Дом шизов (ЛП). Страница 13

— Кейша, — сказал Ньют, пытаясь приглушить внезапно охвативший его гнев. — Что происходит?

Она уронила конец холщового мешка, который тащила за собой. Затем она позволила рюкзаку, зажатому в локте, соскользнуть с предплечья и упасть в грязь, вздымая пыль. Наконец, с чувством поражения, она сняла рюкзак Ньюта с каждого плеча и сбросила его на землю. Ньют услышал лязг своей пушки и очень надеялся, что его дневник находится в целости и сохранности. Она стояла, слегка сгорбившись, переводя дыхание.

— Я знала, что с тобой он будет в безопасности, — прошептала она.

Выражение, появившееся на её лице, растопило гнев Ньюта. Чистейшая печаль. Её глаза, губы, уши, щёки — всё словно потяжелело и потянулось к земле, будто внезапно вспомнив о законе тяготения.

— Что происходит? — спросил Ньют. — Куда ты идешь? Как ты могла оставить Данте?

Мальчик корчился, и Ньют наконец спустил его на землю. Он побежал к своей маме, которая преодолевала свое безумие достаточно долго, чтобы упасть на колени и обнять своего единственного живого ребенка в этом мире. Она яростно обняла его, а он обнял ее в ответ. Слезы лились из ее глаз.

— Мне так жаль, — прошептала она. — Мне так жаль.

Она повторяла это снова и снова.

Ньют не знал, что еще делать, кроме как сесть на землю. Как он должен был поступить в этой непонятной ситуации? Что он должен был сказать? Ничего не приходило на ум, поэтому он молча наблюдал за воссоединением, которое не должно было произойти. Она бросила своего ребенка. Неужели ее рассудок так быстро помутился?

Прошла минута или две. Ничего не изменилось. Наконец Кейша нарушила молчание, произнеся фразу, настолько неожиданную и лишенную контекста, что ей пришлось повторить ее дважды.

— У меня есть мобильный телефон.

— А?

— У меня есть мобильный телефон. 

Глава одиннадцатая

У Ньюта никогда не было мобильного телефона. Как и о многих других вещах в его странном, подтертом сознании, он конечно же знал, что это такое, и что они были чрезвычайно распространены в мире до апокалипсиса. Но они уже практически ушли в прошлое, и в разрушенном мире их насильно заменили физические стационарные телефоны или радиосвязь.

Кейша, похоже, посчитала свой ответ достаточным, чтобы объяснить, почему она оставила своего ребенка, украла вещи Ньюта и направилась к выходу.

— Хорошо, — сказал Ньют, опираясь на локти, костлявые кончики которых упирались в сложенные под ним ноги. — У тебя есть мобильный телефон. Так... и что? Значит ли это, что ты работаешь на ПОРОК? Ты какой-то злой агент какого-то злого доктора, который приехал изучать меня? Одного из печально известных Глэйдеров? Так что ли?

Вопросов было достаточно, чтобы Кейша немного вернулась к реальности.

— А? О чем ты вообще говоришь?

— Зачем тебе мобильный телефон? — спросил Ньют с нарастающим нетерпением.

Кейша пожала плечами.

— Мой муж украл его. За месяц или около того до того, как он... Неважно. Я поклялась, что никогда не расскажу тебе эту историю, не так ли?

— Не совсем. Ты просто заставила меня пообещать никогда не спрашивать об этом. Я и не спрашивал.

— Верно. 

Она долго смотрела на него. Данте тоже, на его лице появилось что-то вроде ухмылки, отчего Ньют почувствовал себя хоть немного лучше.

— В любом случае, дело в том, что у меня есть мобильный телефон.

Ньют вскинул руки в разочаровании.

— Почему в этом дело, Кейша?

— Потому что он работает. Я включаю его только раз в день, чтобы сэкономить батарею, а потом сразу выключаю. Времена, когда мне удавалось зарядить эту чертову штуку, были очень редкими.

В груди у Ньюта что-то нарастало, физический комок осознания, мешающий сделать полный вдох.

— Кто-то звонил тебе? Прислал сообщение?

Кейша кивнула с явным преувеличением.

— Да, кто-то сделал это, Ньют. Кто-то определенно сделал.

Когда она ничего не добавила к этому, он снова вскинул руки.

— Кто?

Кейша вздохнула и наклонилась, чтобы поцеловать Данте в голову. Когда она снова посмотрела на Ньюта, ему показалось, что она пытается принять важное решение. Он попытался напомнить себе, что ее разум, работающий так напряженно, возможно, не работает на полную катушку, как говорил его отец...

