струями воды. Девушка обнимает себя руками, стоит, опустив голову, и дрожит. Ткань облепляет её, не скрывая великолепного тела. Если быть рядом с ней, можно соски разглядеть, но я и без этого их вижу. Замечаю тонкий беспроводной микрофон, прикреплённый к её голове. Она будет петь?! Начинается номер и я замираю.

– Дождь, каплями по телу дождь. Дрожь, точками по венам дрожь! – поёт она и, поднимая голову, смотрит в зал.

Потом её руки приходят в движение, она будто разрезает ими струи воды, танцует, выписывая невероятные па ногами. Это длится не больше минуты. Затем девушка падает на колени, создавая вокруг себя брызги воды. Начинает тереть себя ладонями раскачиваясь.

– Холодно, как мне холодно! Согрейте меня кто-нибудь! Согрейте меня, пожалуйста! – смотрит в зал умоляюще.

У неё пронзительный голос, чарующий, сексуальный. Она снова начинает танцевать, выписывая невероятные движения руками. Извивается всем телом, постепенно вставая, потом кружится, подняв одну ногу вверх, а руками взявшись за щиколотку другой. Её движения завораживают, они, то резкие, то плавные. Мария кружится по воде, от края до края сцены, выбивая из-под босых ног маленькие брызги. Её танец грациозный, потом вдруг бешено-ритмичный, а в следующую секунду, это движения обречённого человека. Всё длится несколько минут, я же готов смотреть на её танец вечно.

– Я одинока в своих мечтах. Я одинока в своих надеждах. Где ты, моя неземная любовь?! Любовь бесконечная, где ты?! – продолжает пронзительно петь девушка.

Затем Маша делает какое-то невероятное сальто, прыгая под струями дождя, и снова падает на колени.

– И снова дождь, словно иглами сквозь кожу! Больно! – извивается в танце, словно в агонии, потом останавливается и простирает руки в зрительный зал, всё так же стоя на коленях – Я умоляю, умоляю, найдите меня кто-нибудь! Согрейте меня, пожалуйста!

Я замираю, дыхание остановилось на пару секунд. Только я вижу, что это не совсем игра, девушка плачет на самом деле. Никто не знает, что именно сейчас она обнажает перед всеми свою душу. Тяну воздух в себя, сквозь всех этих людей, проторяя дорожку именно к её запаху. Разумеется, в её возрасте Маша не пахнет молоком, но у неё стойкий аромат моей любимой ежевики, такой резкий и яркий, что меня в первый раз швыряет в омут по самую макушку. Я нашёл тебя, моя судьба, моё сокровище. Ты будешь со мной всегда, миа амо.

Тем временем девушка продолжает кружиться по сцене, делает эффектные прыжки, как будто летит к кому-то навстречу.

– Я умираю без тебя, без тепла твоих рук, без тепла твоих губ погибаю. Хочу, чтоб пальцы твои, коснулись нежно меня, но только лишь сама себя обнимаю, – она останавливается на последнем предложении и, замирает, обнимая себя за плечи.

– Хочу дыхания тепло, и сладкий нежный поцелуй, – касается пальцами своих губ, – Но почему не дано даже это? – она не поёт, а будто плачет и зовёт неведомого любимого.

Потом Маша снова падает на колени, начинает извиваться, её движения – это обречённость и боль одиночества.

У меня разрывается сердце. Миа амо, если ты позволишь, я тебя согрею, буду любить как никто до этого. Тем временем девушка продолжает петь. Нет, она уже не поёт, буквально скулит, стонет, умоляет.

– Я умираю без тебя! Я погибаю без любви! Где ты, моя судьба! Где ты?! Капли впиваются в тело! Холодно! Больно! – после этих слов, она замирает, подтянув ноги к коленям, а одна рука простирается в зал. И вот последний стон, как предсмертный хрип, – Прощай.

Зал взрывается аплодисментами, а я только сейчас понимаю, что сжимаю бокал в руке с силой, стекло не выдерживает и трескается. Осколки с каплями крови падают на стол. Подбегает официант, я уже смахнул осколки с руки и лизнул раны.

– Не волнуйтесь, заплачу вдвойне, принесите счёт, – говорю я.

– Нужно обработать руку, – мямлит парень.

