Судьба империи (СИ). Страница 18

— Не видел, не знаю, никому не скажу, — позволил я перебить Миниха шуткой.

— Ну да… Никому… — пробурчал фельдмаршал.

Я не стал отказываться. Даже если в доме фельдмаршала варят отвратительный кофе, мне сейчас был важен не вкус, а кофеин, чтобы не уснуть. Ещё два часа назад я чувствовал себя бодрым и выспавшимся, но ближе к обеду начинала одолевать сонливость.

Взяв увесистую папку, где много того, чему сегодня удивится Миних, направился в гостиную одного из лучших домов в Петербурге.

Глава 9

От сумы да от тюрьмы не зарекайся.

Народная мудрость.

Петербург

9 сентября 1735 года

Кофе был сносным. Я пил горячий напиток, а Миних всматривался в предложенные ему схемы и рисунки, и тут же читал пояснения. Во время использования конусных пуль с расширяющимися юбками удалось собрать кое-какую статистику. Вот сейчас я ее и предоставлял.

— Поражает противника на расстоянии восьмисот шагов? — недоверчиво спросил фельдмаршал.

— Думаю, немного больше. Правда, прицелиться пока не представляется возможным. Я над этим тоже работаю. В том числе прошу вашего содействия, — сказал я и открыл, уже кажущуюся волшебной, папку.

Нашёл там ещё один исписанный и исчерченный лист бумаги.

— Если на основе зрительной трубы сделать прибор для стрельбы, то можно поражать врага вполне уверенно и на пятьсот шагов, — сказал я, передавая лист с чертежом и описанием оптического прибора фельдмаршалу.

Некоторое время Христофор Антонович рассматривал этот, и заново пересматривал ранее предложенные ему чертежи. Потом отложил их в сторону и посмотрел на меня с крайне озадаченным видом.

— Если бы я не видел в бою, как вы всем этим воюете, то здесь бы не поверил, что такое возможно, — сказал Миних. — Надо же! Более двух сотен шагов и еще и перезарядка штуцеров по времени становится равносильной фузеи. Это кажется вымыслом тех бабок, что государыне нашей сказки рассказывают.

— Отчего же вы, ваше высокоблагородие, прежде не спросили? — поинтересовался я. — Видели же, что успехи моего отряда были немалыми?

— Случалось, что круглую пулю солдаты сами себе подтачивали. А я не предполагал, что всё дело в этом, — Христофор Антонович взял лист бумаги и указал на насечки на пуле.

— Вот! — я выудил из кармана одну пулю, которую в иной реальности называли Менье.

А в этой? Пуля Норова! А, что, вполне себе так звучит. Скромность? Это не про меня.

Миних крути пулю, проводил по бороздам у юбки, совал палец в полую нишу внутри боеприпаса.

— Мда… И не сказать, что мудрено. Отчего же никто более не додумался до такого? — отложив наконец пулю, спросил Миних.

— А гениальное всегда просто, ваше высокопревосходительство, — философски отвечал я.

— Ну, удивили. Продолжайте! — как показалось, даже с азартом сказал Миних.

— Так вы мне поможете? — спросил я.

— В чём именно? Составить обоз хивинскому хану? Наладить производство таких пуль? Заказать зрительные трубы? — перечислял Христофор Антонович. — У вас много проектов.

Понятно, что мне нужно было всё и сразу. Желательно ещё вчера. Но выделить главное на сегодняшний день нужно.

— Пули уже производятся на моём заводе, — сказал я. — Там же и штуцера делаем.

— У вас ещё и завод собственный есть? — даже по большей степени безэмоциональный Христофор Антонович Миних выпучил глаза.

— На паях. В нём немалая доля и у Акинфия Никитича Демидова, — заскромничал я.

— А! Вы имеете в виду Демидовский Ахтынский завод? Весь Петербург знает, что он строится, — сказал Миних.

То, что все вокруг считают строящийся завод детищем Акинфия Демидова, нисколько не ударяло по моему самолюбию. Напротив, это даже в некоторой степени было выгодно. Демидовы уже успели заслужить уважение как первые промышленники России, особенно с учётом ликвидации Татищева. Связываться с ними мог только что убитый мной промышленник.