Что-то, что часто говорил его отец. В сознании Ньюта замелькали образы — размытые силуэты людей. Отец. Мать. Сестра... Он крепко зажмурился и яростно тряхнул головой. Не сейчас. Он не мог позволить себе это сейчас. Да и были ли эти мысли здоровыми? Сходить с ума ему пока не хотелось.

— Ты в порядке? — спросила Кейша. Это было почти смешно - теперь она беспокоилась о нем. Сумасшедшая, беспокоящаяся о сумасшедшем.

— Да, — тихо сказал он. — Да.

— Ты должен позаботиться о Данте для меня.

Ньют уставился на неё.

— Позаботиться о нем? Я бы спросил, не спятила ли ты, но я уже знаю ответ.

— Я знала, что ты не согласишься, если я вот так просто попрошу. Поэтому я накормила его и оставила, зная, что ты скоро вернешься. Если не ты, то Терри и Мария. А еще я набрала много еды и оставила мешок, зарытый прямо за хижиной. Ты, наверное, не видел мою записку. Теперь это очевидно.

— Не-а, — ответил Ньют, голос его был вялым. — Никаких записок не было. — Он кивнул на холщовую сумку, которую она тащила. — Это тоже еда?

Кейша кивнула.

— Ты можешь просто сказать мне, что происходит? Я не вижу никакого объяснения тому, что ты оставила его, которое могло бы иметь смысл. Не говоря уже о том, зачем тебе красть мои вещи.

Кейша уставилась на него, размышляя над этим несколько секунд.

— Справедливо. Давай пойдем к тем деревьям, чтобы к нам не приходили любопытные иммуняки с пушками и не задавали вопросы глупее твоих.

Ньют согласился и помог ей перенести все вещи в тенистое место, почти скрытое от глаз.

— Если ты считаешь мои вопросы глупыми, — сказал он, вложив в эти слова всю свою язвительность, на которую был способен, — то это доказывает, что ты потеряла голову. Ты бросила своего собственного ребенка, Кейша. Думаю, я имею право задавать тебе любые глупые вопросы.

— Я знаю, я просто пошутила. Правда. Я не могу не сострить, даже когда мир катится к чертям. Прости.

Ньют поставил их вещи у толстого дерева и опустился на землю, опираясь на громоздкие рюкзаки. Кейша сидела неподалеку, Данте лежал у нее на коленях. День был теплым и ярким, но ветерок охлаждал пот, выступивший на коже Ньюта.

— Я оставила тебе одежду и дневник, — сказала Кейша. — Все это в сумке, которую я закопала.

Ньют резко тряхнул головой.

— Ну зашибись, только это не оправдывает то, что ты бросила Данте. Даже хуже! Это говорит о том, что ты достаточно хорошо соображала, чтобы беспокоиться обо мне. А о нём? Блин... Да я даже не знаю, что сказать.

— Ладно, я поняла, Ньют. Я ужасна. Могу я теперь рассказать тебе свою историю?

— Да, Кейша. Пожалуйста, расскажи мне свою историю. Я весь внимание.

Она посмотрела на него, но пропустила это мимо ушей - у нее вряд ли были основания жаловаться на его сарказм.

— Слушай. Я пришла сюда с Данте сегодня днем. Они, естественно, сказали, что не могу уйти. Я умоляла, умоляла... Они отказали, причем, честно говоря, явно получали от этого удовольствие. Все время твердили, что если их начальство узнает, что отсюда выпустили ребенка, их всех уволят и, вероятно, посадят. Мол, дети — наше будущее и вся эта хрень. Чистой воды бред. Я была в отчаянии, Ньют. В полном отчаянии. Спросила, отпустят ли меня, если оставлю ребенка и пообещаю вернуться. Типа залога, понимаешь?

— Залог.

Она кивнула.

— Но они сказали, что я должна... заслужить это. Оказать им услугу или заплатить, что-то в этом роде. Вот почему я ходила, как треклятый грабитель, и крала столько еды, сколько могла найти, из каждой дыры в доме, куда удавалось пробраться. И прихватила с собой все наши вещи, без которых, как мне казалось, можно было обойтись. Я оставила тебе нож, дневник, кое-что из одежды, надеясь, что сумею выкупить дорогу наружу с помощью остального барахла - еды, пушки, чего угодно. — Она указала жестом на рюкзаки и холщовый мешок, сложенные за спиной Ньюта.