Как приручить дракона. Закрытая академия (СИ). Страница 24

Голос Саманты был полон праведного гнева.

– Это же надо, покуситься на жизни адептки королевской академии и герцога Норлинга? Лазурит сошла с ума. Ей теперь не отвертеться, и даже родня не поможет. Ректор был так зол, сбывая ее с рук королевской страже. Скоро состоится суд. Вам с Лерраном даже присутствовать не нужно, есть свидетели, подоспевшие к самому концу.

– Что с ней будет? – спросила, откинувшись на подушку.

– Твои раны поверхностные, не смертельные. Только за них ей грозило бы отчисление и, возможно, денежный штраф. Но законники, выступающие на стороне Леррана, за тот ущерб, что она ему нанесла, даже имени ее рода в истории не оставят.

– Ущерб? – заикаясь уточнила я.

Стоявшие кучкой приятели закивали. Бакс наклонился вперед и тихонько прошептал.

– Удар был такой силы, что Макс ослеп.

– Ослеп? – выдохнула я, оцепенев.

Пока ждала ответа, сердце пропустило удар. В горле пересохло.

– Бакстер, тупой ты болван, зачем так пугать? – влепила подзатыльник не успевшему увернуться парню Саманта. – Не ослеп, а временно потерял зрение. Не слушай его, Акс. Лекари говорят, что все восстановится через два-три дня. Он успел выставить щит прежде, чем закрыть тебя от удара Лазурит, но из-за нехватки времени тот не успел полностью раскрыться. Леррана… немного задело.

Я медленно выдохнула, восстанавливая утерянное равновесие.

Он жив. Я жива. Ничего непоправимого не случилось…

Тогда почему так смрадно ноет в груди, будто я в чем-то виновата? В конце концов, я же не заставляла его подставляться. Силой никуда не тащила. На помощь не звала.

– Где он сейчас?

– В соседней палате, – сообщил Мэтт. – Через дверь от тебя.

– Благородный поступок с его стороны, – задумчиво протянул Гейб. – Считай, он спас тебе жизнь. Боюсь представить, что бы случилось…

– Давайте не будем о плохом, – резко прервала его Саманта. – Главное, что с Аксель и Максом все в порядке. Лазурит получит по заслугам и перестанет мозолить нам глаза. Ее участь станет примером для Кристалл и остальных. От наказания не защищает даже высокий статус.

– Я все равно не понимаю, что на нее нашло, – задумчиво протянул Мэтт. – Лазурит, без сомнений, высокомерная аристократка, любящая задирать нос до небес, но решиться на преступление… Это выходит за все рамки.

– Дело в деньгах, – откашлялась я. – Семья Голь объявила за мою голову награду. Сумма, похоже, внушительная, вот Лазурит и решила попытать удачу. Знали бы вы какие у нее на это золото были грандиозные планы…

– Вот же тьма! – удивленно воскликнула Саманта. – Нужно срочно рассказать ректору. Пусть арестует эту змею.

– Пустая трата времени, – вздохнула я. – У нас нет никаких доказательств, кроме слов сумасшедшей убийцы.

– Думаешь, ей не поверят?

– За нападение на нас с Лерраном, самое большее, что ждет Лазурит – исключение из академии и длительный тюремный срок. И это в худшем случае, так как обошлось без жертв. Она не так глупа, чтобы топить дочь маркиза, зная, чем это может для нее закончиться.

– Чем же? – моргнул Бакс.

– Преждевременной кончиной в камере заключения, – терпеливо объяснила я. – Неизбежной, бесславной и, вполне возможно, мученической.

– И что ты предлагаешь? – нахмурилась Саманта.

– Подождать, – я сделала паузу, пытаясь отвлечься от пульсации в висках. – Либо Кристалл внемлет голосу разума и отзовет награду, либо нет. При первом варианте, я не буду лезть на рожон. При втором – постараюсь поймать ее за руку, чтобы уже с весомыми доказательствами идти к ректору.

– Я удивляюсь твоей выдержке, Акс, – судорожно сглотнул Бакстер. – Так спокойно рассуждаешь, когда твоя жизнь на кону.

Мне бы хотелось сказать, что такое со мной впервые, но это было бы откровенной ложью. Когда все детство – образно выражаясь – ходишь по канату, под которым расплывается огненная лава, нервы крепчают.

Впрочем, я не могла сказать, что абсолютно бесстрастна.

