Волшебство с ароматом кофе (СИ). Страница 17

После слов капитана над палубой повисла непродолжительная, но тягостная тишина. Я не сразу осознала значение услышанного. Но когда до сознания дошло, я нервно облизнула губы и зябко повела плечами:

— И что же?.. Что с рифом?..

Капитан переглянулся с помощниками, этим вызвав у меня почти волну паники. А потом осторожно отозвался:

— А вот это самое странное, герцогиня. Я потому и послал Пека попробовать разбудить вашего супруга. В суматохе, когда казалось, что столкновение со скалами неизбежно, никто не заметил, как мы проскочили риф. Когда это стало очевидно, я на всякий случай отправил матросов проверить трюм: течи нигде нет. Мы как-то миновали выступавшую из воды скалу, не зацепив ее. Сейчас она лежит между нами и открытым морем, немного в стороне. Если желаете, можете на нее посмотреть.

Я не желала. И чуть не ляпнула: «Магия!» От конфуза меня спасло появление мрачного боцмана. Он покосился в мою сторону так, что все слова застряли у меня в горле. Вместе с воздухом. А Пек сумрачно сообщил:

— Не вышло. Господин герцог ни на что не реагирует. Спит себе сном младенца. Мы с его камердинером и амулет пытались снять, и тормошили его светлость, и даже водой поливали. Бесполезно.

Если капитан и был разочарован неудачной попыткой, по его лицу заметить это было нельзя. Помолчав несколько секунд, он сухо ответил:

— Что ж… Если бы получилось, было бы слишком просто. Придется принимать решения самим. — После этих слов мы все напряженно уставились на капитана. А Линнарт начал перечислить: — Во-первых, становимся на якорь максимально близко к преграде, на самом большом расстоянии от берега. Тщательно наблюдаем за приливом и отливом. Вильс, ты отвечаешь за безопасность корабля.

— Есть, капитан! — с готовностью отозвался первый помощник.

Линнарт продолжил:

— Эндрю, тебе придется попробовать исследовать преграду, не дающую нам выйти в море. Возьми самых сообразительных из команды, садитесь в шлюпку и… Сам сообразишь, что делать. Нужно разобраться, что за дьявольщина здесь происходит.

— Сделаю! — кивнул Дойл.

— Ну а я и Пек высаживаемся на берег, — вздохнул Линнарт. — Раз уж так получилось, нужно попытаться восполнить запасы пресной воды. Может быть, получится поохотиться…

Слова вырвались у меня прежде, чем я смогла их обдумать:

— Я с вами, капитан!

Лица мужчин после этого нужно было видеть!.. Но больше моряков была шокирована моя камеристка:

— Миледи!.. — пораженно охнула Нора. — Как можно?!..

Я, может быть, и отступилась бы, глянув на потрясенные лица Линнарта и его подчиненных. Вот только внутри меня что-то тянуло и требовало, чтобы я как можно скорее высадилась на землю, которая так долго ждала именно меня…

— Не можно, а нужно! — твердо ответила камеристке. Но потом, наткнувшись на неодобрительный взгляд Линнарта, решилась попробовать объясниться: — Я не знаю, откуда мне это известно, но твердо уверена, что первой на берег должна ступить я. Тогда у нас все будет хорошо!

Даже в моем прогрессивном мире моряки оставались очень суеверными. А что говорить про обитателей мира, в котором волшебство — не пустой звук? Линнарт встревоженно переглянулся с помощниками. В его глазах легко читались растерянность и волнение.

— У вас есть дар предвидения, ваша светлость? — настороженно спросил через некоторое время капитан.

Мне пришлось признаться:

— Мне это неизвестно. Но этой ночью мне снился странный сон… И поначалу я думала, что это просто ночной кошмар. И необходимость оказаться на берегу как можно быстрее, с которой я проснулась, навеяна им. Но теперь, после вашего рассказа о наших проблемах, капитан Линнарт, уверена, что все не просто так. Где-то там, на острове, есть дворец, в который мне нужно зачем-то попасть. Зачем — я пока и сама не знаю. Но, кажется, не последнюю роль во всем этом играет жемчужина, которую вы мне отдали…

Капитану Линнарту пришлось согласиться с тем, что сон мне приснился явно непростой. А также взять меня с собой. Но согласиться проще, чем сделать. А все упиралось в чертовы приличия этого мира. Согласно им, я не могла просто пойти и одолжить штаны у супруга или кого-то из моряков, а была обязана носить декольтированные платья с пышными юбками даже на корабле, согласно своему социальному положению. Но как в таком наряде можно спуститься по веревочной лестнице с корабля в шлюпку, не сверкнув перед всеми тем, что находится между ног и не скрыто бельем? Не вывалившись при этом из собственного декольте?

