Убийство ворон (ЛП). Страница 47

Каблуки громко стучат по мрамору, когда она появляется. Ее макияж выглядит более насыщенным, длинные распущенные светлые волосы собраны в липкую на вид прическу, когда она улыбается моему отцу. Когда она берет его за руку в своем белом платье, мило краснея, толпа разражается аплодисментами.

Я не хлопаю.

Я не могу.

Потому что я не могу перестать смотреть на Эми, когда она склоняется к моему отцу, а он наклоняется, чтобы прошептать ей на ухо.

Меня сейчас стошнит.

— Осторожнее, кузина. — Раздается шепот у моего уха. — Ты, кажется, не слишком рада этому объявлению.

Когда мой отец поворачивается, его взгляд останавливается на мне, я сжимаю руки вместе, искажаю лицо в подобии улыбки. — Я удивлена, Маттео, вот и все. Естественно, я рада за них.

Мой отец целует руку моей лучшей подруге, и она смеется, выглядя всем своим существом смущенной невестой.

Она бросает взгляд через его плечо, ее глаза встречаются с моими, прежде чем она поворачивается, чтобы помахать толпе.

Отмахиваясь от меня.

***

— Это было неожиданное заявление.

Я нахожу ее на балконе с террасой, смотрящей во Внутренний Двор. Мы находимся этажом выше главного зала, в маленькой комнате, предназначенной исключительно для использования пятью донами, когда они находятся на территории кампуса. Внутри хлопают пробки от шампанского, и я слышу явно мужские возгласы, когда алкоголь свободно разливается среди донов и их мужчин.

Эми не поворачивается ко мне. Она обхватывает себя руками, ее волосы едва развеваются на ветру, когда я шагаю вперед, опираясь локтями о перила, которые отделяет нас от земли внизу. — Тебе не нравится вечеринка по случаю твоей помолвки?

Она сжимает губы, пока они не бледнеют. — Мне не разрешали никому говорить.

Я отталкиваю боль. — Как будто я могла бы выдать твои секреты? Я думала, мы подруги, Эми. Он на четыре десятка лет старше тебя...

— И что? — Она бросает мне вызов. Она разворачивается, сжимая руки. — Не всем из нас повезло родиться у власти, Катарина. Некоторым из нас приходится терпеть это там, где мы можем.

Я смотрю на нее, на эту незнакомку. Ее голос сочится презрением, отвращением, ее лицо искажается чем-то, что я не узнаю, когда она насмехается надо мной. — Значит, это то, чего ты хочешь? Власти?

— Это лучше, чем быть выданной замуж за какого-нибудь подонка, который любит выпить, а потом пускать в ход кулаки. По крайней мере, обо мне будут заботиться.

Я смеюсь. Может быть, от шока. — Ты говоришь как о каком-то воспоминании, Эми. Ты действительно этого хочешь? Выйти за него замуж? Молодая жена старика, ухаживающая за ним в старческом маразме?

Не то чтобы это имело значение, если она действительно любит его. Но это явно не брак по любви, какое бы шоу ни устраивал мой отец. Он ни разу не взглянул на нее с тех пор, как мы здесь, разве что убедиться, что она хорошо себя ведет.

— Это не та жизнь, которую ты хочешь, Эми. — Я протягиваю руку, но она отдергивает свою.

— Не говори мне, чего я хочу, — говорит она низким голосом. — Пока ты сидишь там на своем золотом троне. Ты волнуешься, Кэт? Что наша драгоценная наследница Корво женского пола может быть смещена?

Я моргаю. Не от этой мысли. Я хорошо осознаю последствия этого заявления, вероятно, больше, чем даже Эми осознает. Но ликование в ее словах… — Когда ты начала так сильно меня ненавидеть?

Она поджимает губы. — В тот момент, когда я поняла, как мало для тебя все это значит. Тебе наплевать, как мы выкручиваемся, пока ты разгуливаешь с оружием и своими мужчинами. Ты исчезаешь без слова в любой момент, а потом возвращаешься и ждёшь, что всё будет по-прежнему. Ну прости, Кэт. Прости, что я изменилась. Что поняла: в этом мире мы должны пробиваться сами. Где можем. А уж на тебя, мою лучшую подругу, я точно не могла положиться.