– Если вы не против, я хотела бы поспать, – выдавила я из себя вежливую улыбку.

– Конечно-конечно, – закивала Саманта и принялась подталкивать парней к выходу. – Госпожа Лирок, назначенная присматривать за тобой, скоро принесет ужин. Поешь перед сном. Мы завтра утром тебя навестим.

– Я слышал, в столовой сегодня котлетки, – услышала я голос Бакстера, приглушенный закрывающейся дверью.

Дождалась, когда стихнут шаги. Села в постели, коснувшись босыми ногами холодного пола. Потянулась, разминая затекшие мышцы. Собралась с силами, встала и на цыпочках прокралась к выходу. Длинная юбка белой пижамы волочилась за мной.

В коридоре оказалось пусто.

Как там сказал Мэтт, через дверь от меня?

Найдя нужную, я потянула за ручку. Та легко поддалась, позволив мне скользнуть внутрь и оглядеться. Палата ничем не отличалась от моей. Такие же белые стены, белый потолок, постель, на которой, закинув правую руку под голову, спал Лерран, одетый в белые шелковые штаны и такую же белую сорочку. С кружевными манжетами и чернильной надписью – «Все тлен», в самом центре.

Половину лица спящего парня освещал проникающий сквозь решетчатое окно вечерний свет, отблески которого сглаживали и смягчали резкие черты, превращая обычного человека, в спустившегося на землю небожителя. До того он был прекрасен.

Безмятежный, спокойный. Таким Леррана я еще не видела.

Длинные ресницы, густым веером лежали на светлых щеках. Черные пряди спадали на гладкий лоб. Прямой нос и красиво очерченные губы придавали ему величие мраморной статуи.

Завораживающее зрелище. Будто передо мной настоящее произведение искусства, вроде старинного полотна в золотой раме. Даже пальцы зачесались от желания коснуться. Почувствовать мягкость блестящей кожи. Проследить каждую линию…

Сама не заметила, как склонилась над кроватью и протянула руку. Мгновение, и мое запястье оказалось в железной хватке.

Задыхаясь от страха, я потеряла равновесие, упав на твердую мужскую грудь. И пока приходила в себя, вторая рука лежащего подо мной парня заключила меня в своего рода клетку, обхватив за талию.

– Пусти! – воскликнула я, пытаясь подняться, но ничего не выходило.

Макс держал крепко, хотя, казалось, не прилагал для этого больших усилий. И все то время, что я брыкалась, как пойманная в силки рыба, лежал ровно.

– Продолжишь кричать, сюда сбежится охрана, – достиг моего уха его хриплый шепот. – Потом проблем не оберешься.

– Тогда чего ты?.. – буркнула я и, воспользовавшись тем, что он выпустил мое запястье, приподнялась и оперлась ладонями о его грудь.

– Напомню, что это ты сейчас в моей палате, Пайн, а не наоборот.

Его ровный, ленивый голос, как и упрямая непоколебимость, начинали действовать на нервы. Успокоившись, я изобразила сладкую улыбку, совсем забыв, что он не может ее видеть.

– Ну и что? Если кто-то ворвется, скажу, что ты выкрал меня и притащил сюда силой. Сам посуди, кому скорее поверят – сильному парню, или слабой, испуганной девице?

Для пущего эффекта, я сложила брови домиком и невинно захлопала ресницами, но Макс вместо того, чтобы разозлиться, ехидно усмехнулся и разжал объятия.

– Вот, значит, как ты благодаришь тех, кто спешит тебе на помощь?

Выскочив из его кровати, как выпущенный из арбалета болт, я принялась пятиться спиной, пока не уперлась в каменную стену.

Холод отрезвил.

И вправду, чего всполошилась? Не съест же он меня. Тем более, приложив столько сил, чтобы спасти. А я веду себя, как неблагодарная свинья.

– Прости, – прикусила я нижнюю губу и опустила взгляд. – На самом деле я пришла, чтобы узнать – как ты… И сказать «спасибо».

Лерран закинул руки за голову, удобно устраиваясь в постели.

– Твое «спасибо» в кармане не звенит, снежок.

– Прекрати так меня звать!

Он будто не услышал.

– Будешь должна.

– Должна? – опешила я. – Что именно?

– Не знаю, – беспечно пожал он плечами. – Может, окажешь какую-нибудь услугу, когда мне понадобится. Или угостишь элем, если мы вдруг окажемся в «На рогах».