Значимые (ЛП). Страница 26

Стефана больше нет. Ты уже не та женщина, что прежде. Он не может до тебя добраться.

— Могу я чем-нибудь помочь?

Я смотрю в его встревоженные глаза, когда он тянется к моей руке. Мне легче выбросить Стефана из головы, когда Волк рядом.

— Нет, все это забыто.

Аарон ничего не говорит, давая мне время остыть, прежде чем настоять на том, чтобы отнести меня в наш номер.

— Позволь мне позаботиться о твоих садинах.

Аарон поднимает меня на раковину в ванной нашего гостиничного номера, не дожидаясь моего ответа. Он не сводит взгляда с засохшей крови, покрывающей моё плечо и ключицу. Я никогда не видела его таким обеспокоенным, таким мрачным. Кажется, нас обоих преследует воспоминания, поглощает прошлое, и я хочу облегчить это.

После травмирующего события люди по-разному к нему относятся. Они могут справиться со своей тьмой, пытаясь выжить любым способом и научиться жить с этим. Или они могут подавлять свои воспоминания, доминируя над ними – и над всеми остальными.

Чувствовать, что они контролируют ситуацию, в то время как на самом деле это не так. Они сами себе рабы, их царство – их тюрьма. И я верю, что Аарон – один из них.

Он прижимает чистую салфетку к моей ключице, но мой топ с длинными рукавами не обеспечивает ему полного доступа. Его прикосновение механическое, сосредоточенное, как будто он отключил свое сердце от мозга.

— Аарон, – шепчу я, надеясь достучаться до него. — Ты...

Он протягивает мне одну из своих футболок.

— Твой рукав. Мне нужно, чтобы ты переоделась.

— Все в порядке. Я доверяю тебе.

Не сводя с него глаз, я решаюсь на решительный шаг. Оказываю ему необходимую близость, борясь со своими демонами. Я не могу позволить своим призракам добраться до меня.

Его руки скользят вниз по моему топу, его пальцы ласкают мою кожу, когда он снимает его через голову, открывая мой черный лифчик. Мое сердцебиение ускоряется в опасном темпе, дыхание прерывается, после Стефана я не позволяла ни одному мужчине смотреть на меня. Аарон смотрит на меня с выражением, которое я не могу себе представить. Ненависть? Желание? Боль? Все вышеперечисленное. Я вся в синяках, но он создает во мне что-то новое. Что-то дикое.

— Ты должна надеть мою футболку.

— Почему? Я вызываю у тебя отвращение, Аарон?

Я бросаю ему вызов, собрав остатки смелости. Я не позволю своему прошлому определять меня. Не позволю другому мужчине подорвать мою уверенность в себе.

Он начинает промывать порез у меня на ключице, чувственно лаская мою кожу пальцами. Они скользят ниже, к ложбинке между грудей, пока я хватаюсь за раковину позади себя, чтобы успокоить нервы. Каждое его прикосновение эротично. Возбуждающее. Он исцеляет не только моё тело, но и шрамы моего прошлого. Заменяет отвратительные прикосновения Стефана нежными. Даёт мне новую надежду. Надежду на то, что я смогу восстановиться. Он опускает бретельку моего бюстгальтера, прежде чем наши взгляды встречаются.

— Нет, Элли. Ты делаешь так, что мне очень трудно сопротивляться тебе. – Он глубоко вздыхает, словно теряет контроль.

Нежно втирает заживляющий крем в царапину, приближаясь к груди. Я прикусываю нижнюю губу, хмуря брови, наслаждаясь греховным удовольствием, которое вызывают во мне его прикосновения.

Он перевязывает мою неглубокую царапину, прежде чем расположиться между моих ног. Аарон гладит мои бёдра, и сжимает их. Я издаю тихий стон, чувствуя, как жар разливается по животу.

— То, как ты реагируешь на мои прикосновения, сводит меня с ума, – рычит он хриплым голосом.