Словно пощёчина я отшатываюсь от её слов.

От их прямоты, от их жестокости.

И от того, что в них есть… правда.

— Хорошо, — тихо говорю я. — Мне жаль, что я не сделала больше, Эми. Жаль, что ты не поговорила со мной. Но я желаю тебе всего наилучшего в твоем долгом и счастливом браке.

Ее глаза расширяются, но я уже отворачиваюсь.

Я пробираюсь сквозь празднующую толпу, не обращая внимания на взгляды Лучиано и Данте.

Мои мужчины.

Уходя, я оглядываюсь по сторонам, но Доменико нигде нет. Я приказала ему проверить Воронов, проверить троих пострадавших во время вчерашней атаки с применением дыма и, в частности, убедиться, что каждая женщина знает, что ей следует оставаться внутри и держать двери запертыми, пока доны не уйдут сегодня вечером.

Я не стану рисковать своими людьми, когда Маттео рядом.

Последние двадцать четыре часа давят на меня тяжелым грузом, боль в ребрах распространяется по всему телу. Мне нужно еще обезболивающее и шанс проветрить голову.

Поэтому я медленно иду обратно в свои апартаменты. Мне просто нужно несколько минут, чтобы на меня никто не смотрел.

Глава сорок седьмая. Данте

Катарина активно избегает моего взгляда и выскальзывает из комнаты, уперев руку в ребро.

Отец хлопает меня по спине. — Ты что, не почувствовал необходимости принять душ по такому случаю?

Я заставляю себя улыбнуться. — Еще раз прошу прощения. Я потерял счет времени. Вчерашняя вечеринка была слишком насыщенной.

Он смеется, слава Богу, не слишком пристально глядя на напряжение на моем лице. — Я рад видеть, что ты немного расслабился, сынок.

Рад думать, что я был занят чем угодно, только не Катариной — это он имел в виду.

Я быстро придумываю отговорку и направляюсь к двери.

Мне нужно ее увидеть. Всего на минуту. Просто услышать ее голос, осмотреть повреждения на ее лице.

Я думал, что она мертва.

Искал часами, всю ночь и до утра, разрывая на части этот лес. Выкрикивал ее имя, пока не охрип, на случай, если она лежала где-нибудь раненая. Не обращая внимания на то, что мой телефон разрядился, пока я не поднял глаза и не понял, что наступил уже день.

Я уже готовился, входя в главный зал, к тому, что она не придёт. Что место, где она обычно стоит, будет пустым.

Но она была там. Стояла там и смотрела на меня так, словно я исчез, и вернулся домой.

Мое внимание настолько рассеяно, что я чуть не спотыкаюсь о небольшую кучку вещей на другой стороне Двора. Чертыхаясь, я ловлю себя на том, что наклоняюсь, чтобы поднять мусор, который кто-то здесь оставил.

За исключением того, что это не мусор.

Мои руки сжимают кинжалы Катарины, сложенные аккуратной кучкой. Четыре, которые она носит. По одному на каждой ногу, по одному на каждой руке. Когда я смотрю вниз, то вижу ее пистолет рядом с тем местом, где они лежали.

Холод проникает в мое тело. Это невозможно.

Только не снова.

Я бегу к ней домой, на всякий случай. Молюсь, чтобы я ошибался.

Никто не отвечает. Когда я отступаю назад, вытягивая шею, чтобы заглянуть в окна, нигде не видно никакого движения.

Но я уже знал, что так и будет. Потому что Катарина никогда, никогда, не оставила бы свои кинжалы вот так.

Я проскальзываю обратно в зал, осматривая комнату, пока не встречаюсь взглядом с Люком. Я наклоняю голову, но продолжаю смотреть, продолжаю сканировать. И тут я замечаю.

Он подходит и прислоняется к стене рядом со мной с бокалом бренди в руке. — Что?

— Кэт. Ее нет, — выдыхаю я.

Как и Джованни Фаско.

КОНЕЦ