Я тебя никому не отдам... (СИ). Страница 2

         Вечером Аня приходила домой. Открывала пустой холодильник и, достав банку огурцов маминого посола, съедала один хрустик, запивала утренним остывшим недопитым чаем и ложилась спать.

         Не то чтобы в её жизни было мало друзей, но её новый образ жизни сам собой отсеял все лишнее общение. А парней она никогда не старалась удерживать. Познакомились, какая есть – такую и принимайте. Сбегали в большинстве своём уже на второй неделе свиданий. Ну не умела Аня восхищённо смотреть глазами влюблённой дурочки. Может потому, что ни один так и не зацепил ее юное сердечко.

Мама, конечно, расстраивалась из-за неустроенной личной жизни дочери, но знакомств не навязывала, чем могла – помогала. А благодарная дочь ездила в поселок – в родительский дом – исправно, почти каждый месяц, с отчётом о том, что парней не отшивает и знакомится со всеми желающими в возрасте от пятнадцати и до пятидесяти лет. И как только надумает осчастливить внуками, то сразу и сообщит.

Микрофон захрипел, закрякал, пробубнил нужную остановку. Аня поспешила к выходу из вагона.

Медицинский центр «Медикал-Эксперт» находился в белом старинном здании, рядом с центральной площадью и, как ни странно, совсем не обвешан гирляндами. Видимо, и так достаточно торжественно выглядит. Огромные дубовые двери устремлялись ввысь, практически до окон второго этажа, красуясь художественной резьбой и коваными ручками. Аня заворожено разглядывала узоры на двери, пока ей эта самая дверь не попыталась пробить лоб.

– Ох, простите, пожалуйста! Простите, не думал, что кто-то под дверью стоит…

– Ничего, это я виновата сама, засмотрелась!

– Всё в порядке? – молодой красивый мужчина в кашемировом пальто, благоухающий дорогим парфюмом, все ещё придерживал за локоть девушку. А Аня усиленно терла лоб. Наверное, будет шишка, но лучше об этом не говорить.

– Благодарю, все действительно хорошо. Простите, мне внутрь.

– Да-да, конечно, прошу Вас, – он нехотя отпустил руку девушки, и, открыв шире дверь, пропустил Аню внутрь.

Холл с высокими потолками больше претендовал на вход в музей или дворец, но никак не на медучреждение. Ресепшн находился в другом конце холла, мигал компьютерными мониторами, добродушно зазывал к себе видом стоящих рядом уютных кресел. Аня осторожно шла по мраморному полу, попутно успевая рассматривать старинную мозаику и фрески на стенах.

Регистратор – белокурая полноватая женщина, приветливо улыбнулась:

– Здравствуйте, чем мы можем Вам помочь?

– Здравствуйте, могу ли я поговорить с руководством или заведующим?

– У вас какие-то претензии? – взгляд тётки сразу стал цепким, а улыбка будто поблекла.

– Нет, что вы, не переживайте! Я – по протекции Андрея Сергеевича. Он сказал, что я могу обратиться по личному вопросу... Только вот я не записывалась на приём, решила сначала узнать, когда можно...

Волшебное созвучие «Андрей Сергеевич», практически – имя мэра, действует на таких вот тёток специфически. Они сразу сговорчивее становятся. Главное – палку не перегибать.

– Ах, ну конечно, на встречу с заведующим я Вас могу записать, но дело в том, что он сам вот только перед Вами вышел, Вы разве не встретили его на входе в здание?

– Ну что Вы! Я не могу ему вот так докучать на улице, и вопрос очень деликатный…

– Да–да, понимаю. Давайте я назначу прием на понедельник в шестнадцать-ноль-ноль, Вас такое время устроит?

– Думаю, вполне, я буду вам очень признательна...

Еле выдержав этот приторный официоз, Аня попрощалась с важной теткой, и, стерев с лица вежливо-надменное выражение, поспешила на выход.

Бывают же такие эксклюзивные церберы!

4. На каток!

Погода стояла великолепная, мелкий снег искрился в свете фонарей, морозец был лёгким, так что вполне можно прогуляться до сестрёнки. Она совсем недалеко от его работы живёт, но вот видеться приходится реже, чем хотелось бы.

А сегодня как раз Павел и освободился пораньше, да и силы, и настроение ещё не на исходе. Так что сестру стоит порадовать, да и по племянникам соскучился.

