Несмеяна для босса (СИ). Страница 16

Моментально проснувшись от таких новостей, я осторожно подкрадываюсь к окошку.

Декоративные заросли шиповника, растущие перед ним, мешают разглядеть всю картину. И всё, что я могу заметить, это только две пары ботинок на подъездной дорожке возле особняка. Зато прекрасно и отчётливо слышу каждое слово.

- Брат! Выручай меня, брат!!!

От вопля Глеба, сильно искаженного плохой мобильной связью и слишком бурными эмоциями, я чуть не подпрыгиваю на месте. Еле его узнаю. Никогда не слышала, чтобы этот придурок пребывал в такой панике.

- Глеб? - подозрительно-недоверчиво обращается к нему Герман.

- Да, да! Это я, брат... - взахлеб бормочет голос из трубки и от спешки начинает люто заикаться, - ... я-я-я... всё что угодно для тебя сделаю!.. больше никогда... ни с какими целками... Этот Медвецкий - псих! На голову всю долбанутый, конченый псих! Хуже, чем Боярка! Он чуть меня не кастрировал! Держит на цепи и каждый день заставляет жрать какую-то собачью дрянь из миски... - и после серии не вполне членораздельных звуков его паническая речь переходит в натуральное рыдание: - Он сказал, что убьёт, если ты меня не вытащишь!!! Я...

Связь резко обрывается.

- Теперь вы мне верите, Герман Юрьевич? - спокойно интересуется молодой человек - по-видимому, тот самый псих Медведский, про которого только что орал Глеб. - Да, кстати... если в вашу голову придет мысль пытать меня или убить, то советую от нее сразу избавиться.

- С чего бы это? - неприязненно и угрожающе цедит Герман.

- Ну, во-первых, это сразу отразится на жизни вашего трусливого Глебушки. Я подстраховался на этот счет, сами понимаете как. А во-вторых... вы же не станете списывать со счетов старших Медведских? Они уже давно не та пузатая мелочь, что путалась у вас под ногами. Какими бы сложными ни были наши семейные отношения, мои братья не станут бездействовать. Хотите развязать в городе маленькую частную войну и вспомнить лихие девяностые?..

- Ты первый нарушил перемирие. Так уверен, что они одобрят твою тупоголовую вендетту? Они вообще в курсе, что их младший после армии вытворяет? У них-то понятие разницы между бизнесом и личными делами имеются...

Громкий смех, полный горького веселья, прерывает высокомерно-суровую речь Германа на полуслове.

- Понятие разницы между бизнесом и личным? Напомните об этом самому себе, Герман Юрьевич! - откровенно потешается младший Медведский. - Когда Батянина в очередной раз встретите.

- Сопляк! Медвежонок Яр, ля..! Ты как со мной разговариваешь..?

- Нормально разговариваю. Пока. Кстати, братья в курсе моего дела. Как раз из-за них я и пришел, иначе не дал бы выродку и шанса на спасение.

- Медведские в курсе? - Герман не скрывает презрительного сомнения. - Хорош лажу гнать. У нас с ними мирная договоренность. Я не трогаю их территорию, а они не лезут в мои дела.

- Всё в мире меняется, - легкомысленно откликается его собеседник. - Новое приходит на место старому и устанавливает другой порядок. Пришла пора пересмотреть прежние договоренности, Герман Юрьевич. Если судьба любимого родственника вам небезразлична, то приглашаю сегодня на встречу с моими братьями. Обсудите всё, потолкуете... я самодеятельностью заниматься больше не стану, отвечаю. Отыгрался уже за сестренку, полегчало немного.

Герман молча принимается ходить туда-сюда, бездумно пиная мелкие камушки носками дорогих ботинок. И наконец медленно выговаривает:

- Я сам свяжусь с твоими Медведскими. Если то, что ты говоришь, правда... готовьтесь к последствиям! Я вам не беззубый щенок, чтобы бегать на поводке по чужой прихоти!

- Как знаете. Я всё передал, а дальше решайте между собой сами, - равнодушно хмыкает молодой человек. - А жизнь Глеба... ну ничего, пусть повисит пока на волоске. Так даже интереснее.

- Пошел ты! - обозленно выплевывает Герман.

- Ага, с удовольствием. Ну, так я пошел, с вашего разрешения.

