Лейтенант империи. Часть третья (СИ). Страница 25

— Да Бог с Вами, Ростислав Драгомирович, — заволновался, замахал руками полковник, — какая подсудность, о чём Вы? Это, скорее, личное распоряжение. Просьба…

— Ага, «следуйте за мной», «приказано задержать», — ехидно протянул Клим от стены, — так и веет безобидной, личной просьбой.

Его вмешательство скребнуло меня, словно кошка лапой, но я не подал виду, лишь утвердительно кивнул в подтверждение его слов.

— Недоразумение, чистой воды недоразумение, — с жаром зачастил полковник, замахал руками, — профдеформация, привычка — вторая натура. Простите, если задел.

Профессиональная выдержка не просто изменила полковнику. Она его покинула. Обычно, люди его калибра и должности в любой ситуации ведут себя, как кусок бетона. Зловещий кусок бетона. А тут, при общении со мной он превратился в обычного человека. Человека до крайности смущённого и воодушевлённого. Правда, это только по отношению ко мне. На Клима он до сих пор бросал суровые взгляды.

Всё это было странным. Крайне. Очень.

Не должны полковники безопасности так себя вести. Он, словно из другой реальности. Не бывает здесь такого. А, значит, это представление. Он играет роль. Что он задумал? Он из ордена? Неужели они дотянулись и до сюда?

По связи прошла команда бойцам. Они зашевелились, напряглись. Медленно стали перестраиваться, занимать оборонительную позицию. Я сам чуть сдвинулся с места, занял удобное положение для атаки. Осталось лишь толкнуться и броситься вперёд.

В свободных землях редко встречались люди с индексом больше тридцати. Не иголка в стоге сена, конечно же, но с таким личным развитием они могли сделать хорошую карьеру и в цивилизованных мирах. Так что, не тянуло их сюда. А те, кто всё же решил с высоким индексом жить здесь, были на виду. Превосходство в индексе развития возвышало их над другими, и они становились лидерами.

Не думаю, что полковник обладает силой больше двадцати-двадцати пяти пунктов. Вряд ли он составит мне конкуренцию. Потому буду действовать стандартно. Рывок, ошеломить, занять оборону, допросить…

Эти мысли пронеслись у меня в голове, и я тут же их устыдился. Что я делаю? В полной боевой выкладке нахожусь на союзной станции. Община искателей зависит от Российской Империи, мы их поддерживаем. Без нас они погибнут или превратятся в чужую марионетку. А я из-за одних лишь подозрений готов устроить бой. А дальше что? Захватить станцию? Вот же довел меня орден Двуликого до паранойи…

— Ну, вот, Вы мне не верите, — явно расстроился полковник, намётанным глазом замечая моё движение. — Вам совершенно нечего опасаться, поверьте…

— Если бы он всем так верил, то давно бы погиб! — в пяти метрах от нас разошлись створки лифта и в коридоре появился ещё один искатель лучшей жизни.

Среднего роста, коренастый, с широкими плечами, каких не встретишь у офисных работников, мужчина стоял прямо передо мной и улыбался:

— Ну, здравствуй, Тур! — весело крикнул он, а затем посмотрел мимо меня: — Гвоздь, Татарин, Фея! Как же вы повзрослели, парни. Как же я рад вас видеть!

— Старший администратор Родж…

— Джек! — не сразу, но я узнал Джека Роджерса, общинника с Тау Метам. Того самого, который руководил пленниками. Все подозрения тут же исчезли, и я шагнул к нему.

— Ростислав! — засмеялся Джек, когда я навис над ним и, словно детскую игрушку, плюшевого мишку, прижал его к доспеху.

— Джек, дружище, — раздавались голоса с боков: парни подскочили к нам, застучали ладонями по моей спине, обняли нас обоих.

— Ребята, — сквозь смех приглушённо говорил Джек, — задушите же.

В коридоре станции образовалась куча мала. Всё смешалось. Все пихались, толкались. Хохотали.

— А меня рад видеть?

— Конечно рад, Гусар…

— А меня?

— И тебя, Риф, и Пруху. Всех рад видеть, никогда не забуду…

Они говорили что-то ещё. Джек что-то спрашивал. А у меня перед глазами стояли джунгли.

Пираты издеваются над пленными, заставляют их идти к деревьям. Проверяют на живца, есть ли в зарослях хищники.

