Рожденный, чтобы жечь! 3 (СИ). Страница 3

Он стал еще более отчетливым, словно исходил прямо от пирожков. Боря, не обращая внимания на мои подозрения, схватил один из пирожков и с жадностью откусил кусок. Его лицо тут же скривилось.

— Что-то не то… — пробормотал он, выплевывая кусок пирожка обратно на тарелку. — Мясо какое-то странное… как будто тухлое.

Лена попробовала свой пирожок с картошкой и поморщилась.

— И картошка странная… словно резиновая. И привкус какой-то землистый.

Петрова лишь принюхалась к своему пирожку с капустой и отставила его в сторону.

— Я это есть не буду. Здесь что-то нечисто.

Тётя Клава, наблюдая за нашей реакцией, перестала улыбаться. В её глазах появилось что-то зловещее.

— Что случилось? Вам не нравятся мои пирожки? Но их все так любят! Они самые лучшие в городе!

Она сделала шаг к нам, и я заметил, что в её руке появился кухонный нож. А затем я увидел, как остальные посетители забегаловки — все как один — повернулись к нам и уставились на нас неподвижным, пустым взглядом. В воздухе повисла зловещая тишина.

Глава 2

Боря, чуть было не забыв о своем командирском статусе, вскочил со стула, опрокинув стакан с чаем. Жидкость растеклась по столу, смешиваясь с выплюнутым пирожком, и образовала мерзкую, коричневую лужу.

«Пушечное мясо» синхронно сглотнуло и переглянулось, на лицах застыл испуг. Только Лена сохраняла подобие спокойствия, хотя я видел, как побелели ее костяшки, когда она сжимала край стола.

Петрова, не теряя времени, выхватила из сумки еще один пузырек и, сорвав пробку, плеснула его в сторону тети Клавы. Но та оказалась проворнее, чем мужик с колбасой.

Она ловко увернулась от летящей жидкости, и пузырек разбился о стену, оставив на обоях мокрое пятно. Запах стал еще более странным и отталкивающим, словно в воздухе смешались ароматы кладбищенской земли и гнилой плоти.

Посетители забегаловки, словно по команде, поднялись со своих мест и начали медленно надвигаться на нас, вытянув вперед руки. В их глазах не было ни проблеска разума, только тупая, голодная злоба.

— Ну, чё, — Боря в привычной манере начал разминать шею. — Короче, тут даже базарить не нужно.

Я отчётливо понимал, что сейчас начнётся драка. И шансов на то, что у этих «зомби» будет возможность отделать нас — равен нулю. Интересно, а много ещё таких мест в городе?

Боря, не дожидаясь, пока «не одержимые, но зомбированные» подойдут ближе, со всей дури пнул ближайшего к нему «любителя пирожков» под коленку. Тот с воплем рухнул на пол, увлекая за собой еще парочку «гурманов».

Лена, как ни странно, тоже не растерялась. Схватив со стола тяжелую пепельницу, она метким броском отправила ее в голову ближайшему человеку. Тот, не издав ни звука, осел на пол, роняя с головы крошки табака.

«Пушечное мясо» — Вася и Петя — взяли за пример Ленино орудие. Похватали с соседних столов внушительные пепельницы и бросились в бой.

Петрова, тем временем, не теряла времени даром. Она быстро достала из сумки несколько небольших склянок, что-то шепнула над ними и бросила их в толпу нападающих.

Склянки с треском разбились, и по забегаловке расползся едкий дым. «Зомби» начали задыхаться, кашлять и хвататься за горло. Эффект был потрясающим. Впрочем, ненадолго. Дым начал рассеиваться, а зомби, немного отдышавшись, снова пошли в атаку, теперь уже с удвоенной злобой. Стараясь обойти дымовую завесу.

Боря, орудуя ногами и кулаками, пробивался к выходу. Лена помогала ему, прикрывая спину.

«Пушечное мясо» рубилось с «зомби», как заправские гладиаторы, размахивая ногами и пепельницами направо и налево. Петрова, присев у стены, лихорадочно смешивала какие-то ингредиенты в своих склянках, бормоча под нос заклинания.

Я же, будучи лишь беспомощной ношей на Бориной шее, мог лишь наблюдать за этим хаосом, судорожно соображая, не пора ли мне прикинуться мертвым, чтобы не мешать. Впрочем, особого выбора у меня не было.

