Печать пожирателя 10. Страница 25

Я видел выгоду сразу в нескольких плоскостях.

Армия неуязвимых, бесшумных призраков, способных на всё, что угодно? Обладающая сильной магией, которую не берёт даже магия пожирателей? Это был козырь, который мог перевернуть любую игру против Совета или любого другого врага!

Но я не был самоубийцей. Я чувствовал полководца и его армию, ощущал их чувства… Просить большего — значило пытаться поработить их снова, и я видел, чем это закончилось для Тёмного Охотника. Не уверен, что попросив их стать моими слугами, они обрадуются… Да, я смогу сбежать отсюда, использовав остатки Эфира, но когда смогу вернуться?

Дед умрёт, время против Совета будет упущено…

А обмануть эту орду… Что они тогда со мной сделают? Нет уж, пока я не понимаю структуру доспеха и того, как он связан с призраками — качать права нет смысла. Быть может, позже, когда разберусь…

А пока — один раз, один шанс, достаточно будет и этого.

Я чувствовал, как древняя воля, скованная в армаде призраков, бьётся против моих слов. Как они пытаются понять мои мысли, прочесть их, осознать, можно ли мне доверять…

А затем полководец медленно склонил голову. Не в согласии, а в размышлении. Он понимал — чувствовал подвох, но видел единственную за тысячелетия настоящую возможность.

— Ты просишь нас снова стать оружием, — прозвучало в моей голове, и в этом «голосе» была бездна усталой горечи.

— Я прошу вас отработать своё освобождение, — жёстко парировал я, — Всего один бой, одно дело. А после — вы станете свободны. Или… — я сделал шаг назад, и мои энергожгуты лениво пошевелились под кожей, готовые в любой миг вырваться наружу и пробить путь к отступлению, — … вы остаётесь здесь. Ждать следующего смельчака, если он вообще появится. Выбор за вами.

Угроза была откровенно циничной. Я знал, что могу вырваться. Это стоило бы мне огромных сил, возможно, травм, и уж точно — срыва всей миссии. Но и они теряли бы всё.

Навсегда.

Мгновение тягостной тишины тянулись и тянулись. Давление древней магии вокруг снова возросло, заставляя заныть зубы. Призраки замерли в ожидании.

И тогда полководец склонил голову уже ниже. Глубоко и почтительно.

— Мы согласны. Один раз — когда призовёшь нас. Мы ответим. Но после — наш долг будет выплачен.

Облегчение, холодное и расчётливое, волной прокатилось по мне. Сделка заключена.

— Тогда наше сотрудничество можно считать начатым, — я кивнул и, не теряя больше времени, шагнул к Цветку Кровавой Луны.

Теперь призраки не мешали. Они расступились, образовав живой (вернее, мёртвый) коридор.

Я прошёл по нему и аккуратно сорвал полупрозрачный, пульсирующий алым бутон. Он был прохладным на ощупь и отдавал в пальцы лёгким, щекочущим разрядом энергии. Я сунул его в герметичный контейнер на поясе.

— Ну что ж, — я повернулся к пирамиде, — Теперь пора забирать мой новый трофей.

Облегчение, холодное и расчётливое, уже готово было затопить меня, но старый инстинкт, выдрессированный годами предательств и ловушек, дёрнулся внутри, как сторожевой пёс.

Слишком просто…

Слишком уж они легко согласились стать разменной монетой. Вампиры, призраки, древние артефакты, Совет, пожиратели, интриги аристократии, бизнес — всегда и везде имелся какой-то был нюанс, подвох, скрытая цена.

Я уже собрался было двинуться к пирамиде, но замер на месте, заставив себя унять нетерпение.

— Один момент, — моё слово прозвучало резко, заставив призрачного полководца замереть, — Прежде чем на что-то подписываться… я хочу знать, что именно я собираюсь забрать. Где доспех и как он храняется?

Тишина вокруг нас сгустилась, стала тягучей, как смола. Безликий взгляд полководца был устремлён на меня, и в нём читалось нечто новое — не усталость, а напряжённая оценка.

— Он не там, где ты думаешь. Не в Сердце Гнева, — наконец, прозвучало в моей голове, и этот «голос» был лишён прежней печали, став почти металлическим, — А там, откуда ты пришёл. В Бездне…

В Бездне? Уж не в том ли провале с чёрным туманом?..