Да и с Анной Иоанновной, насколько я знаю, Акинфий Никитич нашел общий язык. А всего-то и нужно было рассказать государыне, что на Урале найдены серебряные рудники.

Более того, Марта принесла в клювике интересную информацию. Точнее, она передала её через Степана. Встречаться с Рыжей мне сейчас было точно не досуг и невыгодно в свете кризисных отношений в семье. И без того все сложно

Так вот, подслушали половые в ресторане один интересный разговор, в котором упоминался и я. Разговаривали люди, которые с уверенностью утверждали, что я — человек Демидова. Что, мол, промышленник через меня рвётся к власти. Потому-то и чины у меня, и поместье и все прочее.

Конечно же, это глупость несусветная. Между тем, атака на завод или на какие-то другие мои предприятия будет расцениваться как объявление прямой войны Демидову. А с ним воевать никто не захочет. Просто сравниваться в ресурсах смысла нет. У Демидова миллионы. Он может большую часть русской элиты просто подкупить.

Может, но ему, видимо, проще сидеть по большей степени на Урале и меньше дергать свои нервы столичными играми.

— Ваше высокопревосходительство, от вас я хотел бы получить заказ на изготовление штуцеров и таких пуль, — признался я после некоторой паузы.

Миних задумался. Для меня не было секретом, что ему, за то, что боевые действия с Османской империей идут столь успешно для России, увеличили военный бюджет. Не знаю, какое направление сейчас в России осталось без денег, чтобы эти средства попали в армию, но всё равно считаю решение правильным. Дожимать войну необходимо и причем ярко. Так, чтобы в Европе задумались крепко.

Так что деньги на это нужны, и немалые. И теперь можно было потратить N-нную сумму на то, чтобы заполучить новое вооружение.

— Пушки и старые ружья можно продать хивинцам за хорошую цену. За очень хорошую цену. И на эти деньги приобрести новейшее оружие для русской армии, — сыпал я предложениями.

— Оружие, которое будет производиться на вашем заводе, — то ли подначил меня он, то ли просто констатировал факт.

Хотя прозвучали слова будто бы разоблачение. Вот только я и не скрываю того, что хотел бы иметь большой государственный заказ. Это поможет прочно встать предприятию и развиваться дальше. Разве же только о себе думаю? Отнюдь.

— В ближайшем будущем я планирую строительство сразу десяти заводов. Если вы, господин фельдмаршал, соизволите в них вложиться, то эти заводы будут такими же и вашими, как и моими, — последовало ещё одно предложение.

— Экий вы пострел! — усмехнулся Христофор Антонович.

Между тем, он задумался. Есть деньги у Миниха. Много денег. И они грузом лежат без вложений. Это не порядок для немецкого склада ума.

Иметь в компаньонах Миниха — это большое дело. Причём ещё нужно разобраться, в чём больше выгода, в политике или в экономике. По крайней мере, если и дальше война с Османской империей будет проходить в том же позитивном для России ключе, то Христофору Антоновичу будут позволять по собственному усмотрению тратить немалые суммы и заниматься реформированием армии. Ну а проникнется новинками, так и меньше будем ружей закупать у Голландии. Ведь до сих пор это делаем.

— Пушки не дам! — после некоторой паузы сказал фельдмаршал.

А после посмотрел на меня внимательно, изучая реакцию, добавил:

— Много не дам, — усмехнулся Миних

— Много и не нужно, так… две-три сотни.

Фельдмаршал рассмеялся моей наглости.

— Забирайте уже все! Чего уж, — сквозь смех сказал он.

Я улыбнулся, но быстро стал серьезным.

— В ближайшее время с демидовских заводов придёт партия в два десятка новых орудий. Это будут новые пушки. Они стрелять будут дальше, заряжаться быстрее и окажутся неприхотливы в походе, — сообщил я Миниху.

Он опять задумался, прожигая меня взглядом.

— Я видел в вас достойного офицера, даже более того. Однако вы хотите, чтобы я доверился вам, передал сколько-то пушек из воинских частей, а взамен могу ничего не получить, — сказал Миних.