Хмурит брови, его губы опасно близко к моим, а мои губы приоткрываются, желая ощутить его вкус. Он проводит большим пальцем по моей щеке, в его горящем взгляде читается дилемма. Как будто он колеблется между тем, чтобы сломить меня или освободить. Между тем, чтобы раскрыть свою тьму или свой свет. Волк скрывает свои эмоции за плотским желанием. Что касается меня, я притворяюсь идеальной, ищу одобрения – чтобы меня любили. Чтобы меня видели. Чтобы меня желали. До него. Этот дикий гонщик становится моей зависимостью. Моим спасением.

Наши губы, притянутые друг к другу, встречаются в страстном поцелуе, обретая свободу. Его руки обнимают меня за талию, притягивая ближе, а мои пальцы зарываются в его чёрные как смоль волосы. Между нами искрит электричество. Погрузившись в этот момент, я теряюсь в бездне его души, даря ему то, чего он жаждет. Побег. Стону от неистового жара наших языков, танцующих, сталкивающихся, плавящихся. Он завладевает моими губами, и я сомневаюсь, что Волк остановится на этом. Он завоеватель, он будет продолжать, пока моё сердце не последует за ним. Пока он не завладеет мной целиком.

Наш поцелуй становится более чувственным, мы не торопимся, чтобы насладиться губами друг друга, медленно, но глубоко. Наконец прерываем поцелуй, чтобы перевести дыхание, и я открываю для себя возможность узнать больше о Волке.

— Аарон…то, как ты отреагировал на треке ранее, – упоминаю я. — Что с тобой случилось?

По неизвестной причине я чувствую потребность приблизиться к его тьме. Потребность исцелиться вместе.

— Забудь об этом, – он протягивает мне свою футболку, и его настроение меняется на сто восемьдесят градусов.

Он направляется к двери ванной, но я останавливаю его, схватив за запястье.

— Я не могу, Аарон. Ты сам меня сюда позвал. Если между нами что-то произойдёт, я должна знать…

— Я же сказал тебе, что моё прошлое под запретом. Если ты хочешь поговорить по душам, найди себе хорошего парня. Я не веду душевные беседы.

— Я не твой враг, Аарон. Ты когда-нибудь думал, что, возможно, мне интересно узнать тебя получше? Между нами не обязательно должно быть что-то клинически-роботизированное. Мы можем быть друзьями, – огрызаюсь я, скрещивая руки на груди. Да. Я только что призналась, что между нами это произойдёт. Дважды.

— Значит…ты хочешь дружить с кем-то, кто попытается использовать тебя в своих личных целях? Ты этого хочешь, Элли? Чтобы к тебе относились как к ничтожеству? – Он фыркает, качая головой.

Я не в состоянии говорить. Он обрушивает на меня мрачную правду. Я иду с ним по дороге, где есть возможность воплотить в жизнь мой самый страшный страх. Меня снова используют. Быть незначительным, с моего согласия и от всего сердца. И был ли я готова к этому? Возможно. Что со мной не так?

— Может, ты всё-таки такая же чокнутая, как и я, – добавляет он перед уходом.

Час спустя я сижу на нашем балконе в его чёрной футболке и смотрю на золотистый закат, согревающий моё лицо. Я немного переписываюсь с Таней, чтобы попытаться выбросить Волка из головы. Но это невозможно.

Этот проблемный гонщик не даёт мне покоя. Ирония в том, что я одержима совершенством.

И теперь я одержима мужчиной, который далек от совершенства, но все же кажется мне совершенным.

Я смеюсь, я нелепа. Прошло всего несколько недель с тех пор, как я встретила его, но у меня такое чувство, что я эмоционально увлеклась до точки невозврата.

Наверное, потому, что с Аароном у меня нет средних эмоций. Я выбираю все или ничего. Он – экстремал. Он – ответ на мой вопрос, ответ на мою боль, но в то же время он – проблема. Проблема, которая только что появилась рядом со мной. Я поглядываю на него, наблюдая, как он смотрит в небо. Он выдыхает, наклоняется к перилам и проводит пальцами по волосам, массируя кожу головы. Таинственный Аарон. Он вызывает во мне тёмные чувства; я не могу решить, пробуждает ли он во мне лучшее или худшее.

Он залпом допивает свой напиток, и я догадываюсь, что это не первая его порция за вечер.

— Томас меня прибьёт, если я буду пить так близко к гонке.

И впервые я решаю поделиться своим прошлым, надеясь, что однажды он поделится со мной своим.