«В целом, — задумался я, — Можно помочь магией, ребята явно не поймут, что это не Боря колдует…»

Что, собственно говоря я и сделал, напрочь не понимая, почему другие студенты ничего не делают магическим образом.

Почувствовав прилив сил, я, не сговариваясь с Борей, сконцентрировался на ближайшем к нему человеку. Тот, уже замахнувшийся рукой, вдруг замер на месте, словно его кто-то остановил. Его глаза забегали, а лицо исказилось гримасой непонимания. А потом он с диким воплем отпрянул назад, схватившись за голову. Видимо, ментальный удар оказался сильнее, чем я ожидал.

— Красавчик, — пробормотал Боря, ловким ударом ноги, снося следующего соперника. — Ток это, малой, ты их огнём не жги, а то они, типа, люди, а не одержимые…

— Ясна папуль!

— Сука…

Дальше — больше. Следующий «зомби» споткнулся о невидимую преграду и растянулся на полу, запутавшись в собственных ногах. Третий вдруг начал истошно чесаться, словно его обсыпали муравьями. Эффект был настолько неожиданным, что даже Боря на секунду замер, удивленно поворачивая голову.

Но тут же продолжил колотить нечисть, воспользовавшись моментом. Лена, оценив ситуацию, быстро сообразила, что к чему, и начала прицельно направлять пепельницу в тех, кто находился под моим ментальным воздействием.

Тётя Клава, увидев, что происходит, издала жуткий, утробный рык, больше похожий на предсмертный хрип гигантского слизня. Она бросилась на Петрову, размахивая ножом. Колдунья, не успев закончить своё зелье, отскочила в сторону, споткнулась о валяющегося на полу «любителя пирожков» и упала, выронив склянки из рук. Те с противным звоном разлетелись по полу, выпустив в воздух облако разноцветного дыма.

Воспользовавшись всеобщей суматохой, я переключил внимание на саму тётю Клаву.

«Не хватало ещё, чтобы нас порезали!» — пронеслось у меня в голове.

Навык вышел почти автоматически.

Я представил, как её ноги прирастают к полу, как её руки деревенеют, как её глаза застилает пеленой безумия. И, к моему удивлению, сработало! Тётя Клава замерла на месте, как вкопанная, её лицо исказила гримаса ужаса. Она попыталась пошевелиться, но ноги словно намертво приклеились к полу. Руки, державшие нож, затряслись и опустились, а глаза наполнились бессмысленным, животным страхом.

— Отпусти! — ревела она, глядя прямо в мои глаза. — Я знаю, кто ты! Мы здесь из-за тебя!

«Чего это она несёт? — призадумался я. — Ты же не про меня? Хотя…»

Сказать честно, у меня не было сомнений, что слова этой даже не одержимой, адресовано именно мне. Правда, со стороны казалось, что она говорила это Борису. Что тому очень не понравилось.

Боря, услышав эти слова, нахмурился и, пнув под зад очередного зомби, приблизился к тёте Клаве. Его глаза сверкали недобрым огнем.

— Чего мелешь, старая? Кого ты тут знаешь? И кто это «мы»? — прорычал он, сжимая кулаки. — Да я тебя сейчас…

Но договорить ему не дали. В этот момент один из «очнувшихся» зомби, с диким криком, бросился на Лену. Та, отвлеченная происходящим с тетей Клавой, не успела среагировать. Но в последний момент Петрова, придя в себя после падения, подскочила и толкнула Лену в сторону.

Зомби промахнулся, но задел Петрову, вырвав клок волос. Колдунья взвизгнула от боли.

Боря, недолго думая, развернулся и с размаху врезал зомби по челюсти. Тот отлетел в сторону, врезавшись в шатающийся столик. Тетя Клава, воспользовавшись замешательством, попыталась высвободиться из моей ментальной ловушки. Но я лишь усилил хватку, чувствуя, как мои силы постепенно иссякают. Держать ее в таком состоянии оказалось сложнее, чем я предполагал.

«Боря, эту тётку нужно допросить! — проецировал в его голову. — Она что-то знает!»

Только вот, нам было не суждено узнать, что-то конкретное. «Пушечное мясо» вошло во вкус и в скором времени, на земле лежало около двадцати человек, без признаков жизни. Нет, разумеется, они были при пульсе, но без сознания.

Даже не дергались, и еле заметно дышали.