Мангака 3 (СИ). Страница 5

— Очень приятно, Симада-сан, — поклонился в ответ с достоинством дед, — Меня зовут Сумато Кушито, а это, — кивнул он на меня, — Мой внук, Сайто Кушито. Для нас честь познакомиться с вами, уважаемый Симада-сан.

— Взаимно, Кушито-сан, — продолжил обмен любезностями начальник отца, — Для меня тоже честь познакомиться с отцом и сыном моего сотрудника, который уже не один раз спасал мне жизнь. Надеюсь в дальнейшем мы ещё увидимся с вами, а сейчас я должен вас покинуть. Прошу прощения, но я очень ограничен по времени, — с сожалением развёл он руками, улыбнувшись, — Был рад с вами познакомиться, но сейчас мне нужно идти к вашему родственнику, пока он в состоянии меня принять.

Мы опять раскланялись, прощаясь, он взялся за ручку двери, и глянул на дочь.

— Мидори, ты со мной, или тут подождёшь?

— Лучше здесь дождусь, — поспешно ответила она, и, дождавшись, когда он зашёл в палату, вдруг окликнула меня, когда мы дедом уже пошли к лифту.

— Сайто-сан! Подожди! Я хотела бы с тобой поговорить. У тебя найдётся несколько минут? — с мольбой смотрела она на меня.

— Хорошо, — удивлённо ответил я, так как совершенно точно видел её в первый раз в жизни, что в той, что в этой, и понятия не имел, что ей от меня понадобилось, — Дед, ты иди, я тебя догоню…

Глава 4

— Красиво… — тихо произнёс из-за спины незаметно подкравшийся отец, рука у Мидори дёрнулась, и вместо ровной прямой линии на холсте появился зигзаг, превративший линию горизонта непонятно во что.

— Папа! — возмущённо развернулась девушка, — Я же просила тебя не подкрадываться ко мне так! Теперь переделывать придётся! Бака…

— Прости-прости! — примиряюще поднял вверх руки отец, — Привычка. Постараюсь так больше не делать. Но картина и правда чудесная получается. Если решишь от неё избавиться — продай мне. В спальню повешу.

— Да я тебе её и так подарю, — пожала плечами Мидори, — И ты как обычно льстишь мне. Я прекрасно знаю, что рисую я весьма посредственно. До настоящих художников мне ещё далеко.

— Ты слишком самокритична, — мягко улыбнулся отец, — Как всегда. Уверен, что большинство мангак Японии левую руку отдали бы за то, чтобы рисовать как ты. Помню, как в детстве ты мечтала стать мангакой. Сейчас твоя мечта вполне могла бы осуществиться. Точно не хочешь попробовать?

— Нет. Манга — это не искусство, — упрямо поджала губы Мидори, — Подобные рисунки любой ребёнок нарисовать сможет. Большинство мангак — серые посредственности, работающие по шаблонам, и они не в состоянии придумать что-то своё, уникальное. Мне эта тема больше неинтересна. И вообще, манга — это для детей. Не понимаю взрослых, которые увлекаются подобным, — и, рассерженно фыркнув, девушка вернулась к своей работе.

— А ведь я помню, как в детстве ты ни одной новой манги не пропускала, — с ностальгией произнёс отец, — Впрочем, я к тебе по другому поводу пришёл. Увы, но мне опять надо ехать в командировку. Справишься тут без меня?

— Как, уже? Ты же совсем недавно из прошлой вернулся, — расстроенно посмотрела на него дочь, — И надолго?

— Недели на две, — виновато ответил он, — Сама же знаешь. Работа у меня такая.

— И когда тебе надо ехать? — печально спросила Мидори у отца.

— К сожалению, сегодня, — отвёл он взгляд в сторону, — Сейчас мне нужно отъехать по делам, и сразу после этого поеду в аэропорт.

Дочь ничего не ответила, и лишь её кисточка стала ожесточённо летать по полотну, на ясном небе которого начали появляться грозовые тучи.

— Хочешь поехать со мной, и проводить меня до аэропорта? — неловко предложил отец, — Дела у меня долго времени не займут, и мы проведем до отлёта время вместе.

