Печать пожирателя 10. Страница 3
Он был размером с небольшой дом и висел в пустоте, неподвижный, безмолвный и совершенный в своей геометрии.
Ядро.
Одно из трёх сердец системы, созданной Ур-Намму! Источника силы Совета и их слабость!
Ядро просто висело перед нами. Без защиты, без кристаллов, без алтарей, без рун и заклинаний. Просто шар.
Илона беззвучно открыла рот, не в силах издать ни звука. Её рука инстинктивно вцепилась в мою куртку.
Я же чувствовал лишь ледяную пустоту внутри. Не торжество. Не страх. Лишь осознание того, что теперь выбор за мной. Уничтожить его? Или… попробовать забрать эту силу себе? Ту самую силу, что согревала бессмертные души… Ту самую, что ждала своего часа…
О, Великий Эфир, сколько же тут должно быть сил!
Несколько мгновений мы просто молча смотрели на этот идеальный, безмолвный шар. Воздух вокруг него дрожал от остаточной, нездешней энергии, щекоча кожу статикой.
Я протянул руку, не касаясь поверхности, сканируя её своими щупальцами, пытаясь ощутить хоть что-то — пульсацию, тепло, хоть малейший признак той колоссальной силы, что должна была быть заключена внутри.
Ничего.
Хм…
Абсолютная пустота! Идеальный вакуум — не физический, а магический. Как будто кто-то вынул сердцевину из яблока, оставив лишь безупречную, блестящую кожуру.
Что за хрень?..
— Марк? — тихо позвала Илона, почувствовав моё настроение, — Что… что не так? Он… мёртвый?
— Хуже, — вздохнул я, — Кажется, он пустой.
Мои энергожгуты, словно щупальца спрута, облепили гладкую поверхность шара, впиваясь в неё на уровне квантовых связей. Я искал хоть что-то — трещину, скрытый механизм, следы взлома.
И нашёл.
Не на поверхности. Внутри неё. Крошечный, почти невидимый узор, выжженный в самой структуре металла. След заклинания — не древнего, не покрытого пылью веков.
Свежего, едва остывшего. От него ещё пахло озоном и чем-то горьким, чужим, звёздным.
— Кто-то был здесь, — выдохнул я, — И совсем недавно!
Я не стал церемониться. Я вонзился в этот след своим сознанием, применив «пожирание памяти». Я не ждал подробных образов — лишь обрывков, отпечатка последних мгновений, энергии действия.
И я получил их.
Видение ударило по сознанию, резкое и яркое, как вспышка света прямо перед глазами!
Тот же зал. Тот же шар. Но он пульсирует ослепительным, невыносимым для глаз светом. Он полон. Переполнен. Из него сочится мощь, готовая разорвать реальность!
И перед ним — силуэт. Высокий, неестественно худой, одетый в струящиеся одежды, что кажутся сотканными из ночного неба и теней. Ур-Намму.
Сучара… Так и знал, что это его рук дело…
Он не произносит заклинаний — просто протягивает руку, и его пальцы, длинные и бледные, словно щупальца, касаются поверхности ядра.
И энергия начинает течь. Свет из ядра вытягивается в тонкую, ослепительную струю и вливается в ладонь Ур-Намму. Он поглощает её спокойно и равномерно, как будто делал это много раз. Без усилия, без напряжения.
Процесс идёт секунды, но кажется, что длится вечность. Свет гаснет, мощь иссякает. Шар тускнеет, превращаясь в тот самый пустой металлический пузырь, что висит перед нами сейчас.
Ур-Намму медленно разжимает пальцы. От него теперь исходит слепящее сияние, он кажется фигурой, вырезанной из самой раскалённой звезды. Он поворачивается. Не к нам. Его звёздное лицо обращено в пустоту, но я чувствую, что он смотрит прямо на меня, через время и пространство.
Этот дерьмоед знал, что я приду… Сволочь!
Его губы не шевелятся, но слова, тихие, леденящие душу, чётко отпечатываются в моём мозгу:
«Выкуси, червь»
Видение исчезло.
Я отшатнулся, словно получил удар в грудь. Воздух с силой вырвался из моих лёгких, а перед глазами поплыли кровавые пятна.
— Марк! — крикнула Илона, хватая меня за руку.
