Значимые (ЛП). Страница 8

Мы возвращаемся на траву, адреналин все еще бурлит в моей крови. Впервые в жизни я чувствую себя живой. Я наклоняюсь ближе к белому митру, когда замечаю, что Аарон погрузился в свои мысли. Его брови нахмурены, словно он пытается принять важное решение.

— Аарон, что случилось с Лонгфордом...

Он перекрывает мой вопрос.

— Расскажи мне что-нибудь о себе, Элли.

Я усмехаюсь над его прямотой.

— Что бы ты хотел узнать?

— Все, что угодно.

— Хорошо. Мне двадцать три года, у меня нет братьев и сестер. Только я и моя мама. – Мое лицо закрывается при мысли о матери. У нас с ней всегда были сложные отношения, и угодить ей стоило очень дорого. — А что насчет тебя? Есть братья и сестры? – меняю тему, не позволяя мрачным мыслям овладеть мной.

Я уже знаю, что отец Аарона – Андре ЛеБо, мультимиллиардер и председатель совета директоров сети роскошных отелей «LeBeau».

— У меня есть брат.

Я открываю рот от удивления. Но, опять же, я навела о нем справки за два дня до отлета в Монако. Это напоминание о том, что мы знаем только то, что Волк охотно демонстрирует миру.

— Сколько лет твоему брату? Вы близки друг с другом?

— Поверь, тебе не стоит копаться в моем прошлом.

— Почему?

— Потому что, Элли, я нехороший человек, – отвечает он суровым тоном.

И все же его темнота привлекает меня. Я чувствую потребность прояснить загадку Волка. Его пронизывающий взгляд поражает меня с той же силой, что и прошлой ночью. Он раздвигает ветви цветущего дерева от своего лица, наши тела почти прижимаются друг к другу. Я хватаюсь за ствол дерева позади себя, не обращая внимания на мерцающее возбуждение от внезапной близости. Дыхание Волка мягкое, но дрожащее, как у хищника, смакующего предстоящее завоевание. Он заправляет прядь моих волос за ухо. Это могло бы быть похоже на сцену из фильма – если бы мы оба не были эмоционально недоступны.

— Какой мужчина тебе нравится, Элли?

— Мне нравятся джентльмены. Я больше похожа на девушку, которая ищет прекрасного принца, чем.... – мой голос дрожит, как шепот, губы в дымке от желания попробовать грех еще раз. Я осматриваю его с головы до ног. — ...чем охотника.

Он ослепительно улыбается.

— Сказки это хорошо, но...не думаю, что тебе нужен джентльмен в постели. – Он смотрит на мои умоляющие губы. — А ты, ты не создана для скуки.

В этот момент я понимаю, что нас объединяет. Мы оба скрываем свои чувства, своих демонов, используя побег. Он борется со своими демонами, потакая желаниям, потребности в плоти, необходимости контролировать себя и кого-то другого. Аарон ЛеБо – не бабник, а сломленный мужчина, пытающийся заполнить пустоту. А я – отвлекающий маневр. Его потребность сбежать. Та, которую он не может получить. Вчера он не смог взять флаг, который должен был взять, поэтому берет что-то другое. Меня.

Я отстраняюсь от него, зная, к чему приведет этот разговор. Он прислоняется к дереву, явно забавляясь моей реакцией. Обхожу Аарона, отвлекая его мысли, как могу.

— Как ты попал в Формулу-1?

— Наверное, как и все. Начал заниматься картингом, когда был подростком, и пробился в Формулу-1 несколькими годами позже, но ты, наверное, все это знаешь, это базовые знания из интернета.

Я фыркаю.

— Тогда тебе нравятся гонки?

— Это часть моей сущности. То, с чем я родился.

— И все же ты не похож на других гонщиков. – Его взгляд останавливается на мне, пораженный моим комментарием. — Я имею в виду, что быть в центре внимания – это часть твоей работы. Другие гонщики заботятся о своих фанатах, они дружелюбны и позволяют публике обожать их. Но ты, ты... – Бессердечный. Яростный. Загадочный. — ...другой.

Я видела, как толпа смотрит на него, застыв между раздражением и глубоким восхищением. Почему этот человек вызывает у всех такие глубокие и противоречивые эмоции?

— Я не люблю устраивать шоу больше, чем это приходится делать на пресс-конференциях. Действия говорят громче слов.

