Мы с тобой неразлучники. Страница 11

Танцоры сблизились на середине сцены, начали чувственную игру. Они едва касаются друг друга руками, потом делают несколько танцевальных пируэтов, снова разбегаются. Парень резким движением дёргает за ворот рубахи, и она разлетается на две равные части. В этот момент снова слышится птичий крик. Девушка делает то же самое, верх сарафана падает на пол. Они бегут навстречу друг к другу, как будто подлетая, сцепляют пальцы рук, делают несколько движений вместе. После разбегаются, и одним рывком снимают остальное. Теперь на обоих крошечные стринги. У неё белые, у него чёрные. Маша останавливается и замирает. Гром и птичий крик смолкают, только молния продолжает освещать её тело. Музыка плавно переходит в другую. Парень подбегает к Марии, обнимает одной рукой, стоит на расстоянии нескольких сантиметров от неё.

– Что я в тебе нашёл? Почему мне с тобой хорошо? Зачем я болею недугом, под названием «ты»! – нежно гладит её по щеке.

– Дыхание один в один, ты мой господин. Люби меня, как можешь! – она тоже гладит его по щеке.

– Вместе, рваным дыханием, криком души! – он резко выбрасывает правую руку вверх, – Влажными губами по коже! – наклоняется и проводит губами по её плечу.

– Вместе, только молю тебя, не уходи. Не покидай меня, моя судьба! – она подходит вплотную, прижимается к нему всем телом.

В этот момент мне хочется крушить всё вокруг от ревности. Маша моя! Этот парень не имеет права так прикасаться к ней. Красные вспышки в глазах. Я готов подняться на сцену и впиться в него зубами, выпить до донышка, до последней капли крови. Он не смеет касаться мою девушку своими грязными руками, которыми ласкал множество женщин. С трудом подавляю бешеный приступ ревности, понимая, что это всего лишь танец. У меня такое впервые.

Тем временем парень отстраняется, начинает танцевать вокруг неё, нежно касаясь руками тела. Потом он останавливается, прижимая её к себе, обнимает сзади.

– Я одержим тобой, захотел бы, но не ушёл. Я прикован к тебе крепкой цепью, под названьем любовь!

Она разворачивается к нему лицом и обхватывает его голову ладонями.

– Ты для меня судьба, рядом лишь ты и я, пусть катится мир ко всем чертям! – целует его в губы и отбегает на пару шагов.

Он в несколько прыжков подлетает к ней и, обнимая одной рукой за талию, прогибает в спине. Её волосы свисают почти до пола, и она замирает в его руках, как будто покоряясь.

– Вместе! Током по венам, как по проводам! – он проводит ладонью по её телу от лона до горла, – Вместе! Я тебя никому не отдам! Прикую тебя к себе кандалами! – он поднимает её и зажимает в своих объятиях.

– Вместе! Крепче меня держи! Вместе! Сильнее меня люби! Я без тебя никто, пыль под ногами людей! – она поёт и скользит вниз по его телу, лаская руками. В конце опускается перед ним на колени, затем обхватывает руками ноги.

Парень тоже опускается на колени, обнимает её и целует. Потом они воздевают руки к потолку со сцепленными пальцами, и на пределе голоса кричат: «Вместе!» Одновременно с этим криком грохочет гром и врывается в уши крик лебедя.

Танцоры уходят со сцены под аплодисменты, а я сижу в прострации. Это было так нежно, чувственно и одновременно на разрыве эмоций. Прекрасный танец лебедей неразлучников, исполненный вот так. Мне захотелось, чтобы Маша касалась меня руками, а не своего партнёра. Чтобы она со мной исполнила этот танец.

К сожалению, я не умею как они, поэтому я дико ревную её к нему.

Меня буквально разрывает на мелкие части от этого, растирает в пыль, словно ингредиенты для заклинаний в специальной ступке. Я хочу Марию до дрожи в коленях. Вот сейчас у меня реально стоит от её исполнения, от вида голого тела. Сейчас грозный Светлейший-лорд Ямиль Янар, готов упасть перед этой девушкой на колени, и молить о том, чтобы она была рядом. Чтобы позволила хотя бы один поцелуй или невесомое прикосновение пальцев, в том месте, где бьётся её сердце.