А я рассмеялся. Ай да шумерская сволочь, ай да сукин сын! Обвёл всех вокруг пальца — и меня, и своих братишек… Узнал, видимо, что Ментухотеп погиб, и наведался за его «заначкой»…
Я злился, конечно — внутри меня кипела ярость.От того, что меня опередили, что унизили, оставили у разбитого корыта, высмеяли — да ещё и оставили издевательское послание…
«Выкуси, червь»
Хугин на моём плече тихо щёлкнул, фиксируя моё унижение и пустой артефакт, всё ещё висевший в воздухе.
Выкусить-то выкушу… Вот только и ты, придурок, обосрался по полной. Оставил свой энергетический отпечаток на этом треклятом шаре.
И отпечаток этот я с удовольствием отправлю самой быстрой посылкой Императору России-матушки…
Глава 2
Москва без Апостолова — или все же с ним?
1 августа 2035 года. Москва, личная резиденция Императора России Александра III.
Воздух в личных покоях Императора был густым и неподвижным, словно выдержанное вино.
Пахло старым деревом дорогой мебели, воском для паркета и едва уловимой, горьковатой нотой перегретой электроники. Свет от камина играл на позолоте книжных корешков в гигантских шкафах, но его живое тепло не могло соперничать с холодным сиянием массивного голографического экрана, висевшего в центре зала.
На экране танцевали тени и вспышки чистого ада.
Император, откинувшись в кресле из черного дерева и такого же цвета кожи, смотрел.
Его лицо, обычно непроницаемая маска абсолютной власти, было искажено — смесью страха, невольного восхищения и ярости. Пальцы сжимали подлокотники так, что тончайшая кожица обивки трещала под ногтями.
Это был уже третий «выпуск».
На экране Марк Апостолов, дворянин, вундеркинд, надежда Империи и лицо современной молодёжи (всё с приставкой «бывший») двигался с грацией хищника. Камера ловила каждый момент. Звук был приглушён, но сквозь тишину покоев прорывался яростный рёв энергожгутов, сметающих очередной заслон личной гвардии какого-то индийского махараджи.
Кажется, это крепость Ашрамана второго? Того, который любил варить людей заживо и питаться их страхом?
Воздух на записи плыл от жары, искажаясь над раскалёнными руинами; сладковато-приторный запах горелой плоти будто просачивался сквозь экран прямо в ноздри Императора.
Он видел, как древняя крепость горела, превращаясь в груды оплавленного камня и пепла. Видел, как могущественный пожиратель, последние полвека правивший целым регионом Индии, метался в панике, прежде чем его настигали щупальца из чистой силы — и обращали в ничто.
Марк Апостолов не просто убивал — он устраивал спектакль. Хладнокровный, методичный — и оттого вдвойне ужасающий.
На столике рядом с креслом тихо завибрировал планшет. На его экране одна за другой всплывали сводки от министра пропаганды и начальника службы кибербезопасности.
«Блокируем основные платформы…»
«Попытка удаления с 37-ми хостингов…»
«Утечка в пиринговые сети… Не удается локализовать…»
«Обсуждения в darknet набирают обороты…»
Император скрежетнул зубами и отшвырнул планшет. Гаджет с глухим стуком ударился о ковёр и затих.
Это было бесполезно — как пытаться вычерпать океан чайной ложкой. Каждые пять-семь дней, как выпуск новостей, появлялся новый ролик. Его выкладывали повсюду — в заблокированные на территории Империи соцсети, на пиратские стриминговые сервисы, в зашифрованные каналы мессенджеров. Марк словно издевался, демонстрируя всю тщётность попыток его остановить!
И самое ужасное — народ всё это видел. Сначала обсуждали шёпотом, украдкой. Потом — всё громче. «Шоу Апостолова» — несмотря на то, что он по прежнему считался опасным пожирателем! — стало вирусным, скандальной сенсацией номер один в мире.
Плохо, что люди разделились — далеко не все считали действия Апостолова предосудительными и достойными наказания…
Одни да, называли его исчадием ада, маньяком, которого нужно уничтожить. Но вот другие считали молодого парня карающим мечом, спасителем, который делает ту грязную работу, на которую никогда не решились бы законные правительства.