– Забудь, – говорю раздражённо, – счёт, быстрее. Эта девушка ещё будет выступать?

– Сегодня уже нет, у неё в субботу будет несколько номеров – официант быстрым шагом уходит.

Свет на сцене не горит, помощники убирают инвентарь. Я вспоминаю афишу Марии. Внизу живота у неё тату, буквы в окружении сердечек. Слово «амор», любовь. Ничего, милая, скоро у тебя будет ещё одно тату, то, что ставят в храме Тёмного при ритуале связи двух супругов. Достаю из кармана пиджака три купюры по двести евро и заворачиваю в деньги стебель цветка. Роза тёмно-бордового цвета, как венозная кровь. Наконец, возвращается официант, плачу по счёту, не забывая присовокупить чаевые.

– Передайте этот подарок Марии, только не потеряйте деньги по дороге, – говорю особым властным голосом с толикой гипноза.

– Она получит подарок немедленно, – заявляет парень, кланяясь, и удаляется.

Я ухожу, больше мне тут делать нечего. Завтра суббота, приду посмотреть на неё снова. Надо же такому случиться, я искал свою судьбу по мегаполисам, а она оказалась здесь, в захолустном городишке. Мария, моё сокровище.

Глава 9

Маша

Вытираюсь полотенцем, выдала себя по полной программе и сейчас чувствую, что выжата как лимон. Неожиданно, но в этот раз всё было не так, как на репетициях. Я почему-то прочувствовала эту сцену, приняла её на себя, даже заплакала в какой-то момент. Голос был чуть другой, вжилась в эту роль по полной программе. Хотя я действительно в последнее время так себя чувствую, одиночество задолбало.

В комнату врывается Борис, я даже не вздрагиваю, знаю, что охрана у дверей не пустит посторонних. Несколько раз ко мне уже пытались прорваться любвеобильные богатые мужики.

– Маша, это бомба, шедевр! Даже я тебе поверил, хотелось плакать и страдать вместе с тобой, – воскликнул приятель.

– Знаю, новый номер всегда привлекает публику. Я приношу тебе немалую прибыль, Боря, – усмехаюсь я.

– А я плачу тебе достойную зарплату, родная. Ты даже девок и парней вон как выучила, они теперь для всех посетителей боги в этом клубе.

Вдруг стучат в дверь, и вот тут я почему-то напрягаюсь.

– Маш, это официант Андрей, тебе подарок просили передать, – кричат через дверь.

– Заходи, – приглашаю его в мою личную гримёрку.

Парень открывает двери и быстро юркает в комнату. Подходит, протягивает бордовую розу, держа её за скрученные деньги. Опа, в первый раз мне дарят цветы. Я беру розу и кладу на столик с зеркалом, потом разворачиваю купюры. Нифига себе, шестьсот евро! Это кто такой щедрый?!

– Опять приват просят или секс? Достали уже эти богатые мудаки! Верни деньги назад, – говорю недовольно.

– Не могу, мужчина уже ушёл. Он ничего не просил, сказал, что это подарок для тебя. Говорит, не потеряй деньги по дороге.

Блядь, только этого не хватало! Мало мне озабоченных, ещё один нарисовался!

– Как он выглядел? Небось, старый лысый козёл, – кривлюсь я.

– Почему? Он молодой, лет тридцать, но не больше тридцати двух. Красивый, высокий, подтянутый. Одет как олигарх, дорого, но во всё чёрное, – заявляет Андрей с улыбкой.

– Ясно, иди работать, – перебивает его восторги Борюсик.

– Борь, вот оно мне надо? Только ещё одного поклонника на мою бедную тушку не хватает, – раздражаюсь я, жестикулируя руками.

– Не бесись, вызови такси и поезжай спать. Или что, хочешь снова на грошовую зарплату менеджера низшего звена?

– Ты прав, я зажралась, – улыбнулась и начала одеваться.

***

Сижу у друзей на кухне и рассказываю вчерашние новости.

– Ну, наконец, и на твою сладкую тушку нашёлся поклонник с розами, – усмехается Сергей, помешивая суп в кастрюле.

– Хорош, Серёжа, это не смешно! У меня и без него их куча, только все предлагают деньги за ночь, а этот сделал шикарный подарок и ушёл, странный мужик, – говорю повышенным тоном.