И в этом я не могу не согласиться с Волком. Знаменитости часто сливают информацию о себе в газеты со сплетнями или публикуют в своих социальных сетях из страха стать неактуальными. Как журналистка, я больше узнаю о человеке по его окружению и повседневным действиям, чем из его пресс-релиза.

Он делает шаг ко мне, и я чувствую, что Аарон возьмёт под контроль наш разговор.

— А что насчет тебя, Элли? Каждый раз, когда я пытаюсь разгадать, кто ты, ты отступаешь.

— Иногда лучше сойти с дистанции.

Особенно после того, как вчера вечером я влезла в игру Аарона.

— О, ma belle – моя красивица, ты не сходишь. Просто слишком боишься ехать на полной скорости. – На его лице появляется призрак улыбки. И, как мне кажется, это первый настоящий разговор, которым мы обменялись. — Ты спрашивала меня, что случилось с Лонгфордом? – Я молчу, ожидая, что он продолжит. — Ну, в конце сезона у меня заканчивается контракт. – Окидывает меня взглядом, глаза сверкают, как будто его посетило откровение.

— Я знаю.

Не секрет, что двухлетний контракт Аарона заканчивается в этом году, но у него не должно быть проблем с его продлением, ведь он один из самых молодых и титулованных гонщиков своего поколения, несмотря на свою репутацию.

— Если бы у тебя были миллиарды, ты бы вложила свои деньги в такого человека, как я?

Я в замешательстве хмурю брови.

— Не вижу причин для этого.

Я не буду превозносить его эго, но он чертовски целеустремлен, и я не могу представить, чтобы кто-то мог ему отказать.

— Ну, я риск. Риск, который некоторые спонсоры не допускают. Они не могут меня приручить, а одичавший гонщик опасен. Я могу заставить их выиграть по-крупному или проиграть по-крупному. То, как я гоняюсь, и мой образ жизни их не устраивают. – Он изучает выражение моего лица. — Но мне нужно заставить их доверять мне, показать им немного...человечности и участия. Если я расскажу СМИ что-то о себе, они оставят меня в покое. Я хочу спокойно участвовать в гонках, не беспокоясь о том, что не получу контракт из-за того, как меня рисуют СМИ. Вот почему я считаю, что мы можем заключить взаимное соглашение.

— Соглашение? – мои глаза широко распахиваются от удивления.

— Да. Ты возьмёшь у меня интервью, если поедешь со мной на Гран-при Канады. Сопровождая меня, они поверят, что я остепенился. В моем мире счастье не продается. Как только они увидят, что я впустил кого-то, отстанут от меня.

Я в шоке открываю рот и смеюсь, думая, что это, наверное, шутка. Но когда вижу на его лице застывшее и неподвижное выражение, я понимаю, что он говорит серьезно.

— Ты не можешь быть серьезным. Я уверена, что у тебя полно женщин, которые хотели бы составить тебе компанию и поиграть в поклонницу.

— Им не важно, кто я, им важно, что я собой представляю. – Я задерживаю дыхание от его заявления. На секунду мне кажется, что он почти...одинок? — Видишь ли, чтобы заботиться о ком-то, нужно узнать этого человека. А меня никто не знает. К тому же я не из тех, кто доверяет людям.

— Но ты доверяешь мне?

— Нет, но я верю, что это может быть взаимным спасением, на всех уровнях. – Он подходит ко мне вплотную, пока я с недоумением смотрю на него. — На профессиональном уровне: я спасаю тебе работу, ты спасаешь мою. – Соблазнительно прикусывает нижнюю губу. — На личном уровне я могу доставить тебе удовольствие. – Медленно облизывает ее, словно хищник, набрасывающийся на свою жертву. — Даже самое лучшее. Прошлая ночь была обещанием.

Прошлая ночь. Наши жаркие обмены. Химия, излучаемая между нами. Волк – опасность, разлагающая каждую мою клетку под его властью. Я отстраняюсь от него, дыхание становится тяжелее, не веря в то, что моя жизнь приняла неожиданный оборот.

— Ты нуждаешься во мне так же, как я нуждаюсь в тебе, Элли, – добавляет он.

— Ты ошибаешься, я не нуждаюсь в тебе. – Ложь. Без его помощи я никогда не получу того, что мне нужно, но не хочу нуждаться в нем.