Фиалковое утро. Страница 18

Зрение моментально вернулось. Передо мной сидел молодой белобрысый мужчина с рыжеватой бородой и уже заканчивал перевязывать мое плечо. На нем была светлая форма харийской армии, а темно-зеленые радужки поросли алыми ветками – бес, причем весьма глупый. Моя одежда отличалась от большинства араканской – она была черная, но чтобы спутать меня с частью харийской армии – нужно было очень постараться.

– Ты врачеватель? – тихо спросила я, выискивая поблизости бесхозное оружие. Его было полно, но все оно было под ногами царившей вокруг бойни.

– Врачеватель. Ты меня раньше не встречала? – удивился мужчина. Сомнения прокрались в его черепушку, но тут же покинули. Он рывком поднял меня на ноги и широко улыбнулся, показывая щербатые зубы. – Конечно же, мы не встречались. Ты бы меня непременно запомнила. Нарзан, – он пожал мою безвольную ладонь и, быстро нырнув под свой мундир, вложил в нее кинжал. – Потом вернешь. Как твое имя?

Я еще не оправилась от смертельного полета, как меня накрыло новое потрясение. Этот бес был полным идиотом.

– Гарэт, – ровно ответила я, перехватила рукоять клинка и ударила им снизу, прижимаясь к сухому телу харийца. Пальцы окутал жар вязкой жизни. – Первый Ворон Авриила Вембранта.

Бесовские глаза резко округлились. Нарзан окаменел и, не моргая, смотрел на меня. В его взгляде ярко вспыхнуло осознание своей тупости.

– Мы квиты, Нарзан.

Я вырвала клинок из булькающей груди и отступила на шаг. Рядом с одеревенелым бесом упал араканец. Мужчина хотел поднять голову и посмотреть мне в глаза, но издал последний хрип и остался лежать, сверкая сальной кожей головы, что просвечивала через его редкие волосы.

Нарзан несмело опустил взгляд и отметил меч в руке араканца.

– Уходи. Еще раз увижу – убью.

Бес оказался на удивление понятливым. Он стрелой юркнул между схваток, оставив меня стоять у тела Первого главнокомандующего.

Осмотрелась. Свидетелей моего предательства не было. Я сделала шаг с мыслью поскорее найти моего короля, как наткнулась на пристальные черные глаза.

Сердце замело. Затылок стянули колючие мурашки.

Авриил стоял в нескольких метрах от меня, недвижно. Его лицо не выражало ничего – обжигающий льдом камень. В нем что-то щелкнуло. Он моргнул, торопливо повертел головой и, еще раз обдав меня мертвым взглядом, бросился в бой. Король продолжил резать харийских крыс, только уже не хладнокровно, а с сотрясающей воздух яростью и скручивающей желудок ненавистью. Несложно догадаться, кого он представлял на их месте.

Глава 9

Сине-оранжевый свет заливал долину. Еще утром она хвасталась сочным зеленым ковром, мелкими яркими цветочками и свежими ветрами, что прилетели к ней со стороны не такого далекого Пряного залива. Теперь же она поросла телами, ее землю пропитала кровь, а ветра несут только горький запах дыма.

– Вороны принесли хорошую весть. – Динар глубоко вдохнул носом, хватая нотки гари, и проследил за воронами, что летели к королю. – Красная долина вернулась к нам. Еще один кусочек Аракана избавился от харийцев.

Я хмыкнула, не имея желания участвовать в беседе. Мне было не до обсуждения победы, я могла думать только о том, как бы не лечь рядом с поверженными харийцами.

Было за что.

Его Величество видел.

– Списки погибших – командирам! – громко отдал приказ Авриил. Он примотал к лапкам воронов указания для генералов и, проследив, как они улетают, добавил: – Раненных допросить. Бежавшие не могли уйти далеко. У них есть нора.

И он ушел, точнее, прошел мимо, даже не повернув ко мне головы.

– Почему ты не рядом с Его Величеством? – заподозрил неладное Динар.

– Ты слышал приказ? Я помогу составить списки.

– Алура не видно…

– Он с Бритом, – отмахнулась. Они всегда таскались вдвоем, а после боя – тем более.