- Ты..!

- Герман Юрьевич! - окликает издалека кто-то из охранников. - Можно вас на секундочку, срочно?..

Это вмешательство происходит как нельзя вовремя для слишком дерзкого молодого человека. Потому что Герман определенно близок к срыву из-за его наглости.

Смачно выматерившись, он бросает младшему Медведскому:

- Жди тут! - и уходит.

Я тут же бросаюсь к окошку и впиваюсь взглядом в черные армейские ботинки на жесткой подошве.

Разве это не единственный мой драгоценный шанс, чтобы хоть как-то изменить ситуацию? Потому что вот он, передо мной - тот самый враг врага, которого по старой доброй поговорке можно считать другом. В критический момент выбирать не приходится. Стоит рискнуть.

- Эй! Подойдите, пожалуйста! - торопливо зову младшего Медведского из окошка, высовывая наружу кончики пальцев. - Мне нужно кое-что вам сказать насчет Германа Юрьевича, очень важное! Я тут, за шиповником...

В ответ - тишина.

Я напряжённо смотрю на ботинки пару мгновений и с облегчением вижу, как они бесшумно разворачиваются в мою сторону. А через секунду перед моим окошком возникает симпатичное лицо молодого человека с холодными сощуренными глазами.

- Ты кто? - спрашивает он.

[*] Обстоятельства, при которых насильник Глеб, брат Мрачко, оказался в руках мстительного Яра Медведского, упоминаются в книге «Красная шапочка для босса» (см.главы с легендарным переодеванием волка в бабушку) https:// /shrt/gEmu

Глава 18. Подпольная деятельность-2

В момент острой нехватки времени обычно сложно взять и сходу представиться постороннему человеку. В смысле... так, чтобы сформулировать четкий ответ на конкретный вопрос. И дать максимально верное первое впечатление о себе.

Кто я такая, в самом деле?

«Приемная дочка Мрачко» сразу как-то дискредитирует. Пареньком-курьером тоже не назваться, потому что приходится разговаривать вслух своим стопроцентно девичьим голосом...

Остается только более выигрышная «дева в беде». Что, в принципе, вполне соответствует реальности. Особенно учитывая очень плохое освещение из окна сумрачного подвала, в котором мой безалаберный пацанский стиль незаметен. Можно разглядеть только часть лица - и та, считай, фактически одни лишь глаза. А всё остальное теряется в густой тени.

В итоге я решаюсь назвать только свое имя с небольшим пояснением:

- Яна! Меня тут заперли, но это сейчас неважно... - и, тревожно покосившись в сторону отлучившегося хозяина особняка, скороговоркой шепчу: - Сегодня в девять утра на улице Гараева, дом пять, комната двенадцать, Герман Юрьевич лично приготовил очень неприятный сюрприз для Артура Короленко из «Сэвэн». Там ловушка для него! Пожалуйста... даже если вы не знаете его лично... предупредите об этом его... или хотя бы кого-нибудь из руководства корпорации! Очень вас прошу! Считайте, что это вопрос жизни и смерти...

По мере того, как Медведский молча слушает мою просьбу, его лицо меняет выражение от отстраненно-холодного до настороженно-любопытного. Еле заметно, почти неуловимо.

Если бы он не находился бы так близко, этот вспыхнувший интерес полностью ускользнул бы от моего внимания. Но я смотрю прямо и даже не моргаю, отчаянно боясь упустить свой шанс на убеждение.

- Яна, значит... - хмыкает Медведский и вдруг ни к селу, ни к городу задумчиво сообщает: - А у тебя красивые глаза, ты в курсе? Как у сказочного олененка. И сама, наверное сказки рассказывать любишь, да?

Господи, что за бред у него в голове творится? Нашел время флиртовать! Или это от стресса шарики за ролики поехали?..

- Это не сказки, - шиплю сквозь зубы в крайней степени досады. - Я хочу предупредить его!

- Странная ты девушка. Насколько мне известно, Короленко сейчас нет в городе.

- Сегодня вернется! Если уже не вернулся... Пожалуйста, помогите!

В моем сдавленном голосе начинают звенеть слёзы. Драгоценное время и так утекает сквозь пальцы, как вода... а тут еще приходится тратить его на жалобные уговоры этого твердолобого типа. Бесит!