Адмирал космического флота (СИ). Страница 13

Но пока император, то есть, самозванец, был жив и «лечился» в больнице, этот вопрос можно было отложить на попозже. Елизавета действовала как глава комитета спасения Империи, как я его обозвал наобум, и всех это пока что устраивало. Дела решались через неё, и она понемногу сосредотачивала власть в своих руках.

В этом плане Альянс даже играл нам на руку. Самый верный способ забыть о прежних разногласиях — внешняя угроза, достаточно мощная, чтобы напугать всех.

У меня даже имелась теория, что объединиться по-настоящему человечество сможет, только если из глубин космоса вдруг нападут какие-нибудь злобные разумные ксеносы, превосходящие нас числом и боевыми возможностями. И то оставались сомнения.

Экономику на военные рельсы пока не переводили, хотя предложения поступали, и неоднократно. Зато на вербовочных пунктах космофлота было не протолкнуться от добровольцев, желающих поступить операторами. Или даже офицерами, многие возвращались из отставки, чтобы сражаться с Альянсом, чтобы внести посильный вклад в победу.

На всех верфях срочно строились и достраивались новые боевые корабли, взамен утраченных. Потерю «Титана» восполнить, конечно, не удастся, такие гиганты строятся десятилетиями, но крейсера и эсминцы в теории можно было достроить. Не говоря уже о корветах. До переделки гражданских кораблей в боевые ещё не дошло, и я надеялся, что не дойдёт вовсе.

Использовать в бою такие корабли, с необстрелянными командами, едва сошедшие с верфи, с офицерами, боевой опыт которых просрочен лет на двадцать или, наоборот, получен на ускоренных курсах… Ну уж нет. Таких можно использовать максимум как охранение, в крайнем случае, для разведки. Бросать их в бой… Всё равно что подкидывать дрова в топку, надеясь потушить ими огонь.

Но до них ещё не дошло. Команды только формировались, верфи в срочном порядке завершали строительство, но без авралов и горящих сроков. Ситуация не настолько плачевная, чтобы так спешить. Мы обходились теми силами, что были готовы изначально, причём даже не все корабли нашего космического флота сейчас находились на передовой. Тылы тоже нужно было охранять, да и оголять границу с Тураном категорически нельзя, даже с учётом того, что туранцы сейчас заняты другими делами.

Даже подкрепление я пока не вызывал, хотя периодически об этом подумывал. Конечно, чем больше в моём распоряжении кораблей, тем лучше, но я чувствовал, что пока ещё рано звать на помощь. Справимся сами, во всяком случае, постараемся.

Эскадру я всё-таки разделил. «Кронос» выступит приманкой, все остальные — зубьями капкана, который должен захлопнуться в тот момент, когда Свободный Флот пойдёт дальше захватывать наши системы. Пока что адмирал Вебер медлила с дальнейшими действиями, хотя всё говорило о том, что Альянс пойдёт дальше и не остановится на двух системах.

Для осуществления нашего плана я избрал систему ТХ-2108, единственный, по сути, путь к следующей нашей обитаемой системе, так что если госпожа Вебер захочет пойти дальше, то ей никак не пройти мимо.

Вице-адмирал Платонов этот план одобрил, хоть и с большой неохотой, скрипя зубами. Адмирал Ушаков, когда я рассказал ему о своём замысле, тоже. Старик меня даже похвалил.

— Наконец-то ты начал думать, а не бежать к врагу, сломя голову, — проворчал он, и я принял это как похвалу.

— Вправили мне мозги, — нехотя признал я.

— Жаль, что так поздно, — хмыкнул старик. — Ничего. Всякое в жизни бывает. Главное, не слушай никого. Не позволяй себя деморализовать.

— Не позволю, — заверил я.

Многие пытались. И офицеры, и гражданские чиновники, и аристократы. И в прессе на меня вылили столько грязи, причём вперемешку с абсолютно лживыми заявлениями, что я закрыл новостные паблики и больше их не открывал. Обо всём нужном мне доложат и без них, а собирать сплетни мне сейчас невместно. У меня и других дел навалом.