Мы с моей бывшей Нянькой – Динаром – занялись опознанием трупов Птенцов. Он называл имена – я записывала. Так продолжалось уже несколько часов. И каждый раз, когда до моих ушей доносился голос Его Величества, я вздрагивала. Мне казалось, что он сейчас подойдет ко мне и вонзит клинок меж ребер. Проткнет мое харийское сердце, как я это сделала с араканским.

Темные тучи затянули звезды, вдалеке гремел гром – Отец собирался оплакивать своих детей.

Большая часть погибших была уже опознана. Мы продолжали копаться в крови и кишках, стараясь узнать в кусках мяса павшего. И я надеялась, что это никогда не закончится. Когда будет именован последний труп, мне придется встретиться с Его Величеством, и список пополнится еще на одного человека.

Ожидание кары было сравнимо с пыткой, и все усугубляли крики раненых харийцев. Им не повезло выжить, и теперь араканцы выдавливали из них жизнь по капле. Они орали, вопили, визжали, но не выдавали братьев. Их боль била меня по ушам и скручивала душу узлом. Мне было их жаль, но еще больше я боялась за себя.

Араканцы и на меня поглядывали, будто бы говорили: «Ты следующая, харийка. Ты ответишь за предательство».

– Динар, Гарэт, – тихо позвал Брит.

Настороженность – первое, что я почувствовала, услышав его голос. Беспокойство – когда увидела, как он недвижимо сидит у тела мужчины в тунике, почерневшей от крови. Ужасная бестелесная боль, что пылает огнем в груди, охватила меня, когда я узнала в погибшем Алура.

– Брат, – выдохнул Динар и упал перед Вторым Вороном на колени. Он поднял его голову, прижал к груди и закачался, убаюкивая родную кровь на вечный сон. – Они поплатятся, – зашептал он. – Слышишь их крики? Это ждет всех харийских крыс. Поплатятся.

Рука дернулась к уху. Фигурка тюльпана запуталась в волосах и чудом не потерялась. Спас бы меня бес? Ошибся бы он, не будь у меня оберега? Огненный Отец затуманил его рассудок, не иначе. Подарок Алура сохранил мою жизнь.

Горло стянула раскаленная скорбь. Она жгла, душила, умоляла потушить ее пламя слезами.

– Мне так жаль, Динар, – просипела я.

Две пары глаз резко посмотрели на меня. Небесно-голубые и глубоко карие, абсолютно разные, но объединяло их одно – ненависть.

Желание натянуть на голову тряпку еще никогда не было таким сильным. Оно стало нестерпимым зудом, раздирающим мой череп изнутри. И я не могла его унять. Мой шарф похоронен где-то под лужами крови и тысячами тел, а может, он лежит под Алуром, что никогда не попадет на ярмарку. Бакатар не узнает о его таланте, а виноваты в этом харийцы. Те, чья кровь бежит в моих венах.

– Простите, – выдохнула я, чувствуя, что должна извиниться за свое существование, и понимая, что обязана избавить их от своего присутствия. – Простите.

Я побежала. Не знаю куда. Ноги несли меня прочь, подальше от араканцев, которые с удовольствием вскроют мне глотку за погибших друзей и близких. И, наверное, я этого заслуживала.

– Сестра, – едва слышно прохрипели мне в спину. Я остановилась. – Помоги.

Среди мертвецов лежал сероглазый белокожий парень: светлые длинные волосы висели кровавыми сосульками, обе руки были отрублены по локоть, нижнюю часть его туловища придавила туша волка, что стала обычной кучей из земли и камней.

– Они найдут меня. – Он крепко зажмурился, услышав не такой далекий крик харийца. – Прошу.

Душа не выла – она вопила. Ее раздирало. Я убила главнокомандующего Птенцов – араканца – ради спасения врага. Если я помогу еще и ему, то точно дополню долину своими визгами и мольбами о скорой смерти.

– Пожалуйста.

По его бледной худой щеке покатилась слеза, а за ней на его лицо закапали первые дождевые капли.

– Я не смогу тебя вынести, – тихо сказала я, осматриваясь по сторонам. Люди были повсюду: опознавали погибших, занимались погрузкой раненых в телеги и непрестанными пытками. Они непременно заметят, если я потащу по долине этого полуживого харийца. – Ты не выживешь в любом случае.

– Знаю, – шепнул он. – Убей. Лучше я умру от руки сестры, чем от зубов араканских псов.