Дом шизов (ЛП). Страница 19

Ее взгляд подтвердил это. Это было очень глупо.

— Никогда не задавай маме этот вопрос, Ньют. Ты понимаешь, что я тебе говорю? Сумасшедший ты или нет, никогда не задавай этот вопрос.

— Мне жаль. Я бы хотел вернуть весь этот день назад.

Некоторое время они сидели в тишине. Ньют решил, что будет только хуже, если он продолжит извиняться. Он хотел сказать, что ему жаль Данте, его будущее, то, что она должна испытывать каждую минуту и каждый час, гадая, что ждет ее в будущем. И Джеки.

— Скоро ты будешь со своей дочерью, — сказал он в тишине. — Ты и Данте, вместе с твоим братом. Вы будете вместе, а это уже что-то. Может быть, у вас, ребята, есть большая цель в великой схеме вещей. Во вселенной.

Она посмотрела на него.

— Хорошо, Сократ. Тогда почему ты не хотел быть со своими друзьями, а?

Это задело его больше, чем он был готов принять.

— Я сказал тебе, почему. Они пытаются достичь чего-то большего, чем...

Кто-то сильно и быстро стукнул в дверь, а затем открыл ее, не дожидаясь приглашения. Нервы Ньюта подскочили в тревоге, но потом он увидел, что это был Джонси. Затем они снова подскочили, потому что он вспомнил, что выстрелил в беднягу из пушки.

— Что... за... день! — кричал парень. — Что за хренов день!

Ньют и Кейша просто уставились на него, гадая, есть ли в его словах смысл.

Наконец он объяснил.

— Все иммуняки, которые здесь работали, взяли и свалили. Вот так просто. Собрались вместе, поговорили, наверное, минут пять, а потом решили. Открыли ворота, взяли оружие и ушли. Даже не потрудились запереть дверь. Думаю, наш маленький бунт сегодня утром и визит твоих друзей-психопатов пробудили в них понимание того, насколько отстойно работать в Доме Шизов. Затем он рассмеялся. Он смеялся так, словно был самым счастливым человеком на Земле, его сальные волосы тряслись от каждого нового смешка.

— Ты серьезно? — спросила Кейша. — Ты хочешь сказать, что нам не нужно вырываться?

Он потрогал свой нос и сказал:

— Клянусь, милая леди.

Кейша посмотрела на Ньюта.

— По-моему, этот чертов дурак сошел с ума.

— Приходите и убедитесь сами! — крикнул Джонси. — Ворота открыты, и люди выходят из них, как на праздник.

Он убежал, не дождавшись ответа, вероятно, чтобы поделиться хорошими, по его мнению, новостями. Ньют не был в этом уверен.

— Что ты думаешь? — спросил он у Кейши, которая выглядела совсем не восторженной.

Она задумалась на мгновение, прежде чем ответить.

— А я что думаю? Я думаю, это плохой знак, когда люди с оружием начинают убегать от тех, у кого его нет. 

Глава шестнадцатая

На следующий день рассвет наступил поздно, как будто солнце решило поспать, небо заволокло серыми тучами, угроза дождя была тяжелой и неотвратимой.

Они решили хорошенько выспаться - или то, что в данных обстоятельствах считалось таковым, - прежде чем отправиться в путь на следующий день. С одной стороны, они хотели максимально продлить свой световой день. С другой стороны, они не хотели бродить по улицам среди ночи вместе с другими беглецами. Это было бы жутковато. Большинство из них уже ушли, и Ньют решил, что можно дать им фору, дать им немного пространства. Чем больше, тем лучше.

Они стояли возле маленькой хижины, которую несколько дней называли своим домом. Он смотрел на жалкое маленькое строение и думал, смог бы он провести остаток своих дней в таком месте - с ребенком, который не разговаривал, и женщиной, которая заставляла его скучать по тени матери, которую он почти помнил. Кейша и Данте уже были для него всем миром, но оставаться в этом месте, пока они не сойдут с ума, было похоже на особый вид ада на Земле.

— Вон они идут, — сказала Кейша.

Она пристегнула рюкзак, набитый до отказа едой и провизией, точно такой же, как и на его спине. Данте сидел на земле у ее ног, глядя на приближающуюся группу оборванцев, словно говоря: "Ты отдаешь наши жизни в их руки?".