Нора, на которую свалилась задача одеть меня так, чтобы были соблюдены приличия, но при этом еще и было удобно передвигаться, смотрела на меня обреченно и сердито. Однако выбора у нее не было: однажды укоренившись в головах моряков, мысль о том, что именно я зачем-то нужна странному острову, не позволила им отказаться от авантюрной затеи. И в конце концов, по моему совету, Нора все-таки сходила к камердинеру моего спящего супруга. А вернулась оттуда с широкой белой рубахой, похожей на чехол для мебели, и почти приличными, по моему мнению, штанами. Хотя я рано обрадовалась: камеристка заставила меня напялить поверх рубашки корсет, а поверх штанов — свою юбку и что-то вроде куртки. Я даже названия сему предмету гардероба не знала. Ну да это и не было важным. Самое главное, этот наряд удовлетворял понятия Норы о приличиях и давал неплохую свободу движений мне. Если б еще можно было избавиться от широкополой шляпы, которую нахлобучила на меня камеристка, заплетя в косы мои волосы …

Против шляпы я перестала протестовать, когда оказалась в лодке: на корабле в любое время суток имелась тень от парусов и было относительно нежарко, а в ялике, который спустили с корабля, и который должен был доставить нас на берег, солнце палило нещадно. И шляпа хоть немного защищала голову от беспощадных солнечных лучей.

Я опять исхитрилась удивить команду и капитана Линнарта. Они, укрепившись в мысли, что меня придется брать с собой, долго ломали голову, как спустить меня в шлюпку. В итоге изобрели что-то вроде люльки из канатов и куска парусины. Предполагалось, что я заберусь в него, как в гамак, а меня спустят с корабля при помощи лебедки. Но я, покосившись на это адово устройство, решительно подняла и завернула вокруг талии юбки, продемонстрировав всем желающим штаны и сапоги без каблука, и шагнула в сторону веревочной лестницы. Правда, я очень быстро пожалела о том, что проявила гордость и характер — несмотря на спокойную погоду, спускаться по веревочной лестнице, не имея навыков, было крайне непросто. Зато в глазах моряков заработала кучу очков и уважение. Как же, герцогиня — не навязавшаяся им капризная дамочка, а сильная и самостоятельная женщина! Об этом же мне заявил и Линнарт, пока мы плыли, сидя рядышком на скамейке, к странному острову:

— Я восхищен вами, ваша светлость! — выдохнул капитан в какой-то момент с доброй, отеческой улыбкой. — Вы — очень сильная женщина и достойная супруга Его Высочеству!

Мне пришлось приложить кучу усилий, чтобы сдержаться и не поморщится. Комплимент, в свете всего, что я узнала, был крайне сомнительный. Но вслух я все равно поблагодарила капитана с милой улыбкой:

— Спасибо, господин капитан! Мне приятны ваши слова.

Вообще, разговоров, пока плыли к острову, в шлюпке не было. Все обсудили еще на корабле. Команда молча и слаженно работала веслами. Да и, наверное, каждый моряк, как и я, напряженно ждал, какие еще сюрпризы приготовило для нас это место.

Капитан и я размещались на самом носу шлюпки. С тем, чтобы по достижении берега я могла первой ступить на прибрежную полосу. И когда днище нашей лодки, наконец, заскребло по песку, я встала на ноги с помощью Линнарта, снова подобрала юбку и, глубоко вздохнув, шагнула вперед…

До берега я, естественно, допрыгнуть не могла, так что приземлилась в воду. Во все стороны полетели соленые брызги, искрящиеся на солнце. Несколько капелек попали мне на лицо. Остро захотелось искупаться или хотя бы намочить в водичке руки и лицо. Но… за мной наблюдали. Пусть и доброжелательно, но с нетерпением. На баловство времени не было.