Совдеповская пятиэтажка, большеглазая и какая-то по-особенному добродушная, встречала его разноцветными огнями: практически все соседи уже нарядили в своих квартирах ёлки, развесили гирлянды. В подъезде пахло чьим-то вкусным пирогом, с плакатов на стенах весело смотрели нарисованные чудесатые сказочные герои. Жители этого дома – все старожилы, все друг друга знают, все вместе подъезд украшают, кто во что горазд. Пока до третьего этажа добрался, настроение прибавилось на несколько уровней. Лелька, младшая сестра, жила в родительской трешке. Родители же на старость лет перебрались в пригород, купили дом в коттеджном поселке, наслаждались спокойной жизнью.

Лелька менять квартиру на новостройку принципиально не хотела. Говорит, в этом доме у неё все соседи – родные, детей не страшно во двор выпустить. Каждая бабушка с окошка присмотрит. А в новых районах каждый сам по себе. Никто никого не знает.

После развода ей было тяжко с двумя пацанами, мелкому Ванюшке только-только исполнилось два года. Но сестра не падала духом, считала, что лучше уставшая любящая мать-одиночка, чем уставшая идиотка с рогами вместо короны.

 Павел её понимал и поддерживал, помогал, чем мог. В основном, всё приходилось насильно дарить подарками, денег Лелька не брала. По этой же причине весь досуг детей организовывал Павел, а на своей территории и вовсе баловал племянников, как только мог.

– Привет, Рыжая!

– Здорово, коль не шутишь. Как сам?

– Всё хорошо, с работы иду, покормишь?

– Борщ будешь? Вчерашний, правда, я не варила сегодня. Ванька заболел, весь день ноет, с рук не слазит.

– Борщ буду. Вчерашний – он ещё вкуснее. А Ванька что?

– Температура, ангина, снег наверно ел. Сам знаешь, только отвернешься – он уже сугроб доедает.

– Это да, Ванька, это – ты герой! Мамку не бережешь совсем, смотри, как она устала. Идём ко мне!

Ванюшка, отцепившись от матери, залез на руки к дяде, доверчиво прижался к груди.

– Пашка! Ты, может быть, сходишь куда-нибудь с Игорьком? Пожалуйста! Целый день сидит из–за нас дома.

– Схожу, Лель! Сам хотел предложить. Игорек! – крикнул старшего племянника Павел.

Игорь – пухлый кудрявый второклассник, уже просиживал вовсю дни каникул в телефоне. Вышел из комнаты заспанный и вялый.

– Игорек, куда пойдём гулять? По магазинам, на каток, в бассейн? В кино не зову, детские сеансы показывают только днем.

– Давай сходим на каток! В Вишенках открыли новый. Говорят, там здорово. И бургеры в кафешке продают!

– Добро, одевайся, пока я ем.

Быстро расправившись с борщом, поболтав ещё немного с Ольгой, Павел переоделся в спортивный зимний костюм и, с коньками наперевес, пошёл выгуливать старшего племяша.

5. Случайная встреча

Во вторую клинику Аня так и не успела. Пришлось поцеловать закрытую дверь с табличкой «Новогодние каникулы до 10 января». Коммерческие – одним словом.

Позвонила ВерПална, сказала, что в районной больнице будет дежурить новый хирург, так что попробует пробиться на прием. Хоть какой–то сдвиг в этом вопросе.

У Манюньки была киста в подвздошной полости, узнали об этом при прохождении годовой диспансеризации. Вроде она её и не беспокоила, но врачи однозначно сказали – нужно оперировать. Поставили в очередь. Как раз на то время, когда запланирован день открытых дверей в детдоме. Так что у её любимой малышки ни одного шанса, чтобы её посмотрели будущие потенциальные родители. И Ане очень хотелось для неё этот шанс добыть, хотелось верить в чудо. Как иначе?

Обратно до дома добралась на такси. Повертелась возле зеркала, походила из угла в угол по своей съемной однушке и собралась на каток. Даже если не встретит того улыбчивого парня из маршрутки, зато с удовольствием покатается на коньках.Район Вишенки, как и новый каток, был недалеко, пешком минут пятнадцать ходьбы. Красивый, открытый, с зонами отдыха, тёплой раздевалкой, двумя крытыми верандами, в целом – все на высшем уровне. И пока всё ещё новое, не раздолбанное. Посетителей было много, но они как–то постоянно меняли место дислокации, то грелись, то бегали на перекус, так что на льду никто никому не мешал. Музыка 80–х казалась нелепой для молодёжи, но ритм и задор песен тех лет создавали особое настроение.