Через несколько минут Маша снова выходит на сцену. На этот раз на ней золотые одежды. Она становится в середине сцены в стойку. Звучит музыка, девушка начинать делать резкие движения ногами, а руками изображает ход часовых стрелок.

– Тик-так. Тик-так. Часики бегут. Тик-так. Тик-так. Спать не дают, – делает па и начинает танцевать, кружится, выгибается, – А я хотела бы уснуть и увидеть тебя во сне. А я хотела бы закрыть глаза, и прикоснуться к твоей весне.

Маша делает повороты и сальто, прогибается в спине, касаясь руками пола. Она пластичная, как гуттаперчевая кукла. Эти невероятные движения притягивают взгляд, заставляют замереть, буквально затаив дыхание.

– Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время и буду искать?! Лишь тебя одного! Лишь одного тебя! – останавливается и простирает в зал то одну, то другую руку.

Потом она снова приходит в движение, делает сальто. Кружиться вокруг себя, а руки буквально мелькают в движении, вдруг Маша останавливается.

– Жарко! Разрываю рубаху, обнажаю себя, – от одного движения клочки ткани падают вокруг неё, – Жалко! Я искала, но так и не нашла тебя. Приходи ко мне! Приходи сейчас!

– Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время и буду искать?! Лишь тебя одного! Лишь одного тебя! – Снова движение. Она несколько минут мечется по залу в танце, открывает невидимые двери, будто ищет кого-то.

– И всё же я буду тебя искать! Не спать ночами, и снова искать! Погибать без тебя, и ломать эти часы! – замирает, а потом начинает работать руками и ногами в боевом стиле, словно ломает что-то.

Снова замирает, глядя грустным взглядом в зал. Руки изображают стрелки, а в глазах стоит такая невыносимая боль, что я задыхаюсь от неё вместе с ней.

– Тик-так. Тик-так. Стрелки впиваются в душу! Тик-так. Тик-так. Звон этот врывается в уши! Разрываю свои одежды как вторую кожу! Скажите мне, люди, разве так жить возможно? – наклоняется и, поднимаясь, тянет брюки вверх, они падают на пол, а она кричит в зал, обхватывая себя руками.

Через секунду Маша летит по залу, перебирая ногами по полу. Руки парят и изгибаются, словно крылья.

– Может мне взлететь как птице. Может пролететь километров вереницы. Отыскать тебя! Лишь тебя одного!

Музыка стихает, а она замирает. На последних аккордах закрывает лицо руками, вздрагивает и всхлипывает, как будто плачет.

Мне кажется, что это песня странствующего пилигрима, который бродит по свету в поисках той единственной любви. Хочется забраться на сцену, увести её от толпы, которая аплодирует, скрыть её от посторонних глаз, обнять и утешить. Я не смею этого делать, не здесь и не сейчас, ещё рано. Присниться ей могу, обнять хотя бы в её снах.

Тем временем Маша снова выходит на сцену и начинается вчерашний номер. Опять эта боль в глазах, обречённость одиночества, никому ненужности. Меня корёжит изнутри, каждая клеточка тела пронизывается её печалью.

Тяну носом воздух, прокладывая к ней дорожку среди многих ароматов. Девушка так же остро пахнет ежевикой. Но к этому примешивается что-то горькое. Такого быть не должно, закрываю глаза и снова распахиваю, они из бирюзовых превращаются в чёрные, включая астральное зрение. Вокруг Маши плещется чёрная аура, она лижет её своими языками, пожирает её в пламени тоски.

Я понимаю, почему у меня такая реакция на это выступление. Девушка не играет, она так чувствует на самом деле, живёт этим давно. Её женская чакра почти пустая, значит, у неё не так и много секса за последнее время. Эта дрянь, что окружила её, не даёт к ней приблизиться. Так не пойдёт, моя хорошая. Я кладу руку на бутон цветка и начинаю читать заклинание, после подзываю официанта, того самого, что был вчера.

– Юноша, можно ручку и лист из вашего блокнота. Передадите подарок Маше.

– Если вы хотите познакомиться ближе, должен предупредить. Она не танцует приват, и тем более не спит с клиентами клуба.

– Это просто подарок, юноша, и ничего больше, – улыбаюсь я, протягивая ему розу и лист с вложенными купюрами, – Я уже ухожу.