Крошка Эбби дрожит перед калиткой загона для пленных, а надзиратель шарит рукой у себя в штанах. Я метаю засапожник прямо ему под подбородок, сворачиваю шею второму.

Как вместе с Джеком крадусь по лагерю пиратов, вызволяю из палатки девушку Марису. Я минирую тела спящих пиратов, и мы огромной толпой идём по ручью в сторону убежища. Идём всю ночь, вздрагивая от шума джунглей, оборачиваясь назад, ожидая взрывов и погони.

Как ту же Марису кусает жуткая тварь, паук чёрный вдовец. Как Гусар разводит руками, а я стаскиваю с себя компенсирующий костюм и отдаю ей…. Как пьём горячий чай, мчимся на лодках по реке…. Как обессилевшие, измученные дикими условиями плена, женщины и дети смотрят на нас в подземном убежище. Как на их уставших лицах сверкают благодарностью глаза.

Я обещал тогда, что мы всех спасем, и мы всех спасли, но, сколько было шансов остаться там навсегда….

От воспоминаний защипало в глазах. То ли от них, то ли от понимания, какой я был молодой, наивный, глупый.

Нет! Я обещал тогда и пообещал бы вновь. Нельзя так делать, нельзя поступать с людьми так, как пираты, нельзя…. Джек. Всё закончилось, но он же остался там.

— А помнишь, как Фея подпрыгнул до потолка и потом на месте бежал? — смеялся Гусар.

— А мальчишка тот как? — спрашивал Гвоздь, — Джонни как?

— Джек, ты как здесь оказался? — я отстранился от кучи малы и, быстро проведя пальцем в броне перчатки под глазами, посмотрел на Роджерса. — Ты же на Тау Метам живешь.

— Да надоело, — Джек улыбался, но глаза его тоже предательски блестели, — покоя хотелось, тишины, вот сюда перевёлся…

— Покоя и тишины в космосе? — присвистнул Гусар, — так тут движуха постоянная, на планете лучше…

— Если пираты не нападут, — поправил его Анджей.

— Будто их здесь нет.

— Да они везде, — проворчал Пруха, — как тараканы.

— Но меньше, сильно меньше, — погрустнел Джек, явно вспоминая обстоятельства нашей встречи, — и покой мне только снится, назначили старшим администратором.

— Большой начальник? — уточнил Фея.

— Здесь самый большой, — кивнул Джек и посмотрел на полковника безопасности, — Том, спасибо, что сообщил и выполнил просьбу. Позволь тебе представить того самого старшину Ростислава Турова и матросов, которые нас спасли.

— Да мы уже познакомились, — кивнул полковник. Он следил за нашей встречей и улыбался во все тридцать два зуба. От него так и продолжало веять добродушием и позитивом. Всё же не играл он, не играл. Тяжело ему, наверное, на этой должности.

— Так это ты просил нас задержать? — удивился я.

— А Тур теперь летёха, — сообщил Фея, — и у нас новые звания.

— Да? Поздравляю, — ответил Джек Хиршу, а потом и мне: — задержать? Нет, Стоун? — он взглянул на полковника

— Моя ошибка, господин старший администратор, — выпрямил спину тот.

— Да мы не в обиде, — слегка смутился я.

— А вот за то, что нам не дают корабль, мы можем и обидеться, — ехидно, с наездом, рядом с нами возник Клим Разумовский, — это Вы запретили?

— Я, — Джек ровно встретил его взгляд, — но я не знал, что это нужно Ростиславу. — Он повернулся ко мне: — никогда не стану тем, из-за кого твоё первое боевое задание провалится.

— Да какое задание, — поморщился я больше из-за поведения Клима, чем от слов Роджерса, — снова практика, едем на учения.

— Вот поэтому, Стоун, я и говорил тебе, что они лучшие, — Джек посмотрел на полковника, — страшно представить, что они смогут, когда закончат учёбу.

Полковник хмыкнул, недоверчиво покачав головой, а Джек хлопнул меня по плечу и успокоил:

— Будет вам корабль, и пилоты будут, но есть одно условие.

— Какое? — осторожно произнёс я.

— В тот раз ты не взял меня с собой, — довольно ощерился Джек от уха до уха, — но в этот раз я с вами.

— Ну, а Марису ты знаешь, — довольно осклабился Джек, когда очередь в шеренге дошла до молодой девушки. — Она выучилась и в свои двадцать стала отличным пилотом.