— Хочу! — резко выпалила Мидори, повернувшись к нему, — А ещё хочу, чтобы ты никуда не улетал. Но я знаю, что ты мне на это скажешь… что это невозможно. Поехали. Что у тебя за дела? Куда поедем?

— В больницу, — поспешно ответил Таро Симада, обрадованный её неожиданным согласием, — У меня начальник охраны ранение получил, надо проведать его перед отлётом.

Сколько Мидори себя помнила, ей всегда не везло…

Вот только её друзья были бы с этим не согласны, если бы она решила пожаловаться кому-то на свою жизнь.

Она была из тех детей, про кого говорят — рождён с золотой ложкой во рту. С самого рождения у неё было всё, что она только могла пожелать. Единственная наследница клана Симада, как никак… И отец и дед души в ней не чаяли, и ни в чём не отказывали.

Иногда ей казалось, что пожелай бы она стать японской принцессой, то и это они смогли бы выполнить. Дед был лично знаком с японским императором, и кто знает, на что бы согласился тот, учитывая заслуги деда перед страной.

Её отец был одним из директоров корпорации Сони Груп, что тоже открывало перед ним очень многие двери в высшем японском обществе.

Большинство японских подростков были бы счастливы оказаться на её месте, и она бы с радостью поменялась им с любым из них, ведь у них было то, чего не было у неё… Настоящая семья.

Мама Мидори умерла, когда ей было всего восемь лет. Увы, но даже большие деньги не всегда способны спасти человека, особенно, когда у человека — рак. Слишком поздно они узнали о страшном диагнозе… Уже пошли метастазы, и ничего с этим сделать было нельзя.

Скоро не стало ещё и бабушки, и в жизни Мидори остались лишь отец и дед… Люди, которые обожали её больше жизни, которые готовы были выполнить любой её каприз, дать ей всё, что она только пожелает, кроме одного… Того, что ей нужно было больше всего на свете. Своего времени и внимания…

Отец всё время в командировках, дед — на различных конференциях, совещаниях, заседаниях и тому подобных мероприятиях, которые никак не могли пройти без участия главы такой огромной и могущественной корпорации, как Сони Груп.

Первые восемь лет с момента рождения были самыми счастливыми в жизни Мидори. Была жива мама, отец уделял много внимания семье, так как ещё не являлся основным наследником деда, и у него было гораздо больше свободы в действиях, чем теперь.

У отца был старший брат, который и должен был возглавить корпорацию после деда, а отца отправили набираться опыта в один из филиалов, в Осаку, где они и прожили несколько лет своей маленькой, но дружной семьёй. У Мидори появились там друзья, жизнь была лёгкой и беззаботной, и, казалось, всё самое лучшее у неё только впереди.

Но потом умерла мама, затем бабушка, а ещё через несколько лет брат отца поругался с дедом, и оказался вычеркнут из списка наследников. Мидори не знала, что случилось, её в подробности никто посвящать не стал, но её жизнь сразу кардинально изменилась…

Дед вызвал отца в Токио, и ей ничего не оставалось, как ехать с ним, в этот чужой для неё город, где ей пришлось идти в новую элитную школу, и пытаться завести себе друзей среди очень непростых учеников.

Жить они стали вместе с дедом, который души в ней не чаял, вот только он, как и отец, был вечно занят, так что Мидори проводила больше времени со слугами, чем с отцом и дедом.

Иногда ей даже казалось, что уж лучше бы отец привёл в дом новую жену, тогда был бы шанс, что у неё появились бы братик или сестрёнка, и ей стало бы не так одиноко жить в этом огромном доме, но отец до сих пор любил маму, и даже не думал о новых отношениях.

И ко всем этим неприятностям добавилось появившееся вдруг у Мидори невезение.

То на неё падала картина, провисевшая до того момента, как она проходила рядом, лет десять на стене, то под ней ломался стул, то вдруг ни с того ни с сего появлялась какая-нибудь аллергия на лице, то ломалась ступенька под ногой, когда она поднималась по ней на второй этаж их семейного особняка.

Да много подобных ещё случаев ещё было, и то, что при этом Мидори ухитрилась уцелеть и не сломать себе ничего, было не иначе, чем чудом. Но она понимала, что рано или поздно её и чудо не спасёт.

Иногда ей даже казалось, что её кто-то проклял… И началось это на следующий день после того, как она случайно сбила человека на дороге…