— … И чтобы до него добраться, тебе придётся пройти через Стража.

— Стража? — я приподнял бровь, — Ещё одного, кроме вас?

— Мы — лишь первая линия обороны. Воля доспеха, его… инстинкт самосохранения. Страж — это нечто иное. Когда Хэй ан Лейшоу осознал, во что превратился, он попытался уничтожить броню. И потерпел поражение. Его собственная ярость, умноженная на боль тысяч поглощённых душ, вырвалась из-под его контроля и материализовалась. Она обрела форму. Его последнее творение. Его тень, наделённая всей мощью «Кровавой Брони», но лишённая его угасшего разума. Чистая, необузданная агрессия. Она не спит. Не отдыхает. Она лишь охраняет Доспех, сметая всё на своём пути. Мы не можем приблизиться к ней. Она… пожирает нас, если мы пересекаем черту.

В его словах сквозил леденящий душу ужас, тот самый, что не стихает даже за тысячелетия.

Я медленно выдохнул, ощущая, как по спине пробегает холодок.

Так вот в чём загвоздка!

— И что это за тварь? — спросил я, стараясь, чтобы голос не выдал внутреннего напряжения.

— Она принимает множество форм, — послышался ответ, — Но её суть неизменна. Пламя и ярость. Слепой гнев, закованный в броню из ненависти и скорби. Победить её силой… сомнительно. Она черпает энергию из самого доспеха, из нас. Она вечна, пока жив её источник.

Вот оно. Ключевой момент. Они предлагали мне сделку, зная, что я могу сгореть в попытке её выполнить.

Классика, мать её…

Я задумался на секунду, оценивая риски. Прямая атака против сущности, питаемой энергией тысяч душ и артефактом невероятной мощи? Самоубийство. Но…

Глава 12

Затонувшее наследие. Часть 7

Ощущение было таким, будто я подошёл к краю света. Вернее, к его гниющей, дышащей ране.

Воздух у расселины был густым и тяжёлым, им было трудно дышать — не из-за нехватки кислорода, а из-за того, что всё вокруг пропиталось древней инертной магией. Вязким сиропом она залепляла лёгкие, пахла остывшим пеплом и ржавым металлом.

Я остановился в десятке метров от края бездны, чувствуя, как волосы на руках шевелятся даже под гидрокостюмом, от статического напряжения, исходящего из провала.

Чёрный туман внизу клубился лениво, почти сонно, но это было обманчивое спокойствие хищника, притаившегося в засаде. Он не просто висел — пульсировал, как гниющее сердце, и с каждой пульсацией из бездны доносился едва уловимый, низкочастотный гул, от которого ныли зубы.

Замерев на безопасном расстоянии я закрыл глаза, отсекая всё лишнее, и запустил сканирование.

Сначала — простое магическое зрение. Мир вспыхнул калейдоскопом энергий. Синее, холодное сияние купола над головой, призрачное биолюминесцентное свечение флоры сада за моей спиной… и абсолютная, всепоглощающая чёрная дыра впереди.

Туман не светился, не отражал, не излучал. Он был инверсией, будто провал в реальности, поглощающий любое излучение. Как клякса космической черни — войд, абсолютная пустота на карте мироздания.

Я усложнил задачу, послав навстречу туману тончайшие щупальца собственной магии, пытаясь познать его структуру, найти резонансную частоту или слабое место.

И по-прежнему это было похоже на попытку изучить пустоту, ощупать то, чего нет!

Дерьмо космочервей…

Моя энергия уходила в туман и не возвращалась, словно её проглатывала бездонная утроба. Ни отклика, ни сопротивления.

Я попробовал кинетический импульс, сжав крошечную частицу воздуха у края пропасти и резко её отпустив. Звуковая волна, способная разбить стекло, достигла границы тумана и… угасла. Не отразилась, не рассеялась, не прошла насквозь и исчезла у другого края расщелины — именно угасла, поглощённая без остатка.

Дерьмо космочервей…

Это было хуже, чем любая защита. Защиту можно взломать, отзеркалить, обойти. А как бороться с ничем?

Я уже было собрался запустить более сложный, рискованный алгоритм сканирования, как туман внизу дрогнул. Из общей массы, не меняя агрегатного состояния, вырвался сгусток размером с мою голову и ринулся на меня с тихим, шелестящим звуком, похожим на свист рассекаемого воздуха.