Джонси вел группу из восьми сомнительного вида шизов по тропинке, как раз вовремя, через час после восхода солнца. Ньют не знал, почему слово "оборванцы" пришло ему в голову именно сейчас - наверняка его мама или папа использовали этот термин для описания подростков-хулиганов по соседству, - но, похоже, оно подходило. Здесь было больше татуировок, пирсинга, кожаных ботинок и рваной, потрепанной одежды, чем Ньют когда-либо видел в одном месте. И они, очевидно, не слишком любили мыться или стричься. Но они вызвались рискнуть своей жизнью, чтобы помочь ему воссоединить Кейшу с ее семьей. Этим было сказано все, что нужно было сказать.

— Мастер Ньют! — воскликнул Джонси, огромная ухмылка обнажила менее чем полный набор зубов в его рту. Он зачесал волосы назад одной рукой - его любимое хобби. — Готовы ли мы к приключению всей жизни?

Ньют кивнул ему, как это делал ковбой в старых историях.

— Вообще-то, я надеюсь на самое убогое приключение в своей жизни. Раз охраны нет, будем надеяться, что мы сможем пройти прямо туда и покончить с этим. Кейша говорит, что это около 20 миль.

Джонси обычно имел дурашливое, пустое выражение лица, но, услышав вступительный залп Ньюта, его охватило что-то очень серьезное. Как будто он знал, абсолютно точно знал, что на всем белом свете нет ни единого шанса, что они просто доберутся до места встречи с Кейшей без инцидентов. Без инцидентов, которые оставят шрамы.

— Надеюсь, ты прав, — сказал Джонси, вернув себе прежнее, нормальное, беззаботное выражение лица. — Я уверен, что ты прав. Кто станет связываться с кучкой таких чуваков и леди, как мы?

Он жестом показал на своих друзей, словно показывая ценную вещь. И, возможно, так оно и было.

Ньют с грустью, пронзившей его сильнее, чем он мог бы подумать, заметил, что девушка Джонси не пришла. Он чуть было не спросил о ней, но решил не делать этого.

— Думаю, иммуняки не оставили после себя никаких пушек? — спросила Кейша. — Было бы очень мило с их стороны, если бы они это сделали.

— Ни одной, ублюдки, — ответил Джонси. — Но у нас полно острых предметов.

Он поднял рубашку, чтобы показать осколок стекла, засунутый в брюки, половина которого была обмотана черной изолентой.

— На этот раз я постараюсь не порезать руку.

Кейша оглядела его с ног до головы.

— Лучше будь осторожен, а то можешь порезать кое-что другое. Я бы не стала бежать слишком быстро с этой штукой, засунутой в твои штаны.

Это вызвало достаточно уважительный смех со стороны группы.

— Я буду супер-пупер осторожен, — ответил Джонси. — Может, пошевелимся? Солнце не заходит так долго, знаешь ли.

— Вот и славно, — сказал Ньют, чего он не произносил уже несколько десятилетий, или так ему казалось. — Давайте убираться из этого места.

— Кто хочет понести ребенка первым? — спросила Кейша.

Ньют отказывался верить, что все охранники ушли - по крайней мере, он не хотел верить, пока они не оставят стену в нескольких милях позади себя. Тем не менее, он достал из рюкзака свою пушку и держал ее заряженной, готовой "заджонсить" любого, кто в этом нуждается - именно так, по словам Джонси, Ньют поступил с ним, словно это был почетный знак. "Помнишь тот раз, когда ты меня "заджонсил"?" - спрашивал он. "О да, это было вчера". Или: "Меня "заджонсил" лабиринтовый ребенок, разве это не круть?". Ньюту действительно начинал нравиться этот парень, которого он жестоко ударил током всего 24 часа назад.

Когда они подошли к воротам, через которые вошли меньше недели назад, он увидел, что они открыты, что было хорошим началом. Одна из створок была сорвана с петель, большая плита накренилась в их сторону. В поле зрения не было ни одного человека. Джонси крикнул:

— Осторожно, сейчас все встаньте вокруг Ньюта, его мамы и брата. Держите их в центре.

— Они не... — бросил он. — Только у меня есть пушка!