Как меня только не называли. Ничуть не стесняясь в выражениях, припоминая к тому же все прошлые заслуги вроде Зардоба. Кто-то даже обвинял меня в предательстве и работе на Альянс. Просто смешно.

Но с этим ничего не поделать, есть только один рецепт, как всё исправить. Перекрыть этот провал новыми заслугами, новыми подвигами. Разбить силы вторжения, прогнать их за пределы имперского пространства.

Именно этим я сейчас и занимался.

Вице-адмирал Платонов вместе со своим адъютантом перебрался на «Гремящий», в гостевую каюту, чтобы исполнять обязанности моего первого заместителя и начальника штаба, так что в центре управления мы теперь торчали вдвоём, разрабатывая план возмездия.

Не сказать, что я был особенно рад такому соседству, Платонов был весьма своеобразным человеком, с тяжёлым характером. Он признавал моё главенство, но постоянно напоминал исподволь о моей неопытности, указывал на ошибки и критиковал мои замыслы, потому что они противоречили тому, что он изучал в академии генерального штаба.

— Уставы, господин адмирал, как и техника безопасности, пишутся кровью, — упрямо твердил он.

— Если бы уставы и военная наука не менялись, мы бы до сих пор воевали палками, — возражал я.

На это ему нечего было ответить. Но слабые места в моих планах он находил с завидной регулярностью, и мне было спокойнее от того, что их находит вице-адмирал Платонов, а не госпожа Вебер. На этапе планирования, а не в бою.

Я даже находил некоторое удовольствие в этих мозговых штурмах и словесных пикировках.

Иногда подключали Ткачёва, совсем редко — адмирала Ушакова. Старик было уже совсем худо, так что мы старались его лишний раз не тревожить. Он и сам признался, что мечтает только дожить до победы над Альянсом, посмотреть, как горит Тихая Гавань, их столица.

Этого я обещать не мог. Но расстраивать старика не хотелось.

Других адмиралов я к работе не привлекал и даже не ставил в известность. Не испытывал к ним доверия, даже более того, подозревал в том, что кто-то из них сливает информацию Альянсу. Из штаба текло, я в этом ничуть не сомневался, причём на довольно высоком уровне.

Но кого-то конкретного обвинять я пока не спешил, только присматривался к людям. Возник соблазн вбросить через них дезу, или скормить главным подозреваемым разную дезинформацию, чтобы посмотреть, какая всплывёт в Альянсе, но без согласования с нашей контрразведкой я действовать не хотел. Так можно легко нарушить чьи-то планы и схемы, особенно если влезть, как обычно, размахивая шашкой, в моём обычном стиле.

Алики, похоже, обладали всей полнотой информации, и именно поэтому сумели застать нас врасплох у Диамеда. Значит, для того, чтобы ловушка сработала, придётся обмануть не только их, но и наш собственный штаб. Будем говорить одно, а делать совсем другое, и мне это совсем не нравилось. Мало того, что это создаёт путаницу, так это ещё и неуважение к командирам кораблей.

Но иначе просто нельзя. Правду будут знать только единицы, избранные. Высший уровень секретности.

«Кронос» уже прибыл в систему ТХ-2108, где расположился на гелиостационарной орбите, большой и важный, сверкая бронёй в белом свете тамошней нейтронной звезды. Совсем крохотная по космическим меркам, звезда ТХ-2108 в радиусе была всего шестнадцать километров, и размерами примерно совпадала с линкором, но недооценивать эту кроху было нельзя. Колоссальная плотность, высокая температура и гравитация, сопоставимая с гравитацией обычной солнцеподобной звезды, делали её весьма коварной. Лучше держаться от неё подальше.

Остальная наша эскадра, за исключением улетевших на разведку корветов, поделилась на две равные части. Можно было поделить и на четыре, но я счёл это излишним. Слишком распылять силы тоже не стоит.

Группу «Альфа» возглавила «Эгида», тяжёлый крейсер. Группу «Бета» — крейсер «Паллада». Только разделив силы, я понял, насколько нас ослабила потеря «Титана», «Посейдона» и «Стерегущего». Казалось бы, всего три корабля, линкор, крейсер и корвет, но в наших условиях, когда каждая пушка на счету, это всё равно большая утрата.